Магические приливы

Эндрюс Илона

Когда мы с Кэрраном управляли Гильдией Наёмников в Атланте, у одного из наёмников, ветерана, заболел сын. Некоторые виды стеклянных губок содержали невероятно полезные бактерии, которые замедляли развитие болезни, а иногда и полностью останавливали её. Процесс извлечения был сложным и невероятно дорогим. Эти губки росли только в холодной глубокой воде. Мы привезли свои из Канады.

Мультиварки были чанами с бактериями, которые подпитывались и защищались оберегами.

— Так вот почему вы здесь?

Она начала плакать. Я дала ей выплакаться.

Говорить было не о чем. Она была здесь ради дочери, она знала, что поступает неправильно, это разрывало её на части, но она всё равно оставалась, потому что не могла позволить дочери умереть. Она была в отчаянии и в ловушке. Это не оправдывало её поступков.

— А остальные? — спросила я.

— Здесь всего лишь четыре семьи, — выдавила она. — Мы, Аллены, Липники и Риосы. У жены Родни Аллена рассеянный склероз, у Дениса Липника болезнь Хантингтона, и…

— Ясно, — прервала я.

— Они дают нам лекарства каждый месяц. Как раз столько, сколько нужно.

Культы эксплуатировали людей, и те, кто попадал в их сети, особенно на нижних уровнях иерархии, обычно были неплохими людьми. Они искали чего-то лучшего, хоть немного надежды или способ справиться с трудностями в своей жизни. Вместо этого они становились бесплатной рабочей силой, им промывали мозги и использовали их уязвимость и страхи, чтобы держать на привязи.

Не было лучшего поводка, чем спасение жизни любимого человека. Это заставляло людей совершать ужасные вещи.

— Пойдемте, — сказала я ей.

Мы прошли по коридору и подошли к металлической двери, которая выглядела новее, чем окружающие её стены. Женщина повернула колесо, напряглась и распахнула дверь. Перед нами был узкий металлический мост, перекинутый через затопленное пространство в четырёх футах над морем. Вода светилась голубым и жёлтым, освещённая стайкой крошечных медуз. Под медузами, на глубине примерно шести-семи футов, что-то скользило. Оно было длинным и извивающимся, толще меня и жёлтого цвета. Я не могла понять, была ли это масса щупалец, какой-то доисторический морской червь или клубок гигантских подводных змей. У этого не было ни глаз, ни рта. Только длина.

Женщина сглотнула и пошла по металлическому мосту, делая крошечные шажки.

Существо под водой продолжало скользить и медленно извиваться. Оно занимало весь пол камеры, от стены до стены.

Еще один неуверенный шаг. Еще.

— Остановитесь, — сказала я ей.

Она замерла, вцепившись в поручни.

— Сколько еще идти?

— Через эту дверь и прямо по коридору. Нам нельзя проходить мимо красной арки.

— Возвращайтесь.

Она попятилась, в мгновение ока преодолев три фута моста, разделявшего нас.

— На твоём месте я бы пошла и собрала остальные семьи, а потом поискала бы что-нибудь, чем можно перерезать металлические цепи.

Она уставилась на меня, ее лицо ничего не выражало.

— Защитные чары на этих чанах — это прямые чары. Они исчезнут, когда Аарон умрёт. Я бы подготовила резаки и подождала

у чанов, пока чары не спадут.

Ее глаза расширились.

— После я бы взяла эти мультиварки и прыгнула на лей-линию в Атланту. Я бы отнесла их в отдел «Биозащиты» и отдала Лютеру Диллону, а сказала ему, что меня послала Кейт.

Она уставилась на меня.

— Это не из-за тебя. Ты знаешь, кто ты. Это для твоей дочери. Заместитель директора Лютер Диллон. Иди.

Она почти бегом бросилась в ту сторону, откуда мы пришли.

Однажды я совершила ужасную вещь, чтобы спасти жизнь Джули. Это шло вразрез со всем, за что я боролась, но я всё равно это сделала. Я смотрела, как она лежит в коме, умирая. Угасая. Это было своего рода безумие, когда ничего, кроме её спасения, не имело значения.

Я пошла по металлическому мосту, слегка переступая с ноги на ногу. Скользкая тварь медленно двигалась внизу. Я не собиралась проходить весь этот путь, чтобы меня съел гигантский морской червь.

Откуда они брали губки, живущие в холодной воде? Они нужны свежими.

Мост закончился. Я ступила на металлическую платформу в конце, открыла ещё одну дверь и вошла в коридор. Он был длинным, с потолком высотой в пять с половиной метров. Надо мной с потолка свисали сотни стеклянных или хрустальных пластин, словно созвездие сосулек, отражавших голубоватый свет, исходивший от групп фонарей на стенах. Эффект был немного жутковатым.

Впереди красная арка делила коридор пополам. Она была блестящей и толстой, и если раньше она могла бы вписаться в интерьер, то теперь казалась резкой и зловещей.

Я подошла к ней на расстояние двух футов и остановилась. Защитный барьер и хороший к тому же.

Защитные барьеры служили двум целям: защите и сдерживанию, и они действовали, изменяя баланс элементов в окружающей среде. Каждый защитный барьер представлял собой магическое поле, определяемое якорями. Наборы якорей были практически бесконечными. Существовали классические 4 элемента: огонь, вода, земля и воздух, или не менее классические 5 элементов: дерево, огонь, земля, металл и вода. Можно было использовать химические вещества, огонь, горящий на разных видах топлива, источники света, расположенные определённым образом, или биологические жидкости. Если бы мне действительно нужна была непроницаемая защита, я бы использовала свою кровь в качестве якоря. Точность и баланс были ключевыми факторами.

Этот защитный барьер казался ровным и прочным, как стена. Мастерски установленным, с идеально рассчитанным расположением якорей. Для этого требовались тренировки, математика, геометрия и глубокое понимание окружающей среды. Я не видела якорей, что, вероятно, означало, что маг встроил их в арку с другой стороны. Умно.

Я могла бы попытаться сломать его, но последствия могли быть серьёзными, а бить себя по ногам прямо перед боем — не лучшая стратегия. Я также не собиралась объявлять о своём уровне силы так рано или тратить столько магии.