Мадам Помпадур. Некоронованная королева
Шрифт:
Герцог Ришелье не мог поверить собственным ушам: король ездил в Версаль на городской бал-маскарад инкогнито! Никто даже не знал, в какой костюм был одет его величество, зато прошел слух, что он сопровождал прекрасную незнакомку. Ни король, ни его спутница маски не сняли и ничем себя не выдали, потому слухи были неуверенными, скорее из области подозрений.
Никто не знал, что идея Жанны проникнуть на маскарад в простом платье под большой маской и уйти неузнанным очень понравилась Людовику. Он лично выбирал наряд крестьянина, а любовнице помог нарядиться
На следующую ночь они с Жанной смеялись, обсуждая то, как тяжело было не подать вида, что в предыдущий вечер выплясывал в обнимку с цыганкой, наступая на ноги другим таким же веселым танцорам. Версаль не подозревал, как развлекается король вне его стен, и в этом тоже была своя прелесть. А заслуга в этом потоке счастливых эмоций принадлежала его любовнице.
– Мадам, вы получили приглашение на бал-маскарад, который состоится в Версале на следующий день после венчания дофина? Я хочу, чтобы вы там были обязательно. Вы никогда не были на балах в Версале?
Жанна присела на скамеечку у ног короля, сложив руки у него на коленях, глаза ее вдруг стали грустными:
– Получила, сир. Я никогда не была в Версале на балу, но боюсь, мне будет там очень грустно…
– Почему?!
– О, сир, представьте, каково будет моему бедному сердечку видеть, как вокруг вас вьется множество красавиц-аристократок, а я не имею возможности даже подойти… Я уже заранее плачу. Мое сердце обливается кровью от ревности.
Прелестные губки чуть надулись, носик даже шмыгнул, а плечи приподнялись и опустились от горестного вздоха. Людовик несколько мгновений смотрел на любовницу, а потом махнул рукой:
– Я придумал, я тоже буду в костюме, и никто не узнает, каком. И мы с вами будем весь вечер танцевать на виду у Версаля!
Жанна рассмеялась, словно над шуткой ребенка, она ловко переместилась на подлокотник кресла, что очень нравилось Людовику, принялась перебирать руками его волосы:
– Ах, сир, если вы полагаете, что вас не узнают только потому, что вы не в камзоле, а в простой рубахе… Вас выдадут ваш рост и ваша стать.
Король опрокинул любовницу к себе на колени, склонился над ее лицом:
– Я знаю, что делать. Несколько человек будут в совершенно одинаковых костюмах, и среди них мой слуга, рост которого одинаков с моим, а уж стати ему не занимать… Но хватит об этих глупостях! Вы что, мадам, не замечаете, что я немыслимо хочу вас? А ну в постель! Не то я просто не доживу до маскарада.
Король как всегда был неутомим и горяч. Лишь с рассветом, оставив любовницу приходить в себя, он со вздохом оделся и снова склонился к ее лицу:
– Я бы не против продолжить, но боюсь не успеть до рассвета вернуться в свою спальню. Не будем выдавать наш секрет до маскарада…
Страстный поцелуй на прощание,
Не выдавать секрет до маскарада… а что потом? Неужели он готов обнародовать их связь? Сердце сладко замерло. Она немыслимо уставала от ночных ласк, все же сил у короля хватило бы на несколько любовниц, ей самой, пожалуй, требовалось подхлестывать страсть, но даже мысли о том, чтобы прекратить ее, не возникало. Никого другого вместо Людовика Жанна рядом с собой уже не представляла.
– Мадам, вы преуспели… – Парис де Монмартель был очень вежлив, он уже не диктовал, а лишь напоминал и советовал. – Король очарован и готов на все.
– На что «все»?
– Я думаю, он готов показать вас Версалю.
– Стоит ли?
– Безусловно. Пока вы вели себя исключительно умно, не перестарайтесь и дальше. Вы умны, очаровательны, но, попав на место фаворитки, не переусердствуйте, этого пока будет достаточно.
– Через несколько дней вернется Шарль, что я ему скажу?
– Вашего супруга дела задержат еще на несколько дней, на столько, сколько понадобится для вашего воцарения в Версале.
Жанна закрыла лицо руками:
– Мне совестно перед Шарлем.
Парис уже поднялся, чтобы уйти, он вдруг чуть усмехнулся:
– Вы всего лишь выполнили свое обещание изменить ему с королем. Шарль не станет возражать против такого расклада. Но сначала надо попасть в покои фаворитки. Я не стану вам советовать, как это сделать, – как выяснилось, вы куда умнее нас, прямолинейных мужчин. Вы очаровательны, мадам, я преклоняюсь перед вами.
Никогда раньше Парис де Монмартель не целовал рук у Жанны. Кем она была для знаменитого финансиста, банкира королевского дома? А вот теперь седая уже голова банкира склонилась над ее рукой в непритворном почитании.
В голове у Жанны почему-то мелькнула мысль: то ли еще будет! Она постаралась прогнать эту негодную мыслишку. Счастье так зыбко, так обманчиво, как и королевская привязанность и благосклонность самой судьбы. У Людовика было столько любовниц… а сколько еще будет? Долго ли она сумеет продержаться в постели капризного короля? Можно ли вообще задержаться в его постели?
Нет, нет, сейчас не стоит думать об этом вообще, она даже не попала туда. Несколько ночей, проведенных в объятиях Людовика, два совместных тайных выхода и общая тайна – вовсе не повод, чтобы считать себя королевской любовницей.
Заглянув в свою душу поглубже, Жанна поняла, что больше, чем действительно официальное положение королевской фаворитки, ее беспокоят две вещи: как не потерять самого Людовика, без которого жизни уже не мыслила, и то, как быть с Шарлем. Она не представляла, как сможет сказать мужу о своей измене и предпочтении короля. Но не могла даже помыслить, что увидит рядом с королем другую и узнает, что эту другую Людовик жарко целовал в ночи и другой шептал поутру, что готов продолжить, да дела не позволяют.