Маг
Шрифт:
Когда наконец я отвернулся от окна и, откинув одеяло, сел на кровати, мой взгляд уперся в расположившихся на полу гномов, очень тихо и очень углубленно игравших в нечто, весьма напоминавшее наши шашки. Опин, как раз сделавший очередной ход, поднял голову и, бросив на меня недовольный взгляд, пробормотал:
– Ну и здоров же ты спать. Мы уже две партии сыграли, а ты все дрыхнешь.
– Вольно вам вскакивать ни свет ни заря, – пробурчал я, в свою очередь, и соскочил с кровати. Пройдя в туалетную комнату, я умылся холодной водой, что несколько
– И кто же выигрывает? – поинтересовался я, закончив разминку, одевшись и разместив на поясе все свое оружие, включая разобранный арбалет.
– Эта дубовая голова у меня никогда не выиграет… – проворчал в своей неподражаемой манере Опин.
– Эта светлая голова уже ставит мамку!… – не поднимая глаз от доски, ответствовал Зопин.
– Вишь ты, светлая голова – это значит березовая, а не дубовая… – продолжил Опин, делая очередной ход. – Ставит мамку и не видит, что у меня на поле уже три папки!…
– Ты сам спорил, что я ни одной мамки не поставлю!… – вскинулся Зопин. – А я уже вторую вывожу!…
– Две мамки за три игры – вот достижение!… – Опин задрал к потолку свой вздернутый толстый нос и закатил глаза.
– Будешь дразниться – вообще с тобой не буду играть!… – разозлился Зопин. – Ты же знаешь, что у меня по дочкам-мамкам всего-навсего первый разряд!…
– Знаю, знаю, первый детский… – ухмыльнулся Опин.
– И ничего и не детский!… – заорал выведенный из себя Зопин. – Первый юношеский… А сам-то, а сам-то, небось в гоп-колотуши не хочешь играть – знаешь, что я сильней!
– Просто я предпочитаю интеллектуальные игры, а твои гоп-колотуши… – Опин презрительно сморщил нос. – Сила есть – ума ни капли…
– Это у кого ума ни капли? Это у кого ума ни капли?… «Понеслось!…» – подумал я и невольно улыбнулся.
– А ты чего лыбишься?! – тут же окрысился Зопин в мою сторону. – Тоже мастер по дочкам-мамкам? Тоже умник-интеллектуал? От него последний кот сбежал, а он лыбится тут!…
– Зопин, ты чего разбушевался? – поинтересовался я, несколько ошарашенный его яростным наскоком.
Зопин фыркнул напоследок и отвернулся, смешав на доске игральные косточки.
– Ты, Белоголовый, на него внимания не обращай. Просто у него сегодня завтрак был недостаточно питательный… – заговорщицки прошептал Опин. – Ему в яичницу сала не доложили, поэтому у него брюхо от недоедания пучит. Вот он на всех и кидается…
Шептал Опин достаточно громко, поэтому Зопин все слышал. Не выдержав, он вскочил на свои коротенькие ножки и, нависнув над сидящим Опином, зловеще спокойно проговорил:
– А ну вставай, посмотрим, у кого брюхо пучит… Опин поднял глаза на своего товарища и проворчал:
– Не встану…
– Почему это?… – преувеличенно вежливо поинтересовался Зопин.
– Ты драться начнешь, а я тебя бить не хочу…
– Ты – меня?… – задохнулся Зопин.
– Угу… – буркнул Опин.
– Нет!…
На этот раз Опин только молча посмотрел на своего товарища.
Зопин снова уселся на пол, подпер кулаком щеку, так что она почти полностью закрыла его правый глаз, и горестно обратился ко мне:
– Вот, Белоголовый, так всегда! Сначала он меня наобижает, наобижает, а потом драться отказывается!
– Бросьте вы, ребята, цапаться! – улыбнулся я гномам. – Вы же друг без друга жить не можете!
– Это кто не может? Это кто… – начал было Зопин, но Опин неожиданно его перебил:
– Точно, Белоголовый, я без этого обормота жить не смогу… – Помолчал и добавил тише: – Совсем…
– И я… – осевшим голосом поддакнул Зопин.
– Ну вот, а ругаетесь… Пошли лучше посмотрим, как там Данила, позавтракаем, да и в путь пора отправляться… Зопин тут же вскочил на ноги и доложил:
– Данила уже завтракал и сейчас сидит у принца. Так что мы можем сразу идти в столовую…
– Попросить третью порцию яичницы с салом… – закончил Опин.
– Как это – третью? – поинтересовался я.
– Ну, две-то он уже слопал… – ответил гном. Но его товарищ, не вступая в пререкания, уже направился к выходу.
Мы «слопали» по порции яичницы из трех яиц, выпили по кружке отличного киселя, заедая его свежими ватрушками, и отправились к принцу. Там уже находился Многоликий, который, улыбаясь, вместе с принцем и двумя незнакомыми мне гвардейцами внимательно слушал очередной рассказ Данилы. Но стоило нам появиться, как Данила, к глубокому разочарованию своих слушателей, замолчал и вопросительно уставился на меня. Я увидел, что мой мальчик полностью готов к походу. На нем был надет его вычищенный комбинезон, из карманов которого торчали берет и ручки ножей. Ноги были обуты в сапожки. В общем, он ждал только команды.
Многоликий сразу понял молчаливый Данилкин вопрос и обратился ко мне:
– Похоже, вы готовы выступать?…
– Да, – ответил за меня Зопин, – мы бы, пожалуй, пошли, если, конечно, у вас нет еще какого-нибудь задания для нас с Белоголовым.
В комнате все сразу заулыбались, а Опин молча ткнул Зопина кулаком в бок.
– А чего я сказал? – удивился Синий колпак. – Если у его Многоликой светлости есть еще какой-нибудь неслух, там, мы его быстро в чувство приведем!… А, Белоголовый?…
– Что за вопрос? – ответил я. – Если вы без нас справиться не можете, то какой разговор…
– Ну вообще-то мы, конечно, можем… – начал было Зопин, но после очередного тычка Опина заткнулся и с негодованием уставился на него: – И чего ты все мне по животу лупишь, я же только что позавтракал!…
– Не болтай!… – коротко обронил Опин.
– Ну что ж, – прервал их перепалку Многоликий, – раз вы готовы, а у меня нет совершенно никаких особых поручений, достойных их милостей гномов, придется вас отпустить. Принц, попрощайся с нашими гостями, поскольку ты остаешься дома.