Маг черного солнца
Шрифт:
ДеВель давно съел конфету и теперь чуть нервно грыз палочку от нее, без надобности проверяя приборы и постукивая пальцами по подлокотникам.
— А как вам удалось сбежать? — спросил он, с видимым усилием отворачиваясь от черноты космоса.
Я вздохнула. Не самая удачная тема для снятия напряжения и непринужденной беседы.
— У меня есть определенные способности, но большинство из них опасны в ограниченном пространстве и требуют больших затрат энергии, которой мало в космосе. Например, я могу менять свой облик. Пришлось зафиксировать коменданта, забрать его китель и выйти под видом Астроила из его апартаментов. Дальше
Я умолчала, что мне самой едва удалось сбежать из капкана адмирала, из его крепких объятий и завораживающих слов, что он нашептывал на ухо. Сладкие прикосновения, жар его тела и кровь… он словно знал, как привязать меня к себе. Первый, чью кровь я попробовала. Откуда мне было знать, что я так стану тянуться именно к своей первой жертве? Мне прежде казалось, что скорее донор оказывается во власти вампира, а не наоборот. Я едва сбежала из теплой и такой желанной постели Астроила, оставив его, уставшего, сильно обескровленного и привязанного к металлической перегородке, нацепив не только китель, но и лицо Астроила. Насколько это оказалось тяжело… даже не передать.
— Скажи мне, почему имперские чиновники усомнились в твоей адекватности? — пришлось нарушить вопросом тяжелое молчание.
ДеВель сделал кислую мину и вздохнул.
— Меня бросила девушка, из-за этого я и подвязался на авантюру с пилотированием «Коннектуса». Психиатры посчитали, что я на почве нервного перенапряжения не совсем отвечаю за свои действия. Но потом чуть успокоились.
Мы ожидали своей очереди, зависнув среди пустоты и словно замерев в безвременье. От конфет уже тошнило, есть совершенно не хотелось, а корабль был слишком мал для прогулки. Немного позанималась у стены с тренажерами, чтобы не потерять форму, но вскоре и это наскучило.
Я сидела в кресле второго пилота, подобрав под себя ноги, и зачитывалась инструкцией к звездолету. Пока только одна треть приборов и функций была мне известна и понятна. ДеВель по возможности давал дополнительные сведения и пояснения, периодически отвлекаясь на заполнение необходимых документов для таможни.
Работало общее радио, тихонько засоряя информационный фон. Мы в пол-уха вслушивались в то, что происходило на открытой частоте. Обсуждалось, какие суда не прошли таможню и отправились восвояси, на каких был введен карантин, кто пытался пересечь границу незаконно. А я не могла дождаться мгновения свободы, когда мы уже вырвемся из-за этой воображаемой стены и обретем право лететь в любом направлении.
— О, а это уже интересно! — ДеВель сделал радио погромче и влез в один из разговоров. — Ребята, а я слышал, что Ан должен был сопровождать тот транспортник, который сейчас на карантине.
— Не-а, — флегматично ответил ему один из капитанов тяжеловесной баржи, затмевавшей звезды по правому борту. — Он недавно сорвался с места по приказу адмирала. Сами знаете, такие пилоты, как Ан, из числа избранных, им даже можно отказаться от контракта и не получить за это неустойку… Нас бы уже в черный список внесли…
— Да ладно! — со смешком проговорил другой голос, судя по всему, достаточно пожилого пилота. — Я еще помню те времена, когда он был желторотым птенцом. Как-то раз подлетаю я с железками на борту на своей толстушке к «Комете-3», ну, все как положено: документы, пошлина да еще на борту у меня посол от Користы. А они же все такие возвышенные, ни слова ругани, ни пошлых анекдотов, еще и женщина к тому же, хотя
Ну я так, в документы глянул, чтоб не оплошать. И сидит, значит, баба-посол на звезды любуется, хрен ее знает, может поэму какую сочиняет. Мы же молчим со вторым пилотом и штурманом, эдакий траур на мостике, все с благообразными рожами и только что реверансы друг другу не делаем. Только связист, чудила старый, тайком в своей конуре бухло потягивает, думает, я не вижу и не взгрею его по прибытии. И тут нам, как назло, говорят, мол ждите, не до вас, плейбеев, сейчас. И все, тишина. Только смотрю, связист-то бухлом подавился, аж побагровел весь, думаю, ну все, хватила-то его кондрашка, допился, козлина старая.
А вот и нет! Он мне рукой на приборную доску тыкает, мол, частоту переключи, а сам аж от смеха по креслу стекает. Ну я и воткнул не думая, про посла ж забыл. А там мат-перемат на всю рубку, глава станции костерит кого-то да так, что даже у меня уши вянут. Я громкость-то поубавил, на посла оглядываюсь, смущение разыгрываю, мол, что с этих мужланов да холопов взять, космические волки, добра и любви в жизни не видали, вот и ругаются словами нехорошими. А сам сканеры включил, интересно же, что стряслось. И вижу, как какой-то придурок на «Ситиусе» пытается пришвартоваться к ремонтному шлюзу заместо стыковочного коридора! Ему уже из шлюза работники в скафандрах маякуют, жесты неприличные показывают, страшно им, ясен пень. И главное, настойчиво так, один заход сделал, второй, а все никак не выходит, не впихивается его махина в ремонтный шлюз для челноков. А когда он два бортовых орудия станции стесал, я уж не выдержал, и вежливо так говорю: «Сынок, ты что же до пилотирования дорос, а все не знаешь, в какую дырку нужно совать свой агрегат?»
Эфир взорвался многоголосым смехом, даже ДеВель затрясся в своем кресле.
— Ну там уже все не выдержали, ржут до слез, даже глава станции загоготал и материться перестал. А пилот, видать, обиделся, развернулся и улетел к чертям, даже передумал стыковаться. Только номер счета кинул, чтобы потом оплатить повреждения, — голос довольно хмыкнул. — А самое главное, оборачиваюсь, а посол-то тоже вроде пытается лицо умиротворенное сделать, а саму аж потряхивает со смеху. Так я с Аном в первый раз и встретился. А вы говорите — «Избранный»!
Я тоже хмыкнула. Но в эфире больше интересного ничего не было, разговор между ожидающими кораблями плавно перетек в обсуждение кто, как и при каких обстоятельствах таранил станции и глупил при швартовке. Называлось великое множество имен и кораблей, сыпались байки и шутки.
Я вздохнула и сделала чуть тише.
— Космические сплетники, какая прелесть!
— Отличное название для коммерческой радиостанции, — хохотнул ДеВель.
Наша очередь уже давно должна была наступить, но время все шло, а наш номер так и не назывался.
— Что будем делать? — спросил через некоторое время ДеВель.
Я вздохнула и отложила книгу.
— Сложно ответить. Я могу попытаться скрыться на самой базе и уже оттуда сбежать на одном из транзитных судов. И мы встретимся в установленном месте.
— Либо мы можем пойти на прорыв, — высказал свою мысль ДеВель. Я покачала головой и даже хотела возразить, когда на общей частоте прозвучал наш номер.
Мы переглянулись. Солнышко медленно поползло к таможенному коридору, занимая позицию у стоп-линии.