Мадемуазель Каприз
Шрифт:
— Сколько угодно.
— О mon Dieu, — пробормотала Валентина.
— О… да, конечно, — после паузы проговорила Эльвира, — мисс Лефевр, я очень рада приветствовать вас здесь. Прошу вас, чувствуйте себя как дома.
— Благодарю вас, — отозвалась та, все еще удивленная.
Наверняка миссис Томпсон не удовлетворилась объяснением Рэдклиффа, но решила не накалять обстановку. Она представила гостей своим друзьям, которые почти не обратили внимания на небольшую паузу в беседе, так как присутствие
Минут через пять Валентина получила троих поклонников сразу, которые предложили ей три стула на выбор и принялись развлекать светской беседой. Патрик, позабыв про инцидент, молча злился, видя такое положение дел и не сводил с Валентины взгляда.
Эльвира, воспользовавшись тем, что внимание гостей отвлечено, подошла к Рэдклиффу и негромко произнесла:
— Нам нужно поговорить, Джим. Кто эта девушка? Только не повторяй, что это твоя кузина, я все равно не поверю.
— Я сказал это для твоих гостей, только и всего. Не хочешь же ты, чтобы я сказал им правду?
— А правда в чем?
— Дело в том, что во время нашего пребывания на Мартинике, на остров напали пираты, — начал капитан, понимая, что от этого разговора не отвертеться и поэтому следовало покончить с ним как можно скорее.
Его рассказ не занял много времени, так как Рэдклифф выложил Эльвире только самые основные сжатые факты, но и этого было достаточно для того, чтобы она негромко ахнула.
— Господи, Джим, ты не в своем уме. Почему ты не отвез ее домой позднее? Зачем нужно было везти ее сюда?
— Я торопился, — с достоинством прозвучало в ответ.
— Но ты ведь понимаешь, что это не объяснение.
— Другого все равно нет.
— Джим…
— Что?
— Таким милым и деликатным образом ты хочешь мне сообщить, что между нами все кончено?
— Что за глупости, Элви. Ты что, ревнуешь меня к этому ребенку?
— Не такой уж она ребенок, — пробормотала женщина, глядя, как Валентина кокетничает с ее знакомым Энди, — во всяком случае, она очень умело строит глазки.
— И на этом основании ты решила… Брось. Она просто развлекается.
— Ты ее оправдываешь? — это прозвучало с некоторой долей изумления.
— А что, по-твоему, кокетство — смертный грех?
— Дело не в этом.
— А в чем? Перестань, Элви. Ей это нравится, так пусть ее. Пусть лучше морочит головы твоим друзьям, а то начнет ворчать, жаловаться и возмущаться всем подряд. Знала бы ты, как она меня утомила своим визгом.
Эльвира ничего не сказала на это. Она только внимательно смотрела на гостью, а после перевела взгляд на Рэдклиффа.
— А ты заметил, что Кейн не сводит с нее глаз?
— Давно, — фыркнул он, — и что?
— Он в нее влюблен,
— Ну и что?
— А она?
— Конечно, нет. По ее мнению, Кейн занудлив, утомителен и навязчив, а также совершенно не понимает шуток, что совершенная правда. Я тоже так считаю.
— А она понимает шутки? — спросила Эльвира, скрипнув зубами.
— О да. И язвит тоже не без успеха.
— Так ты неплохо проводил время в ее обществе.
— Иногда, — честно признался Рэдклифф, — чаще всего она меня злила.
— Да? Чем же?
— Подожди — узнаешь.
Эльвира уже знала, так как злилась с того самого момента, как услышала сакраментальную фразу о кузине. Но злилась совершенно по другой причине.
— И что ты собираешься с ней делать?
— Надо вернуть ее домой, хотя очень не хочется.
— Неужели? Почему? — вкрадчиво спросила женщина.
— Это же такой крюк, а мне еще нужно заехать в одно место.
— Ты всегда был эгоистом.
— Но я никогда не отрицал этого.
Между тем, Валентина очень неплохо проводила время в обществе новых кавалеров. После почти месячного перерыва она обнаружила, что старые навыки никуда не деваются и что ей по-прежнему очень легко водить мужчин за нос, мило им улыбаясь и раздавая небольшие авансы, которые ни к чему не обязывали. Тем более, что эти поклонники не вызывали в ней никаких отрицательных эмоций. Девушка повела за веселой болтовней немело времени и с удивлением обнаружила, что уже, оказывается, наступил вечер.
Уловив момент, когда Валентина ненадолго осталась одна, к ней подошел Патрик с бледной и очень решительной физиономией.
— Мисс Лефевр, вы ведете себя легкомысленно, — сказал он тихо.
— Что? — она приподняла брови, — как я себя веду? Месье Кейн, о чем вы? Я просто разговаривала с гостями миссис Томпсон.
— И кокетничали.
— Ну и что?
— Вы, кажется, собирались отсюда бежать.
— Да, конечно. Но какое отношение к этому имеет мое кокетство?
— Вы ведь знаете, что мне это неприятно.
Теперь Валентина посмотрела на него с удивлением.
— Я не понимаю, месье Кейн, что именно вы хотите этим сказать? Я имею право вести себя как мне вздумается. И здесь нет моих тетушек, чтобы постоянно делать мне замечания.
— Кстати, о вашей тетушке, — мстительно припомнил Патрик. — кажется, она тоже не чужда кокетства
— Да ну? Так мы ведь с ней родственники, в отличие от вас. Так что, оставьте свои претензии, месье Кейн. Это выглядит глупо.
— Мисс Лефевр, я только хотел вам сказать, что завтра все и свершится. Капитан посылает меня на корабль, а по пути я обо всем договорюсь. Подумайте об этом.