Маг черного солнца

Войт Крис

Анатоль поднял покрасневшие от усталости и залпов Элайи глаза.

— Так что спасибо за помощь, кем бы ты ни была, — произнес и медленно, тяжело встал.

Я видела перед собой еще юного воина, такого, каким и сама была когда-то. Все было в его взгляде — и облик скорбящего Шинмера, и жажда жить Эльки, и мечущаяся душа Атраса, и моя собственная гордыня.

— Послушайте, — шепнула я, и Анатоль так резко остановился, словно ждал моего обращения. — Хорошая битва та, в которой ты выжил. Отличная битва — где ты победил и выжил. Не терзайте себя потерями, просто оцените сделанное, чтобы не повторять ошибок. Так поступают мудрые

правители.

Император ничего не ответил, не осадил меня, но и не бросился с благодарностями за участие, просто сдержанно кивнул и ушел.

Ну вот, я становлюсь такой же, как и мои старые наставники — ответить утешающей притчей или невнятным тезисом на все проблемы. И ведь все равно, пока человек сам не пройдет трудный путь прописных истин, все эти золотые слова так и останутся абстракцией.

Наверное, Императора больше утешил мой голос или же дружелюбное внимание. Очень хотелось в это верить. Хотелось верить, что во мне еще остались силы принять участие в новой игре и победить самой.

Как же я нуждаюсь в амарике!

Глава 30

Незадолго до приземления на Гиру в мою каюту зашел Император. Меня перевели из лазарета в небольшую отдельную комнату, скупо обставленную, но я бы не смогла точно сказать — это апартаменты или камера? Дверь запиралась снаружи, но в узах меня больше не держали. Я не своевольничала, стараясь не делать лишних поступков и резких движений.

Анатоль прошел в комнату, задумчиво оглядевшись, и присел на один из пластиковых стульев так, чтобы видеть меня, сидящую на койке. Он пристально смотрел, словно хотел разглядеть что-то новое или же жаждал услышать от меня некое откровение. Не уверена, что смогла бы оправдать его ожиданий или помочь в решении неких неизвестных мне проблем этого странного мира.

Но и молчать тоже было невежливо.

— Понимаете, — чуть хрипло произнесла я. — Мне действительно ничего не известно об Империи, кроме географических названий и общей информации. Более того, я понятия не имею, как здесь очутилась…

Анатоль как-то странно кивнул, и по этому жесту я не смогла понять, верит он мне или нет. Он тут же перевел разговор в другое русло:

— Вы храбро сражались на Крааморте.

Я пожала плечами.

— Один из моих учителей назвал бы это безрассудством.

— Я бы выбрал другое определение — доблесть. Что побудило вас покинуть корабль и броситься в бой?

Это был сложный вопрос, потому как я и сама затруднялась на него ответить.

— Ощущение опасности, понимание, что нельзя медлить и оставаться внутри. Элайя и большая часть светочей оказались снаружи, я только сейчас осознала, что у корабля и его команды не было шансов спастись без вас. Наверное, это инстинкты. А может быть, все дело в этом, — я подцепила рукой подвеску с гербом, намекая на родственные связи.

— Значит, вы сразу поняли, что едва ли удастся отсидеться в безопасности?

— К сожалению, я крайне редко думаю о собственной шкуре, отчего она уже изрядно потрепана, — улыбнулась я. — Еще реже мне удается «отсидеться»… хотя нет, мне ни разу этого не удавалось. Может, я просто и не ищу легких путей?

— Может быть, — задумчиво проговорил Анатоль.

Я решила сменить тему.

— Соболезную по поводу гибели одного из ваших светочей.

— Спасибо, — отозвался Император, и по его голосу я поняла, что потеря для него страшная.

Видимо паладинов и Анатоля связывали тесные узы не только работы, но и дружбы.

Мы еще некоторое время побеседовали с Анатолем на отстраненные темы: о моих ранах, о сложностях Посвящения, о защитном световом куполе корабля. Новые знания об этом мире были обрывочными, неполными и вызывали больше вопросов, чем ответов. Из всего вороха я уяснила одно — по прибытии в столицу Империи меня передадут на допрос неким протекторам. В знакомой мне вселенной за плечами Императора никогда никто не стоял — Совет находился ниже по рангу, а Протекторат даже не упоминался.

Я хотела объясниться с Императором, рассказать о том, что я заблудилась, что не преследую некие цели и не являюсь ничьим орудием в политической игре… но возможности так и не представилось. Он все время переводил тему, задавая какие-то странные вопросы. Вроде «Какие отличия я ощутила в технике боя, сражаясь световым мечом?». Я честно отвечала, хотя и не понимала зачем мы обсуждаем это, а не действительно важные темы.

И вот мы прибыли на Гиру. На этот раз я не заметила никакого намека на темную вуаль или же следов разложения и запустения. Планета голубела океанами там, где ее поверхности касались лучи солнца и сверкала огнями в ночной части точно так же, как некогда мне виделось с «Асвиора». Он и сам был тут же, на орбите, потрепанный и уставший, меньше в размерах и лишившийся — или так и не получивший — трех секций, но все еще сильный. Судя по виду, его оборудовали под военную станцию — он щерился пушками, сверкал силовыми полями и какими-то световыми агрегатами.

Я прикусила губу и проводила станцию взглядом, пока мы заходили на посадку прямо на планету. Игра «Найди десять отличий»! Я могла их найти сотни и тысячи, но от того, что было и немало знакомых фрагментов, меня снова накрыла волна отчуждения. Казалось, я сейчас проснусь в постели Астроила или же меня просто вырубил взрыв очередного абсорба… Я отогнала ненужные мысли и сконцентрировалась на реальности вокруг.

Мы сделали несколько кругов, чтобы с минимальными проблемами войти в атмосферу и завершили посадку в главном мегаполисе Гиры. Дворцовая площадь, больше похожая на огромное мощеное поле, приняла груз корабля на вековые камни. Сейчас же из величественного здания правительства вышли встречающие, к звездолету покатились машины технического обслуживания, а на мостовой проявилась проекция световой дорожки до самого трапа, похожей на лунную тропинку на водной глади. Это было другое здание, не такое, в каком меня когда-то принимал Дакор.

Я стояла позади Анатоля, окруженная пристальным, но беззлобным надзором его светочей. На мне были брюки и майка обслуживающего персонала звездолета, так как мое легкое платье превратили в лохмотья кусты, осколки стекла и лучевые залпы Элайи.

Странное ощущение — выходить в новый мир без денег, оружия, багажа, почти нагой. Не имея ничего, кроме самой себя, силы и интеллекта, знаний, опыта и почти угасшей надежды. Я выждала немного, давая Императору пройти первым и сделать несколько твердых, гордых шагов по голубоватой голограмме дорожки. Его радостным взрывом оваций встретила небольшая толпа, по всей видимости — чиновники и придворные. Анатоль держался отлично, осознавая важность момента, он, тем не менее, не переигрывал и не проявлял волнения. Шел так, как и должен ступать правитель по своей земле.