Магия внушения, или Секретное оружие Бехтерева
Шрифт:
Понятно, что Шейнов не историк, мало интересовался реальными событиями и фактами, а доверился более или менее общепринятым со времен Хрущева, а особенно в период Горбачева — Ельцина штампам официальной антисталинской пропаганды. Надо бы подумать, почему это так выступали именно представители партийной номенклатуры КПСС и солидарных в этом с ними антисоветчиков. Можно предположить: или их мнение совершенно справедливое, абсолютная правда, или оно объясняется политической конъюнктурой, или проблема сложна и противоречива, с ней следует разобраться основательно.
Выбор, сделанный в данном случае Шейновым, нельзя назвать
Таковы издержки «коллективного мышления» и эффект среды, политической пропаганды, управляющей общественным мнением. Даже странно, что Шейнов не сослался на версию, также распространенную в среде интеллектуалов: Сталин — параноик. Несмотря на полнейшую бредовость такого заключения (со Сталиным беседовали многие незаурядные мыслители, знаменитые политики, писатели, и никто из них не усомнился в его уме, выдержке, воле, обширных знаниях), она популярна.
Немалая часть российских служащих охотно поверила клевете, пущенной в оборот еще геббельсовской пропагандой: в сталинском СССР было более 10 миллионов заключенных, в основном политических; СССР — тюрьма народов; в СССР сажают в тюрьмы и расстреливают за колосок, поднятый с колхозного поля; в Великой Отечественной войне было убито более 20 миллионов советских солдат и офицеров…
Все это мне приходилось слышать и читать неоднократно. И повторяли этот пропагандистский бред, казалось бы, весьма солидные люди, выступающие по радио и телевидению. Если им верить, то невольно возненавидишь Сталина до глубины души. Выработаешь твердую установку: Сталин — величайший злодей, оправдать которого может только то, что он был психически ненормален.
Признаюсь, я проводил эксперименты с некоторыми своими знакомыми буржуазно-демократических взглядов, восхваляя при них Сталина. Одно только это имя вызывало у них бурю негодования. Они и слушать ничего не хотели. Попытки ознакомить их с некоторыми фактами и суждениями, свидетельствующими о незаурядности Сталина как государственного деятеля, никакого впечатления не производили, а лишь подливали масла в огонь.
Мне было интересно и поучительно все это наблюдать еще и потому, что при жизни Сталина, по молодости лет, я в некоторых разговорах высказывал сомнения в его гениальности. Это вызывало искреннее недоумение или глубокое возмущение собеседников. Хотя бывали редкие случаи, когда со мной не только соглашались, но и называли его, да и вообще большевиков злодеями. Один старый интеллигент, побывавший в лагерях, на мой вопрос о том, как он относится к Сталину и Берии (дело было в хрущевский период), только пожал плечами: «Вы, молодой человек, забываете, что до них были Ленин и Дзержинский». К Сталину, как оказалось, он относился с уважением.
Почему я так подробно говорю о том, что связано в нашем обществе с именем Сталина? Потому что это имя (именно — имя, символ) стало ключевым для понимания истории России-СССР в XX веке и даже,
При Сталине смертность в СССР снижалась, шел постоянный прирост населения — более высокий, чем на Западе. При Хрущеве началось невиданное для второй половины XX века повышение смертности, а при Ельцине — так называемая депопуляция, то есть вымирание русских в России.
Одни лишь совершенно бесстрастные цифровые демографические показатели доказывают, что советский народ имел веские основания восхвалять Сталина. Проклинать его в конце XX века имело смысл только для того, чтобы утвердилась антисоветская власть под руководством Ельцина. Именем Сталина запугивали граждан страны, возбуждали у них отвращение и ненависть не только к нему, но, в сущности, к Советскому Союзу, социалистической системе, коммунистической идее как таковой. Для победоносной буржуазной революции это было совершенно необходимо. Потому-то и прошла она почти без жертв, при поддержке значительной части населения.
Эффективность политических психотехнологий в наше время очень велика. Почти все изданные за последнее десятилетие работы, посвященные коллективной и социальной психологии, содержат вовсе не обязательное упоминание о советском периоде в негативном аспекте. Сплошь и рядом авторы не замечают, что повторяют внедренные в их сознание пропагандистские штампы. Специалисты-психотехноло- ги нередко без тени сомнений демонстрируют свою готовность поддерживать существующую власть (даже не уточняя, какая она) в конфликтах с народом.
В содержательной книге профессионалов И. Смирнова, Е. Безносюка, А. Журавлева «Психотехнологии» сказано, между прочим: «Ясно, например, что использование внушения для снижения вероятности общественных беспорядков является более гуманным средством, чем применение каких бы то ни было специальных средств и тем более силовых приемов».
То есть, общественные беспорядки надо подавлять, но лучше это делать загодя, внедряя в сознание масс установку на покорность власть имущим и хозяевам. Но ведь общественные беспорядки обычно вызваны бедственным положением народа, злоупотреблениями властей, торговцев, предпринимателей…
В том-то и дело, что нанимают психотехнологов вовсе не народные массы, которые в наше время как никогда оказываются в научно организованной духовной кабале.
«Секретное оружие Бехтерева» во второй половине XX века было взято на вооружение во многих странах. Не потребовалось изобретать какие-то особые технические приспособления, вызывающие гипнотический эффект, усиливающие внушение. Использовались ли при этом принципы, сформулированные в «Коллективной рефлексологии»? Необязательно. Подобные исследования проводились, помимо всего прочего, в закрытых лабораториях. Приемов, упомянутых в общедоступных сочинениях, вполне достаточно для манипуляции общественным сознанием, что и делается вполне успешно.