Мадикен (сборник) (илл. Демидова)
Шрифт:
Альва недолго думая взялась за дело. Руки у неё сильные, и скоро она вызволила дядю Нильсона из капкана. Он даже прослезился от благодарности:
– О ангел Юнибаккена! Будь уверена, ты заслужила награду на небесах и на земле!
Тут подоспела и тётя Нильсон. Она выскочила в ночной рубашке, набросив на плечи серый шерстяной платок. Подбежав к дяде Нильсону, она так и застыла над ним. Он только махнул рукой, чтобы она молчала:
– Не говори ничего, Эмма! Я истекаю кровью. Я скоро умру. И тогда ты пожалеешь о своих жестоких словах.
Мадикен подумала, что это очень
– Не умрёшь, – сказала она. – Но как же у тебя хватило ума поставить капкан именно здесь? Разве ты забыл, что всегда пробираешься через этот лаз, когда поздно возвращаешься домой?
– Иной раз и забудешь, со всяким случается, – сурово говорит дядя Нильсон и, опираясь на тётю Нильсон, ковыляет к дому.
– Вот тебе и воротник, – тихо бормочет ему вслед Альва.
Она берёт капкан и с размаху кидает его подальше.
– Несчастный пьянчужка! – говорит она. – Пойдём спать, Мадикен!
В деревне не так уж опасно, как думает мама
Мама и папа задумали съездить в Копенгаген. Когда они об этом сказали за завтраком, Мадикен огорчилась:
– У вас всегда что-нибудь интересное, а мы с Лисабет должны круглый год сидеть дома и скучать.
Жизнь в Юнибаккене показалась ей вдруг ужасно тоскливой, даром что сейчас у неё летние каникулы.
Только что все пообедали, а теперь они с Лисабет сидят на кухонном крыльце и обсуждают свою грустную долю. Чем больше Мадикен об этом думает, тем сильнее убеждается, какие они несчастные девочки.
– Всё время только купаться, качаться на качелях да играть в крокет – так и жизнь пройдёт!
– Ты ещё забыла – нам надо поливать наши грядки и поить молоком ёжика, – говорит Лисабет. – А лучше бы съездить в Копенгаген!
– Ещё бы! – отзывается Мадикен.
И тогда они пошли к маме для серьёзного разговора. Мама мыла на кухне посуду. У Альвы сегодня выходной.
– К сожалению, детки, мы не можем вас взять, – говорит мама. – Но мы попробуем придумать и для вас что-нибудь хорошее.
– Например, вытирать посуду, да? – говорит Мадикен.
Потому что мама уже дала каждой девочке полотенце, чтобы они занялись работой.
– Послушай-ка! Госпожа Кислица! – говорит папа. Больше он ничего не сказал, он только взглянул на Мадикен, и ей сразу стало стыдно.
Папа моет пол в кухне. Мадикен знает, что, кроме него, этого не делает ни один папа во всём городе, но у неё папа не такой, как все. Мадикен это тоже знает и очень гордится своим папой. Вот только сейчас она на него обижается.
Вдруг в дверь постучали, и, кто бы вы думали, вошёл? Это был Туре из Аппелькюллена. Он принёс яйца,
Мама приглашает его остаться на чашечку кофе. Туре с удовольствием соглашается, и взрослые располагаются за кухонным столом. Они выпили одну чашечку, потом другую и третью, беседуя о том о сём. Правда, Туре от застенчивости больше молчит и только добродушно улыбается. Да и все, кто живёт в Аппелькюллене, так же добродушны и приветливы.
– Чем вы сейчас занимаетесь на ферме? – спрашивает мама.
– Сено возим, – отвечает Туре.
– Ой, значит, вы ездите на возах! Как у вас весело! – говорит Лисабет.
– А тётя Карлсон тоже возит сено? – спрашивает Мадикен.
Её очень заинтересовало, как тётя Карлсон, которая весит, наверное, сто килограммов, забирается на воз?
– Возит сено? – повторяет Туре. – Нет. Мама домовничает, доит коров. А с сеном мы трое – папа, Майя и я.
– Ой, как же у вас в Аппелькюллене весело! – снова говорит Лисабет. – Вы возите сено, у вас коровы, а у нас с Мадикен никого, кроме ёжика…
А на другое утро – вы только подумайте! – на другое утро, едва Мадикен и Лисабет проснулись, к ним входит папа и говорит, что, пока они с мамой будут в Копенгагене, Мадикен и Лисабет поживут в Аппелькюллене:
– Хотите, девочки?
Ещё как хотят! Конечно, поездка в Копенгаген куда интереснее, думают девочки, но всё-таки Аппелькюллен – это тоже хорошо! Девочки мигом вскочили с кроваток и начали собирать всё, что надо будет взять с собой. Пришла мама и помогла им укладываться, а между делом давала им наставления, как себя вести. Сколько всяких наставлений! Мама очень боится, как они поедут без неё, но папа считает, что им будет очень полезно пожить самостоятельно.
– Да и что с ними может случиться? – говорит папа. – Трудно найти более спокойное место, чем Аппелькюллен.
– А про быков ты уже забыл? – спрашивает мама. И мама напоминает девочкам, чтобы они не смели подходить к быкам, бодучим баранам и горячим коням, к сердитым коровам, к острым косам и глубоким колодцам. И чтобы они не упали в навозную яму, не свалились с воза, и чтобы они остерегались змей, клещей, оводов, шершней и других кусачих тварей.
Слушая маму, Мадикен засомневалась, такое ли уж спокойное место Аппелькюллен, как думает папа.
– А ещё что мы с Лисабет должны помнить? – спрашивает Мадикен.
Разумеется, надо не забывать по утрам и вечерам чистить зубы, говорить спасибо, вставая из-за стола, вовремя ложиться спать и вообще быть вежливыми и слушаться тётю Карлсон и дядю Карлсона, которые взяли девочек погостить в самый разгар сенокосной страды.
– Но с Майей и Туре ведь можно вести себя как всегда, – говорит Лисабет. Она чувствует, что в Аппелькюллене жить будет трудновато.
Мама и папа тоже укладывают чемоданы. Папа очень весёлый, он распевает: «Съездим на денёк-другой вместе в Копенгаген…» Но мама никак не может успокоиться, ей мерещатся всякие страсти, которые грозят девочкам в Аппелькюллене, и она очень боится, как они без неё проживут.