Маги и мошенники
Шрифт:
Альвис насторожился, переменил позу – вдали, на кромке крепостной стены робко сверкнула искра голубого огня.
– Это твой знак?
Бенинк молча кивнул, ожидая продолжения. Искра мигнула и погасла, потом снова вспыхнула и мигнула четыре раза.
– Это они. Прыгай в лодку и отчаливаем.
Ладер устроился на корме предоставив альвису грести в одиночку. Нос лодки разрезал гладь залива, за бортом, в темной воде, колыхались почти невидимые в ночи пучки морской травы.
– Ты уверен, что мы плывем не в ловушку, а, Бенинк?
– Не бойся, солдат.
– Эй! Не смей говорить мне о трусости.
– Герцог Бродяг любит их ничуть не больше, чем ты. Гильдия ночных ребят по гроб верна нашему императору. В Толоссе на днях избран новый воровской граф – он сам родом из наших, из тех, кого вы называете альвисами, и тоже не жалует псалмопевцев.
Хайни ухмыльнулся в темноте – его забавляла своеобразная лояльность шулеров и разбойников.
– Правь точнее, не промахнись. Ты сумеешь найти эту дверцу?
– Привычка, солдат, половина любого дела, – двусмысленно ответил альвис. – Не сомневайся, нас встретят.
Громада бастиона нависла, закрывая небо. Бенинк взял вправо и убрал весла, лодки скользила по инерции, нос суденышка несильно ткнулся в дубовые доски.
– Приплыли. Теперь нужно постучать три раза.
Лаз нехотя приотворился на стук.
– Мене такел, такел и фарес.
– Лезь сюда, Бенинк, – сонным голосом отозвался страж.
– Я не сразу узнал тебя, сотоварищ. Как дела у Гильдии?
– Затягивай сюда лодку, ее нельзя оставлять снаружи. Айриш рад будет видеть тебя, – неопределенно отозвался сторожевой вор и посторонился, пропуская пришельцев.
Дверца, искусно замаскированная между выступами островного дикого камня и крепостной стены, плотно захлопнулась за их спинами. Низкий сводчатый коридор привел в комнату с глухими стенами. Сторож вернулся на свой пост, Бенинк извлек из-под одежды ключ с витыми ушками и отворил вторую дверь, крутые ступени спускались вниз, в сводчатый подвал, пахло землей, кожей и мокрой шерстью – в низкой палате почти до самого потолка громоздились разномастные мешки с краденым товаром. В узком проходе, предусмотрительно оставленном между тюками, за маленькой конторкой наподобие купеческой, сидел еще один альвис – косоглазый, со шрамами вместо ушей, постарше Бенинка. В его костюме щеголеватость гильдейского вора забавно сочеталась с неряшеством оборванца. Куртка, некогда заботливо украшенная серебром, беспечно утратила большую часть шитья, растянутый ворот обнажал перечеркнутые шрамами ключицы владельца. С немытой шеи свисал массивный, желтого металла медальон.
– Удачной тебе ловли, Айриш, – поприветствовал товарища Бенинк.
Косоглазый альвис цепко оглядел Ладера.
– Зачем привел сюда худого порча [21] ?
– Есть дело, граф, для кодлы. Мне нужен Шенкенбах.
Альвис Айриш почесал изуродованное ухо.
– Амба настала мазу, на днях зачалили его шныри. И наш колдун слезу пролил [22] в придачу.
При этом известии Бенинк, кажется, не особо огорчился, Айриш же широко ухмыльнулся, щедро обнажая блестящие крепкие острые зубы. Хайни заметил, что левый нижний клык у воровского графа рос неправильно.
21
Порч –
22
Пролить слезу – попасться (жарг.).
– Что за дело у тебя?
– Работенка для Святоши.
Воры понимающе переглянулись и повели бойкий, но непонятный разговор; в ход пошел то ли классический священный язык альвисов, то ли усовершенствованный жаргон бандитов юга. Пару раз Ладеру показалось, что он понимает отдельные слова – смысл у них был самый что ни на есть неприятный.
Посланец императора подвигал плечами и украдкой почесал живот – сверток под одеждой изрядно мешал, юркие струйки холодного пота побежали по спине.
Айриш закончил беседу с Бенинком и обернулся к Ладеру, одарив солдата хищной улыбкой. В абрисе воровского лица нарисовалось некое подобие уважения.
– Как тебя зовут?
– Ладер.
– Я понял твою нужду, имперец, – произнес вор на правильном церенском, однако с чуть заметным гортанным акцентом альвисов. – Мы чтим государя, который тринадцать лет назад отвратил огонь и сталь от нашего народа. Ты ищешь человека по имени Людвиг Ренгер?
– Его могут знать в Толоссе под именем фон Фирхоф или Ороско, – вмешался Бенинк.
– Ороско, Ренгер или Фирхоф – разницы нет. Мои ребята, словно кошелек, обшарят этот паршивый город, наводненный легавыми и еретиками, не сомневайся, искомую персону отыщут. Однако, как мы убедимся, что наш Ренгер – именно тот?
– Я знаю его в лицо.
– Неплохо, Ладер, неплохо. Тогда скажи мне – ради чего ты ищешь его? Если это месть императора, то не проще ли нам сразу принести тебе голову Ренгера в мешке?
– Нет, нет, – снова вмешался Бенинк. – Не трогай Фирхофа, Айриш, это человек императора, у нас к нему всего лишь разговор.
– Редко такое бывает, чтобы кого-то искали ради одних только слов, – ухмыльнулся бандит. – Ладно, воля Гагена – закон для альвиса, не бойся, его приведут живым. Надеюсь, и невредимым, если, конечно, этот Ренгер не вздумает устроить поножовщину с моими ребятами.
– Тебе не понадобится даже его приводить. Укажи нам место, где можно найти Людвига и, если сможешь, помоги Ладеру безопасно пробраться туда.
– Раскинем чернь [23] , – охотно согласился Айриш. – А теперь идите. Бенинк, проводи гостя.
23
Сплетем интригу (жарг.).
Они вдвоем выбрались из подвала через укромный ход, винтовая лестница, устроенная прямо в толще стены, вывела в уютную каморку под самой крышей помпезного вида каменного здания.
– Не высовывайся в окно и не шуми попусту, товарищ, – предупредил Бенинк. – Этот дом – резиденция местного судьи. Он пять лет назад приказал слуге заделать чердачную дверь кирпичами, и с тех пор уверен, что здесь нет ничего, кроме пауков, пыли, всякого хлама и запаса старых тюфяков.
– А твой судья не боится еретических собак Бретона?