Маги и мошенники
Шрифт:
Спор пришлось прекратить – со стен Толоссы вовсю полетели стрелы. Имперцы не оставались в долгу, подобрались на «расстояние окрика», изощренные угрозы обеих сторон, разгоняя чаек, носились над заливом.
Часть машин вернули на галеры, утвердили на палубах и наилучшим образом приготовили для стрельбы, однако почти никто не верил в действенность колдовства Нострацельса. Кунц Лохнер, повернувшись к магическим приспособлениям задом, любил подолгу рассматривать бастионы, громаду форта и чудом уцелевший императорский флаг на шпиле.
– Надеюсь, хоть это добрый знак.
Пару раз ему казалось, что на стене
Первым ступил на насыпь Рихард по прозвищу Лакомка, солдат наемной роты капитана Конрада, и в его щит немедленно вонзилось полдесятка стрел.
– Клинок и корона! – рявкнул он.
Стальное жало вскользь царапнуло по шлему чуть пониже уха, и здоровяк пригнул голову, стараясь полностью укрыться за щитом. Из-за его спины выстрелил императорский арбалетчик, болт перелетел через стену и канул в неизвестность.
– Меться лучше, Марти.
От ответного ливня арбалетных стрел кольчуги не спасали, и путь наступления усеивали холмики неподвижных тел. Узкая насыпь позволяла двигаться не более, чем по шесть человек в ряд, из-за тесноты окованное бревно тарана подвесили на цепях в деревянную башенку относительно скромных размеров, колеса вязли и изрытый морской песок осыпался под ногами людей.
Рихард спрятался за таран, одновременно помогая его толкать. Зажигательные стрелы втыкались в переднюю стену башни, но, предусмотрительно политые водой, доски даже не тлели. На полпути осадная машина встала – колеса увязли в неглубокой рытвине.
– Подай назад.
Оси заскрипели, конструкция медленно откатилась на несколько шагов; вперед, под колеса, сравнивая неожиданное препятствие, полетели щиты.
– Если застрянем здесь, они нам не помогут, если сломаем ворота – найдутся другие щиты, – утешил Рихарда сержант.
Под весом десяти тысяч фунтов дерева и металла импровизированный настил хрустел как солома. Из крепости стреляли поверх башни, раня незащищенных – тех, кто устроился у дальнего, не прикрытого навесом конца двадцатилоктевого бревна. Попавший в первые ряды атакующих совершенно случайно, Лакомка теперь радовался удаче – его защищала деревянная стена машины. Башня с грохотом и скрипом продвигалась вперед, до тех пор, пока не встала, приблизясь к воротам на положенное расстояние. Рихард теперь видел створку ворот, окованную толстым железом, мог пересчитать шляпки огромных гвоздей. Наверху, на стене, над самой аркой воцарилось подозрительное затишье.
– Бей! – выкрикнул профос.
– Э-эх!
Имперцы словно муравьи облепили бревно, подвешенное на цепях. От удара створки гневно загудели.
– Еще! Раскачивай сильней!
На стене произошло движение, поток кипящего масла обрушился вниз. Атакующих хранила башня, Лакомка, задетый едва-едва, все-таки взвыл, прижимая к груди ошпаренную руку. Трое солдат вышло из строя, остальные вцепились в бревно, продолжая наносить удары, цепи скрипели, каждое столкновение окованного наконечника с воротами отдавалось грохотом и треском.
– Нас так просто не проймешь! – хвастливо заявил профос.
Должно быть, осажденные придерживались подобного же мнения, они больше не пытались лить масло, зато через краткое время о
Осадная машина занялась пожаром, уцелевшие в первый момент солдаты бросились в стороны, каждый боялся прикоснуться к горючей смеси, по беглецам били стрелы. Некоторые, ища спасения, повернули назад, надеясь на быстрый бег, но почти все полегли, не достигнув берега.
– Сюда, Марти!
Опомнившийся Лакомка постарался не касаться огня, он пробился вперед, приник и прижался к воротам, надеясь спастись от выстрелов за ненадежным карнизом крепостного камня. Арбалетчик Марти встал рядом, тяжело дыша, положение их оставалось отчаянным – таран догорал, серный огонь едва ли не касался сапог наемников, сверху сыпались бесполезные пока стрелы и вычурные, с мистическим налетом, угрозы бретонистов.
– Что мы будем делать, если они откроют ворота?
– Господи, да если бы я знал! Мое единственное желание теперь – сделаться плоским и незаметным, словно древесный лист.
– Может быть, мертвыми притворимся?
– Шутишь, приятель, это помогает только в балладах…
Таран чадил и догорал. Словно услышав разговор наемников, пришел в движение подъемник внешней решетки – она поползла.
– Помогайте нам, святые!
Рихард упал ничком и откатился в сторону, Марти забился в угол и присел на корточки, прикрывая голову рукой. Решетка с лязгом взвилась, ворота распахнулись и отряд всадников галопом выехал на насыпь, на уцелевших солдат никто не обратил внимания – человеческие мошки в глазнице крепости, и только высушенный жаром песок летел в них из-под конских копыт.
Моментально проскакав отрезок дамбы, отряд вылетел на побережье и ударил по пехоте Империи. Конницу встретили пиками, но наемные роты Конрада бежали, не выдержав лобового удара рослых, тяжелых коней, и атакующие мятежники пробились к пологим склонам северных холмов. Здесь они поневоле свернули к берегу – туда, где чернели борта последних отплывающих галер. Застигнутый на месте, маг Нострацельс подбитой птицей заметался на прибрежном песке, неловко попытался увернуться от неизбежного удара; и лошади сбили его с ног, и отряд промчался, догоняя редких беглецов, а на кончике командирской пики болталась темно-синяя, в мелких звездочках тряпка – сорванная мантия ученого волшебника.
Галеры тем временем уходили в море и, отойдя на расстояние выстрела от берега, осыпали конницу мятежников роем арбалетных стрел. Всадники валились из высоких седел, других сбрасывали обезумевшие от ран кони, но отряд проскакал опасный участок и пустился догонять и рубить бегущих солдат Конрада. Капитан Лохнер на флагманской галере ухватил рулевого за плечо.
– Правь восточнее и к берегу! Сейчас они поскачут обратно – им нельзя надолго отрываться от крепости. А ты, солдат, живо, дай-ка мне свой арбалет.