Магические Перпендикуляры 2. Порох и золото
Шрифт:
– Андрей, а что это такое?
– Это, Коля, боевая машина. Едет по полю, врагов из вот этой штуки расстреливает, – я показал на ствол пулемёта.
Я всё-таки думаю, что это пулемёт, а не пушка, хотя, калибр-то здесь побольше, чем у КПВТ.
– Что-то, по-моему, слабовата пушчёнка, – скептически произнёс капитан. – Прямо пищаль, а не пушка! Из такой много врагов не настреляешь.
– Коля, а тебе сегодня не показалось, что я слишком быстро перезаряжаюсь, когда стреляю?
– Есть маленько, только я сильно-то в твою сторону и не смотрел.
Нормально! Я там полдюжины чертей завалил, а это даже и не замечено было.
–
– Что?
– Ну, как вы так быстро перезаряжаете? Научишь?
А-а-а, значит, всё-таки видел.
– Всё не так просто. Только это я тебе не для того чтобы похвалиться. Тут дело в самом оружии, потом покажу. Так вот, про эту штуку, она стреляет раз в пять, а то и в десять быстрее, чем я.
Капитан только хмыкнул, не поверил, скорее всего.
– Так, Коля, ты пока хабар мой подержи, а я посмотрю, нельзя ли внутрь заглянуть.
Я взял лопатку и пошёл ковырять дверь в десантный отсек.
Это оказалось непросто, но я её всё же открыл. Внутри было темно, душно и грязно. Правда, через многочисленные дыры в крыше пробивались лучи света, и это облегчало поиски. Что я искал? Сам не знаю. А вдруг…
Почему экипаж покинул свою боевую машину, я не могу сказать. Может, сломалась, а может, тупо бензин кончился. Я лениво копался лопаткой в куче гнилых досок и нащупал там нечто. Быстренько разворошив мусор, я аж присел от неожиданности. То, что я раскопал, не могло быть чем-то иным кроме цинка с патронами, во всяком случае, безумно похоже.
Сам цинк тоже подгнил, но в целом сохранился неплохо. Интересно, что там внутри? Краска давно облупилась, так что надписей никаких нет. А сейчас и узнаем. Вытащив цинк наружу, и вскрыв его с помощью ножа, я сначала даже счастью своему не поверил: патроны были целёхоньки, местами даже в смазке. Так это же целое состояние!
Особенно долго радоваться не получилось. Патроны всё-таки не пистолетные, а… больше всего они походили на промежуточные, и калибр ни два, ни полтора: и не пять сорок пять, и не семь шестьдесят две. Жалко померять не чем. А с другой стороны, какая мне разница, если заряжать их всё равно не во что? Не во что?! Ну, это пока. Вот вернусь в Самару, сделаем мы с Макарычем что-нибудь, из чего ими стрелять можно будет. Нужно только самих патрончиков захватить побольше. Сколько их тут, кстати? В стандартный цинк трёхлинейных входит шестьсот шестьдесят штук, а «двадцать вторых», как их наш ротный называл, больше тысячи. Но это в стандартный цинк, а тут всё не стандартное. Будем считать, что их по семь сотен в цинке. Цинков два… или ещё есть? Да не один ли чай хрен? Как я их потащу?
Договорившись с самим собой, что полцинка я всё-таки беру сейчас, а за остальным вернусь при первой же возможности, начал ссыпать патроны в рюкзак. Маловато, но больше не упереть.
– Что это? – поинтересовался Синюхин.
– Это? Это, Коля, будущее.
– Не понимаю, – честно признался он.
– Давай я тебе всё в Самаре объясню, там понятнее будет. А сейчас идти пора, чем больше пройдём сегодня, тем быстрее к доктору попадёшь.
Я закинул потяжелевший рюкзак на плечи, забрал у капитана остальное носимое имущество, и мы двинулись. Метров через двести нас ждал другой подарок судьбы – ручей. Мы напились, умылись, наполнили фляги. Если я правильно помню, то в следующий раз пополнить запасы воды сможем только завтра. Что ж, будем надеяться, что дотянем.
Когда вышли
С выбором места для ночёвки случилась незадача такого плана: мы как раз подходили к тому месту, где ночевали позавчера, километра, может быть три оставалось. Нога у капитана разболелась, и останавливались мы всё чаще. Наконец, решили, что дальше идти уже не стоит, а то стемнеет, а нам, в смысле мне, ещё дровишек запасти надо. Подошли к лесу, капитан зарядил оба пистолета обычными пулями, от шуралеев, скорее всего не поможет, а от волка или медведя – да. Я тоже свой обрез далеко убирать не стал. Но обошлось.
Теперь надо отойти от леса подальше. И вот мы прёмся, капитан с костылём и пистолетами, а я нагруженный всем на свете и с охапкой сушняка. Отойти далеко не вышло. Очень скоро под ногами у нас, не сказать, чтобы захлюпало, но как-то так. Попробовали идти параллельным курсом – тоже самое. В итоге остановились метрах в двухстах от этой сказочной дубравы.
С помощью ненужного клочка карты, щепотки пороха и кремниевого пистолета разожгли костёр. Разломленный мною надвое пирог оказался с грибами, второй завтра съедим, ну, а послезавтра будем уже поститься.
От нечего делать, разложили обе карты. Та, что поновее, вообще никак не помогла: куча дорог и деревень, поди, разберись, какие есть, а каких нет. Согласно данным более старой карты идти нам всё равно ближе именно тем путём, которым пришли.
Было, правда, пара населённых пунктов, расположенных к нам ближе, чем Почёмиха, но кто поручится, что они оба сейчас не пустуют? Решили не рисковать, а идти на Почёмиху, там-то нам точно обрадоваться должны, ну и, помочь, конечно.
Капитан вызвался дежурить первым. Я велел ему разбудить меня, как только почувствует себя хуже.
Мне снились бронетранспортёры, почему-то ярко-оранжевые, но не ржавые, нет, а именно выкрашенные так. Они ехали по полю и в кого-то стреляли из башенных пулемётов. Кто воевал? С кем? Может, это те, о ком мне рассказывал дед Касьян? Железные звери на круглых ногах против шуралеев? Шуралеи. Чтоб вас! Да когда ж вы кончитесь-то?! Мочат вас козлов, мочат, а вы всё лезете! У меня уже соли-то больше нет, а вы всё не кончаетесь!
Я проснулся. Вокруг была тишина, только не тревожная, как раньше, а мягкая, добрая тишина. Из-за тучки выглядывал новорожденный месяц. Стрекотали какие-то жуки, комары кусались, даже лягушки квакали. Никакой опасности не ощущалось. Нет, не так. Ощущалось редчайшее за последние три дня спокойствие. Синюхин не спал, но уже плыл. Я сказал ему, чтобы он ложился. Вырубился он моментально, похоже, нога ему сегодня здорово досаждала, если он так вымотался.
Я подкинул дровишек и начал ходить по полянке, размахивая руками, чтобы прогнать сон. Сколько ещё до рассвета? Часа три? Или четыре? Ну, как говорится, сколько б ни было, а все мои. Вот так прохаживаясь, подкидывая дров, и воюя с комарами, я провёл остатки тёмного времени суток.
Ждать, когда совсем рассветёт, смысла я не видел, поэтому растолкав Капитана предложил отправляться в путь. Всё равно привалов будет много, на одном он поспит, на другом я.
Привалов мы сделали даже больше, чем я предполагал. Нога у капитана болела всё сильнее. Я уже тащил на себе всю его невеликую поклажу, поэтому привалы и мне требовались всё чаще. Правда, отдельно из-за меня мы не останавливались.