Магия вето
Шрифт:
Если Стражи Душ вдруг появятся, мне надо гораздо раньше среагировать, а то как свернусь в кокон… И там мой мягкотелый Василий может и не выкрутиться.
Я подошёл к двери. Оглянулся ещё раз на тёмную подворотню позади. Никого… Скорее всего, подельники Плетнёва заняты тем, что тащат его тело к целителю в надежде спасти. Или, что ещё вероятнее, разбежались от ужаса кто куда.
Рука в кармане придерживала рукоять ножа. Я двинул пальцем, чтобы проверить, не проделал лезвием уже дырку в кармане, и коснулся перстня, который
Ловец Удачи, значит. На среднем пальце это кольцо выглядело символично — если кому покажу этот палец, значит, пожелаю ему удачи.
Да, удача мне сейчас действительно не помешает.
Так я стоял несколько секунд, прислушиваясь к городу, потом негромко постучал кольцом по стеклу.
Раз. Раз, два.
Ждать пришлось недолго, и вскоре в ночную тишину добавилось шорканье за дверью. Скрипнула какая-то едва заметная заслонка.
Я понял, что меня рассматривают, хотя в мутном стекле ничего не изменилось. Но вот дверь приоткрылась.
— Школяр, я тебя вроде знаю, — сонным голосом произнёс усатый хозяин зубной лавки в накинутом наспех халате.
Пришлось напомнить о позавчерашнем случае, и заодно протянуть мятый конверт. Усач недовольно вздохнул, взял письмо, а потом позволил войти.
***
Я молча сидел, глядя на то, как Михаил Громов перечитывает раз за разом письмо. Его глаза то и дело поднимались на меня. А потом снова двигались по строчкам.
В глазах зубника появилось что-то неуловимое, и мне это не понравилось. Мне вообще теперь всё не нравилось, едва я понял, что дороги назад в академию нет.
Начала просыпаться моя паранойя. Твою псину, мне и самому надо было бы сначала прочесть, чего там Фёдор нацарапал.
— Эх, сраная пробоина, — выругался наконец усач, и шумно выдохнул.
Потом подошёл к закрытому ставнями окну, прислушался к шуму на улице, поскрёб бритый подбородок.
— Я так и не понял, что он тут имел в виду, — честно признался Михаил, — Федька-то сам соображает, что это такое — идти против Стражей Душ?
Я пожал плечами, разглядывая смятый листок в его руках.
— Он и не предлагает идти. Фёдор сказал про прииски…
— Прииски, на хрен! — выругался зубник, — Это которые? В Горном Вертюге, что ли?
— Не знаю, — честно ответил я.
— Да вы ошалели совсем, вашу луну. Ради чего Громовы должны так рисковать?!
— Фёдор говорил, что в вашем роду был великий…
— Не тебе, школяр, рассказывать мне легенды моего же рода, — Михаил потряс конвертом, — Все эти сказки… Да, прадед был великим, но это ж сказка для детей! Ну, какой он мог быть Иной?! — прошептал зубник и потряс письмом, — А ты? Из тебя-то какой Иной, а, безлунь?
— Я просто… мы просто надеялись,
— Вы надеялись… Нет, я с Федькой это так не оставлю. Ты посмотри, а? — Михаил явно уже разговаривал не со мной, — Один раз ему сошло с рук, и вот тебе на…
Снаружи на улице запел свисток. Много, много раз просвистели. Зубник нахмурился, прислушиваясь к звукам и глядя на меня.
— Неужели и вправду что натворили?
— Так вы поможете? — я встал, чувствуя, как накатывает тревога.
Теперь я уже был не в безопасном месте, а просто терял время.
— Я ведь тогда говорил им — Федьку наказывать надо. Один раз сойдёт ему с рук, и он не поймёт. Вот и результат, — зубник возмущённо поднял руки, показывая на меня, — Он тащит в нашу семью проблемы одну за другой!
— Пойду я тогда, — встав, я двинулся к выходу.
— Погоди, погоди, не спеши, — Михаил поморщился, махнул мне на стул, — А что он тут пишет, будто у тебя есть, чем отплатить.
Я сдержался, чтоб ехидно не улыбнуться. Ага, как о деньгах разговор, так и Стражи Душ не помеха?
Лунит в моей руке вызвал задорный блеск в глазах Михаила Громова. Он пригладил усы.
— Так, ты посиди пока, Василий. Сейчас всё сделаем, только извещу старших рода.
Зубник поспешно вышел, а я замер посреди комнаты. Положил лунит обратно в карман, и он гулко стукнул о коробочку с таблетками эфириума.
Потом я потёр руку с перстнем, который так и ощущался на пальце — Вася, судя по всему, никогда не носил колец.
Пёрышко на эфирусе, вправленном в перстень, горело чётким контуром. Я изумлённо смотрел на Ловца Удачи, пытаясь понять, что это значит.
Насколько я знаю, Белой Луны ещё нет, она где-то за пределами Пробоины. И эфирус не должен сейчас гореть, потому что на моих часах этот камешек тусклый.
Эфирус и не горел. Только гравированное пёрышко.
Так, ладно, в Пробоину эти загадки. Они мне выжить не помогут.
Мой взгляд пробежался ещё раз по комнате, разглядывая шкафчики, полные зубных порошков. Тут мы сидели с Перовской, пока ждали, когда Фёдора вылечат. И тогда я чувствовал, что всё хорошо. Сейчас же…
Нет, не могу ждать. Что-то не так.
Я верю, что Гром хотел мне помочь, но он не учёл, как старшие рода отреагируют на его самодеятельность. И я, толчковый пёс, не догадался.
Старшие рода — они ведь более трезвые и расчётливые.
Можно рискнуть, помочь Иному. Но в случае провала род скатится в такую глубокую задницу, что появление безумного Иного несколько лет назад покажется Громовым цветочками.
А можно помочь полиции и Стражам Душ. Какие потери у рода Громовых в таком случае? Ноль.
Даже ситуацию с письмом могут обставить так, что хитрый и дальновидный Фёдор смог вытащить Иного из академии и заманить в ловушку. Тем самым избежав кучу жертв.