Мадонна без младенца
Шрифт:
Васю затопила дикая паника, он схватил Кирилла за плечи, начал трясти – тот, не открывая глаз, лишь постанывал. Спасибо, конечно, что жив – но вдруг у него перелом основания черепа?! Только этого не хватает вдобавок ко всей прочей горе неприятностей.
Наконец мозгляк распахнул свои зеленющие глаза, и Василий ужасно обрадовался. Забормотал:
– Эй, вставай потихоньку, а? Я не хотел. Сам не знаю, как получилось. Извини.
Парень смотрел, будто не узнает. Неужели сотрясение мозга?
Вася сгонял на кухню, принес воды. По пути успел отметить: никаких в
– Дядя Вася? Вы откуда? Чего случилось?
Ничего не помнит, что ли?
Василий взглянул недоверчиво. Парень попытался встать, но, видно, голова закружилась, снова осел на пол. Хмуро взглянул на гостя:
– Вы меня ударили. За что?
«За дело», – едва не вырвалось у Васи.
Пусть Кирилл сейчас выглядел несчастным, побитым, никчемным щенком, а все равно ему казалось: что-то знает пацан.
Василий присел на корточки, заглянул мальчишке в лицо, прошипел:
– Я хочу знать, где Алла.
– По… всем… квартирам? – с трудом вымолвил парень.
– Чего?
Сосед сплюнул кровь, заговорил отчетливее:
– Заходите к каждому и всем даете в морду? – Повел носом, сочувственно поинтересовался: – Сколько выпили-то, дядь Вась?
Ох, какое искушение пришибить его окончательно!
Мальчишка будто почувствовал, сменил издевательский тон на виноватый, проговорил горячо:
– Вообще не понимаю, о чем вы. Я Аллу Сергеевну последний раз две недели назад видел.
Опасливо взглянул, добавил:
– А если тронете меня еще, я в травмпункт поеду. Побои сниму.
Ну что с него взять, с дурака?
Василий вздохнул и отправился восвояси.
Когда муж Али вырубил его неожиданным подлым ударом, у Кирилла, конечно, возникло искушение размазать козла по стенке. Куда банкирчику-доходяге с ним тягаться?
Но, к счастью, он успел сообразить: ни к чему ему затевать драку. Куда разумнее будет прикинуться шлангом. Сопляком, доходягой, трусом. Мальчишка, мол, полностью спасовал перед матерым бизнесменом. А истинное положение вещей знают только они с Аллой. Ну и бабушка. Ха!
Кирилл добрел до ванной. Голова гудела. До начала турнира оставалось восемь часов. Но встать, конечно, надо гораздо раньше. Доехать, размяться. В первом круге – вот подлый жребий! – ему достался один из опаснейших соперников, Семка Климов. Не слишком быстрый, со средненькой подачей, вязкий, будто топкое болото. Кирилл в его трясине уже раз пять увязал, впервые – лет в девять, на одном из детских турниров. Потому что Сема методичен – куда там до него школьной учительнице Алле Сергеевне. Никаких спонтанных поступков, яростных, наудачу, ударов – все точно по линии, аккуратненько, надежно. Разозлить, к сетке выманить такого невозможно.
Кирилл подошел к зеркалу. А губу-то ему сосед разбил прилично! На внешний вид плевать, но тренер, конечно, увидит, взъярится.
…Приложил лед, помазал ранозаживляющим, но к утру видок, увы, получился
Кирилл вспомнил, как когда-то пугала тренерша – та, прежняя: «Даже если у вас есть только намек на сотрясение мозга, нужно обязательно ложиться в постель. И лежать, не вставая. Минимум три дня. Если переносить его на ногах, последствия могут быть непредсказуемы. В лучшем случае – постоянные мигрени. Есть и другие варианты: например, травматическая эпилепсия или болезнь Паркинсона».
Интересно, у него сотрясение мозгов или нет? Сознание он вчера – пусть на долю секунды! – но потерял, это точно. «Может, к врачу?» – мелькнула малодушная мысль. И что? Сниматься с соревнований, ложиться в постельку?! А как же вчерашние красивые мечтания – про кубок, про пять тысяч долларов призовых?!
Нет уж. Он – мужчина, не бабушкин сынок. Нужно играть, а там будь что будет.
К концу пятого сета ему больше всего хотелось лечь и умереть. Прямо здесь, немедленно. Почти шесть часов на корте, голова трещит, и мячик ближе к концу матча стал двоиться. А Семка, бодрый и свежий, вгрызается в каждое очко, использует даже самую крошечную его оплошность. Тренер – вместо того чтобы поддержать – во время пятого сета насмешливо бросил:
– Сдавайся уже, все равно сил никаких. А в первом или во втором круге вылететь – какая разница?
Остальной народ, включая буфетчицу и охранников, тоже нервничает. По регламенту турнира в первый день проводят сразу два круга, а когда их играть, если уже время к вечеру, но двое упрямцев сцепились не на жизнь, а на смерть?
Но все же через боль, через отчаянье Кирилл Семку дожал. Еле добрел до душа, включил воду погорячее. Сделал максимально сильный напор, чтобы как можно шумнее, – и заплакал. Ноги дрожали, голова тряслась, подташнивало. А в дверь уже стучат, кричат требовательно:
– Бодрых! У тебя через пять минут следующий матч!
«Нужно отказываться. Иначе банально сдохну».
Кирилл вышел из душа, вытерся, взглянул в зеркало: глаза запали, губа втрое больше обычных размеров. Играй он пусть на самом завалящем турнире АТР, журналисты бы не преминули его подкараулить, заснять, выспросить, что с ним случилось. Но только не интересовали журналистов соревнования подобного ранга. И зрителей практически не было – жалкая кучка нервных родственников да скучающих девушек.
Он полез в сумку за свежей футболкой и машинально взглянул на телефон. Три пропущенных вызова! Из Калядина! Посмотрел на часы – перезванивать некогда. Регламент строг – на матч, даже если ты отказываешься его играть, нужно приходить вовремя. Ладно, сейчас он снимется с турнира и тогда перезвонит.
Но в этот момент телефон подмигнул. Эсэмэска. С бабушкиного номера:
– Кирилл! Ты сегодня непобедим. Ты самый лучший. Я в тебя верю. Порви их всех! Аля.
Он с минуту тупо смотрел на экран.