Маг-искуситель
Шрифт:
— Берем их в плен! — раздался призыв Арквено, — вернемся в столицу, как настоящие победители, приведя с собой закованных в цепи варваров!
Эльфы ликующе поддержали его, и боевые отряды всадников на единорогах преградили беглецам дорогу. Эльфы оглушали варваров ударами по голове и связывали по рукам и ногам крепкими веревками.
— Напомним всему миру, что если эльфы вступают на тропу войны, то результат может быть только один — победа! — Арквено никак не мог успокоиться и весь светился от гордости за свой народ.
Екайлиброч,
Раненных эльфов переносили в палатку, где феи им делали перевязки, и верховные друиды читали молитвы об их скорейшем выздоровлении. Раненых было довольно много, как из числа эльфов, так и из восточных воинов, но больше всего опять пострадали гоблины. Екайлиброч остался с сотней воинов-убийц, целым и невредимым переводчиком Мапаром и своим заместителем по военным вопросам Тирно Тамалиочи, у которого так и чесались руки добить варваров всех до единого и отомстить за сотни погибших гоблинов.
Силимэри убрала кинжал:
— Я посмотрю, как там Уилбер. Ты пойдешь со мной?
Иглесиас спрятал острый шип:
— Наравно (Конечно).
Вдвоем они вошли в палатку, куда Тирно Тамалиочи отнес раненого Уилбера.
Он лежал рядом с окровавленными гоблинами с перемотанными головами, ребрами и конечностями. Стоны накаляли атмосферу. Уилбер сразу развернул шею, когда вошла Силимэри:
— Вы говорили с ним? — спросил, как только она присела на корточки у его скромного ложа. Иглесиас стоял рядом.
— С кем? — переспросила Силимэри и взяла его за руку, глядя в его бездонные запавшие глаза.
— С Анк-Морхорке. Он где-то здесь, — медленно и вкрадчиво прошептал он ослабленным голосом.
Силимэри слегка шокированная подобным заявлением первым делом подумала, что Уилберу померещилось, но его слова все-таки посеяли в ее голове сомнения:
— С чего вы взяли? Анк-Морхорке давно отошел от дел и целыми днями только и делает, что бегает за юбками. Его ведь не было на борту «Турэ», так? — Силимэри недоверчиво нахмурила брови.
— Точно так же как на борту «Турэ» не было и Силимэри Вендинэ, — загадочно ответил он и закашлялся. Со рта брызнули капли крови и потекли из уголков губ.
— Уилбер, бедняжка, копье видимо повредило не только легкое, — она вытерла кровь с его лица, — тебя срочно нужно доставить в больницу. По-моему ты не знаешь, что говоришь.
— Я вам говорю, что видел его лицо. Во время боя с него сползла маска вора, — Уилбер уперто доказывал свою точку зрения. — Анк-Морхорке Сильвестриньйо среди нас. Живой или мертвый, но он где-то здесь.
— Он что, тоже прибыл под липовыми документами? — усомнилась Силимэри.
— Выходит, что тоже, потому что его имени нет ни в одном из списков, — он недовольно хмыкнул, — устроили тут маскарад, понимаешь ли.
— Странно, — только и смогла произнести Силимэри, обдумывая его слова и задаваясь вопросом
— Я бы на вашем месте был осторожнее: эльфы-рогоносцы непредсказуемые и смертельно опасные.
— Благодарю за совет и заботу, Уилбер. Ваше благородие не знает границ, — она легонько сжала его руку. — Я верю, вы сможете побороть недуг. Держитесь. Такие воины еще пригодятся Империи Эльфов.
С сумбурными мыслями она нерасторопно приподнялась.
— Спасибо, Силимэри, — шептал Уилбер. — Сражаться с вами плечом к плечу для меня было честью.
— Хотелось бы ответить: «Мы еще повоюем», Уилбер, но, думаю, что это задание будет для меня последним. Я не хочу больше видеть, как льется кровь. Поэтому, в следующем бою вы будете драться плечом к плечу с другими воинами, и я верю, что они сочтут за честь выпавшую им возможность.
Силимэри улыбнулась напоследок и вышла из палатки нахмуренная.
Иглесиас не совсем понял, о чем они говорили, но тоже сосредоточился. В эти минуты он как никогда пожалел, что не владеет эльфийским языком. Они сделали всего пару шагов как раздался приглушенный крик переводчика:
— Ревекка Нэдивен, — Мапар с озадаченным лицом, весь мокрый от пота и тяжело дышащий, окрикнул ее и поторопился догнать.
Силимэри остановилась. Ее взгляд рассеянно блуждал по берегу. Питьюон и его подчиненные занимались пленными. Воины хвастались друг перед другом добытыми трофеями. Звон стали и скрежет оружия рассекали воздух. Одни с криками радости фехтовали варварскими мечами. Другие извлекали раненных из-под гор трупов и разносили по палаткам. Некоторым зашивали рубленые раны прямо на берегу. Воины корчились от боли и издавали мучительные тяжелые стоны.
— Что тебе, Мапар? — спросила она отрешенно.
— Екайлиброч попросил привести тебя к нему.
— Ну, что же, если король так хочет, тогда веди, — ответила она весьма серьезно.
— Иглесиас Амаурон, — Мапар обратился к нему на ломанном восточном языке, — все заметили ваше неравнодушие к Ревекке, но вам придется подождать ее здесь: Екайлиброч желает говорить с ней наедине.
— Не смета, Мапар (Я не возражаю, Мапар), — Иглесиас уверенно посмотрел в его подкрашенные черным глаза, и в его взгляде можно было прочитать и гнев, и снисхождение.
— Идемте, Ревекка, — Мапар жестом указал направление.
Неожиданно из рядов эльфийских воинов раздался грозный голос и заставил вздрогнуть и Силимэри, и Мапара:
— Ее зовут Силимэри Вендинэ, а не Ревекка, — крикнул эльф в длинном темно-зеленом плаще и сорвал плотную маску, открывая лицо.
Силимэри узнала в эльфе своего мужа и потрясенно приоткрыла рот. Все эльфы затихли, как птицы в испуге, и наблюдали, что же будет дальше. Иглесиас выпустил шип из поручей-скорпиона и прикрыл собой Силимэри, пристально глядя в глаза Анк-Морхорке.