Магиня для эмиссара
Шрифт:
Дальше шёл тот самый закон о том, что можно выйти замуж за приговорённого к смерти, тем отменив казнь. Правда, с какой радости это считается божьей волей, я не поняла. Зато с интересом прочла ниже, что данный закон был весьма популярен в эпоху расширения тарисийских морских владений и освоения заокеанских колоний. Женатым под виселицей настоятельно рекомендовали перебраться на жительство куда-нибудь подальше от метрополии… и получали таким образом десятки дееспособных эмигрантов — не просто сильных мужчин, а семейные пары, потомки которых могли составить костяк новых поселений. Любопытно.
Следующий закон — с пометкой «отменён
Потом я узнала, что буде одна персона спасет жизнь другой персоне, то вторая считается обязанной связать свою жизнь с первой, если та того пожелает.
К этому положению имелись два примечания-оговорки. Первое, что нужны свидетели спасения. Я задумалась — интересно, а зачем такие сложности? Почему мало клятвы на шкатулке Яниры или аналогичной проверки? Наверное, мало… Но интересно — как это действует на практике? Представила картину: в сезон зимних штормов и кораблекрушений незамужние девицы группками — чтоб свидетели под рукой были, потирая сизые замёрзшие носы и кутаясь от ветра в плащи и шали, бродят вдоль берега и ищут — кого бы тут спасти слегка утопшего, симпатичного и неженатого? Жуть.
Второе примечание гласило, что сиё положение не касается правящего монарха, буде тот женат или нет. Ну, разумно, всё же король отвечает не только за себя.
Прочтя ещё один отменённый три века назад закон, что ньер имеет право требовать развода, если три других ньера увидят ноги его жены выше лодыжки, сказала «м-да». Сейчас ньеры так на балах скачут, что их ножки не три ньера, а весь зал видит. И никого это особо не смущает. С ездой верхом забытый выверт нравственности тоже не сочетался.
Интересно, сколько сотен лет этим законам? Больно чудн ые… Отложив книгу, взяла на руки Соль. Как она выросла! И светленькие волосики уже до плеч! А глаза по-прежнему голубые, как небо. Красавица моя…
Соль расплылась в беззубой улыбке, булькнула и попыталась ухватить меня за нос.
После обеда я, почувствовав, что магия восстановилась, в сопровождении хлопавшей глазами Винты и ничему не удивлявшейся Катарины прошла по периметру дома и сада, развешивая заклинания. Напоследок укрепила магией входную и заднюю двери. Закончив, присела на диван — передохнуть.
— Ньера Сита, вы — профессиональный маг? — поинтересовалась Катарина.
— Я закончила магическую семинарию в Виэнии, в своём выпуске была лучшей. — Причин прибедняться я не видела. — Если возникнут проблемы со здоровьем, обращайтесь, постараюсь помочь. Но то, что я маг, — мы держим в строгой тайне.
Женщина кивнула.
Вошедший в гостиную Рейн оглядел нашу группку:
— А где Кирван? Нужно доставить письмо Брайту, пусть отнесёт сам.
— Я могу, — встряла Винта. — Вы только скажите, куда.
— Можешь проводить ньера Кирвана, — согласилась я. Вдруг когда-нибудь пригодится? — Но когда вернёшься, сядешь за чистописание.
Мышка вздохнула. С чистописанием она не очень ладила. Хотя кто ж его любит?
Рейн строго посмотрел на меня:
— Отдохнула?
— Да.
— Вот и хорошо. Соль спит. А нам пора к портному.
Вечером
А под утро мне приснился знакомый топор, всаженный в уже до боли знакомое красное кресло. Но я всё никак не могла рассмотреть — чьё же обезглавленное тело лежит в нём, свесив руку через подлокотник?
Только кровь…
Глава 5
Пока думаешь, что сказать, делай реверанс. Это экономит время.
Прошло несколько дней. Жизнь входила в колею.
По утрам, после наших ночей, ужасно не хотелось вылезать из тёплой кровати, пропитанной запахом мужа и нашей любви. Но дни были прекрасны не менее, чем ночи, хотя и по-другому.
Я снова могла магичить, причём как! Мне удалось подлечить локоть Кирвану, я повесила на всякий случай маяк на Винту, нашла хитрое заклинание и вывела все одуванчики в саду за домом, что сразу сделало меня любимицей Катарины. Магии было больше, чем я могла потратить, — я бродила по особняку и прикидывала — что бы ещё этакое сотворить?
Синева на спине Рейна планомерно сходила на нет, и — совершенно неожиданно — обнаружился новый скачок его способностей. Разбирая книги в кабинете, муж уронил с полки гримуар своей матери, ньеры Иоланды, тот раскрылся…
— Сита!!!
— Да, Рейн? — оторвала я голову от бумаг.
— Смотри! Это — гримуар моей матери. Прежде для меня он был пуст. Но теперь я вижу записи на страницах!
Ух ты! Подскочив со стула, подбежала к Рейну, заглянула через его плечо — увы, для меня листы выглядели чистыми. Но если он видит, то сможет читать мне вслух, а вместе мы скопируем всё новое и интересное. Кстати, у магинь был шанс приобщиться к семейной мудрости своих мужей, магов. Только для этого нужен был ребёнок в животе, причём на позднем сроке беременности. Дитя общей крови служило как бы пропуском.
— Рейн, ты прочтёшь мне его?
Муж чуть иронично взглянул на меня:
— Пока разобрать и правильно выговорить эти кракозямблы мне не по зубам. Но… — прищурился, — я вижу, что перед каждым заклинанием есть небольшая, написанная человеческим языком преамбула, что оно делает и зачем, вообще, нужно. Давай я полистаю на ночь, почитаю тебе, а ты скажешь, чего хочешь? Не смогу разобрать ваш магический, так тупо перерисую, как дикарь.
Я кивнула и вернулась к бумагам.
Коробки с грузовыми декларациями столичного порта приволок нам Брайт. Он и Сания приехали в Лорецию раньше нас, и я ужасно обрадовалась их визиту. Пожениться они ещё не успели, но было видно, что до брака там остался маленький шажок — Брай и Сани косились друг на дружку также, как мы с Рейном, и всё время по-дурацки улыбались. Сани обещала показать мне столицу — самые интересные, по её мнению, места. А Брая Рейн немедленно припахал к работе. Первым плодом сотрудничества стали те самые коробки с бумагами, которые, замаскировав моим «отводом глаз», прикрытые этим же заклинанием мужчины перетаскали в дом. А если кто и видел, что перед нашим особняком целый час стояла пустая карета, — так что с того?