Маг и Отшельник
Шрифт:
– Она же при вас убиралась дальше, верно? Когда мы ушли. Она бы обязательно вам сказала и показала, найди она что-то подозрительное, так?
– Ну наверно. Только ни черта она не нашла. Только грязь.
– Значит, уходил он не в спешке, – вздохнула я удрученно, продолжая идти сбоку от бабули. Генка отстал – скорее всего, умышленно.
– Как это не в спешке? – поспорила со мной старуха. – Кто ж столько грязи оставляет после себя? И мусора.
– А что в мусоре было?
Бабка странно на меня посмотрела, даже остановилась для этого, забыв, что торопится.
– Девушка, в мусоре – мусор, как не понять?
– Может, окурки? – предположила я. – Тогда будем знать, что преступник курит. Фантики?
– Тогда будем знать, что преступник ест конфеты, – съехидничала
– А вот если, – не стала я выговаривать пожилой даме за дерзость, а просто попыталась донести свою мысль, – нашли бы коробку от пиццы, предположим, а там лейбл фирмы, сайт и телефон. Один звонок – и нам дают имя курьера, который приходил к убийце. И перед курьером он мог и не прятаться. Ведь человек в маске, открывающий дверь собственной квартиры, вызовет много подозрений.
– Убийце? – Черт, старая не только не тупая склеротичка, но еще и не глухая. – Но ведь вы сказали, что он квартирный вор.
– Да, но он уже успел кое-кого грохнуть! – назло парировала я и вернулась к Генке.
Блин, все впустую. О чем я только думала? Следственная бригада наверняка очень тщательно поработала в этой квартире. Все, что могло пролить свет на личность убийцы, уже взяли для анализа. Лисин прав в своем возмущении. Я почему-то считаю всех полицейских и следаков неимоверно некомпетентными, а себя самой умной и самой хитрой.
Но тут Генка показал жестом на бабку, к которой я стояла спиной. Я повернулась и увидела, что старая подзывает меня рукой. Ага, с места она не сдвинется, конечно, ведь это я молодая и должна перед ней скакать туда-сюда. Ну, делать нечего. Я вернулась к старухе.
– Были упаковки в мусоре, – поделилась она. – От орешков каких-то. Арахис и еще что-то. Какие еще есть?
– Кешью, фундук…
– Вот да, что-то такое… А кого он убил-то? А Зинку-то не прибьет?
Со зловещей улыбкой я ответила:
– Все может быть, будьте очень осторожны… – и наконец покинула ее общество.
– Слушай, а че происходит-то? Че это за бабка? – Когда мы двинулись вдоль по тротуару, пристал Генка. Я отмахнулась: не до этого. Не хочу рассказывать, да и, наверно, не могу. Тайна следствия и все такое. Тогда он предложил: – Слышь, пойдем в кафешку посидим. Так давно не виделись! – Когда я с удивлением на него посмотрела, Гена быстро добавил: – Я заплачу!
Ну да, как будто именно это меня останавливало. На самом деле, мне было странно, что бывший сокурсник меня куда-то зовет. Зачем? Молодость повспоминать? Да я вроде и так молодая. А про вуз разговаривать мне совсем не хочется. В то же время любопытство брало вверх, и я согласилась.
Кафе в столь ранний час было пустым, но скоро, думается мне, офисные работники набегут на бизнес-ланч. А пока мы заняли столик в углу возле окна.
Генка заказал нам шашлык, что для полудня, по моему мнению, было довольно тяжелой пищей, но делать нечего, тем более я обычно руководствовалась принципом: дареному коню в зубы не смотрят. Отпустив официанта, Крокодил кинулся в воспоминания вузовской жизни. Впрочем, неприятные темы старательно обходил, зато мусолил почти каждого препода и практически каждый экзамен. Напомнил мне про мою превосходную защиту и полученный красный диплом. Я же самокритично развела руками, мол, видишь, образование и интеллект не главное, я теперь стример. Все вопросы о том, как я жила эти годы, я тщательно игнорировала. Генка понял это очень быстро, и, когда нам принесли шашлык, он уже вовсю говорил о себе. Оказывается, он успел жениться и развестись.
Где-то через час я сильно заскучала. Вот почему вечера встреч одноклассников, одногруппников, да и вообще различные сборища недалеких людей мне неинтересны. Да, зрители в чате тоже иногда пишут откровенную ерунду, но они хотя бы – моя аудитория, которая делает мне популярность и, соответственно, прибавляет доход. В нынешние времена контент считается качественным, когда у него много лайков, просмотров, зрителей онлайн, комментариев, отзывов и так далее, а реальная начинка никому не нужна и не интересна. Люди пусты внутри. У них нет своего мнения,
Так думала я еще год назад, и вот за эти долгие месяцы сумела-таки собрать возле себя людей, которые меня худо-бедно обеспечивают. Но тоже приходилось везде себя пиарить, на всех более-менее подходящих сайтах, форумах и группах в соцсетях писать про Кассандру Князеву. Я пару раз была забанена за спам и саморекламу. Но меня это не останавливало. Я знала, что это мой единственный путь. Другие каналы на данном видеохостинге, к которым я обращалась за помощью, меня игнорировали. Девушки-стримеры видели красивую, соблазнительную конкурентку, которая перетянет всех их зрителей, ведь сами они ничем не блистали, ни внешностью, ни юмором, ни разносторонним развитием и хорошим образованием, при которых ты неизменно будешь интересным собеседником. Мужчины-стримеры испугались образа ведьмы. Мужской пол любит повторять, что все бабы ведьмы, однако когда видят перед сбой реальную колдунью, почему-то тушуются. Ведь одно дело, когда ведьма – твоя жена, которая единственное что делает «ведьмовское» – это пилит тебя с утра до вечера, что слишком мало зарабатываешь, а совсем другое – когда вот эта разряженная дамочка сейчас побежит делать куклу вуду с твоими волосами и вырезанным из фотографии лицом и начнет тыкать в нее иголки, а то и вовсе закопает на кладбище. Бред? Бред. И мужики никогда не признаются, что не стали со мной общаться именно по этой причине. Но я-то знаю. Мне сказали карты.
Избавившись от Генки, я пошла домой пешком. Он покричал напоследок что-то про вызов такси (и знаменитое «я заплачу» там тоже фигурировало), но я гордо отказалась. Достаточно того, что он заплатил за шашлык, салат и чай.
По дороге я натыкивала сообщение Лисину и так увлеклась этим, что врезалась в каких-то прохожих. Просто я почему-то решила, что он сразу поедет к этой бабке, как только услышит о ней, но самоотверженность представителей правоохранительных органов я сильно преувеличила. Капитан ответил, что «как-нибудь на днях соберется», а сейчас, мол, дел невпроворот. И пригрозил добавить меня в черный список, если я продолжу настаивать. Ну, бог с тобой, мое дело маленькое – сообщить.
Выйдя из лифта на своей площадке, я сперва вздрогнула с испуга, потом отдышалась, поняв, что это всего лишь сосед Степан Кузьмич, устроившийся почему-то возле моей двери на табурете.
– Вы опять вернулись к своей вредной привычке? – тоном воспитательницы спросила я, изгибая недовольно бровь.
– Что? А, нет!
Я осмотрела пространство вокруг табурета. Действительно ни пепельницы, ни пачки сигарет. Раньше сосед курил, но потом бросил, когда я стала жаловаться, что чувствую табачный дым и в подъезде, и через стенку, а сам он пережил инфаркт (впрочем, второе сыграло, думаю, большую роль, чем первое). Я порадовалась. Однако где-то неделю назад, выйдя на балкон, я снова почувствовала запах. Сосед уже спрятался в своей квартире, но на его балконе, который прилегает к моему, я усмотрела пепельницу с окурками. И вот теперь он тут на табурете! Ну не просто же так!