Магия. Инкорпорейтед
Шрифт:
Мы, белые, в этой стране склонны недооценивать черных, потому что мы видим их вне их культурной матрицы. Мы знаем, что они имели собственную культуру, которой они лишились несколько поколений назад, и им силой была привита рабская псевдокультура. Но мы забываем, что их культура была древнее нашей и имела более глубокие корни, она была основана на характере и силе мысли, а не на дешевых эфемерных фокусах механических приспособлений. Но это суровая, жесткая культура без какой-либо сентиментальности по отношению к слабым и больным, и эта культура никогда полностью не
Я встал в невольном почтении, когда доктор вошел в комнату.
— Давайте начнем, — сказал он и присел на корточки. Он достал из мешочка собачий хвост, сморщенный черный предмет размером с мужской кулак и еще какие-то непонятные вещи. Хвост он закрепил на поясе, так что он болтался сзади. Затем он взял в руку что-то маленькое, завернутое в красный шелк, и сказал мне: — Не откроете ли вы свой сейф?
Я открыл. Он положил туда сверток, закрыл дверцу и повернул рукоятку. Я вопросительно взглянул на Джедсона.
— В этом свертке его… так сказать, дух… и он запирает его за холодным железом. Он не знает, с какой опасностью он может встретиться, — прошептал мне Джедсон. — Видишь?
Я взглянул. Доктор провел пальцем по пазам дверцы сейфа.
Затем он вернулся на середину комнаты, поднял сморщенный черный предмет и любовно обтер его.
— Это отец моей матери, — возвестил он. Я присмотрелся. Это была мумифицированная человеческая голова с остатками волос. — Он очень мудр, и мне понадобится его совет. Дедушка, это твой новый сын и его друг. — Джедсон поклонился, и я тоже. — Они просят нашей помощи.
Он заговорил с головой на своем языке, время от времени прислушиваясь, а затем отвечая. Один раз они как будто вступили в спор, но потом пришли к соглашению, потому что совещание скоро закончилось. Вортингтон замолчал и оглядел комнату. Его взгляд остановился на плетеной полочке от вентилятора, она была подвешена довольно высоко.
— Вот! — сказал он. — Прекрасно подойдет. Дедушке нужно высокое место для наблюдений. — И он поместил маленькую головку на полочку лицом к комнате.
Он снова вернулся на середину комнаты, встал на четвереньки и стал водить носом вокруг, как охотничья собака, берущая след. Он ходил взад и вперед, принюхиваясь и поскуливая, — как есть собака, огорченная смесью следов. Хвост, привязанный к талии, встал торчком и дрожал, как живой. Походка и поведение доктора так убедительно имитировали собаку, что я только заморгал, когда он вдруг сел и объявил:
— Никогда еще не видел места, более загруженного следами магии. Я отчетливо видел магию миссис Дженнингс и вашу деловую магию, но и после их отделения воздух все еще забит. Видимо, у вас тут все танцует, и шабаш носится вокруг вас.
Он снова вернулся к собачьим манерам, не ожидая нашего ответа, и начал обыск чуть шире. Теперь он, видимо, зашел в тупик, потому что сел, посмотрел на головку, громко заскулил и стал ждать.
Ответ похоже удовлетворил его. Он порывисто залаял и вытащил нижний ящик картотеки, действуя неуклюже, как будто у него и в самом деле были лапы, а не руки. Он порылся в ящике, выволок что-то оттуда и спрятал свою находку
— Сейчас здесь следует опасаться всего. Эта комната — центр их атаки, так что дедушка согласился остаться здесь и последить, пока я обвяжу шнур вокруг вашего помещения, чтобы ведьмы не могли войти сюда.
Меня это слегка смутило. Я был уверен, что головка напугает мою секретаршу до потери разума, если он у нее есть. Я высказал это возможно дипломатичнее.
— Как насчет этого? — спросил он голову и прислушался. — Дедушка говорит, что все в порядке: он не позволит увидеть себя никому, с кем он незнаком.
Так оно и было: никто не видел дедушку, даже уборщица.
— А теперь, — продолжал доктор, — я хочу проверить рабочее место моего брата как можно скорее, я хочу обнюхать ваши квартиры и изолировать их от зла. А пока совет вам обоим: не давайте ничего от себя в чужие руки: срезанные ногти, волосы, слюну — все это уничтожайте либо в огне, либо в текучей воде. Это упростит вашу задачу. Я кончил. — Он встал и направился обратно в туалетную комнату.
Через несколько минут достойный ученый доктор Вортингтон сидел и курил с нами. Я поглядывал на головку его дедушки в полном убеждении, что этот повелитель джунглей и впрямь находится здесь.
Работа шла хорошо, и у меня больше не было несчастных случаев после того, как доктор очистил мое помещение. Я видел прибыль за квартал и снова начал чувствовать себя бодро. Получил письмо от Дитворта насчет требований Бидди, но выбросил его в туалет, не задумываясь.
Однажды днем ко мне пришел Фельдштейн, агент магов.
— Привет, Зейдкил! — сказал я, увидев его. — Как дела?
— Мистер Фрезер, из всех вопросов, что вы могли бы мне задать, это главный. — Он печально покачал головой. — Дела — ужас!
— Почему? — спросил я его. — Я вижу кучу признаков активности вокруг…
— Внешность обманчива, — сказал он, — особенно в моем деле. Скажите, вы слышали о концерне, который называет себя: «Магия. Инкорпорейтед»?
— Странно, — сказал я, — я впервые увидел это сейчас, просматривая полученную почту.
Я взял со стола не вскрытое письмо с обратным адресом: «Магия. Инкорпорейтед».
Фельдштейн опасливо взял его, словно письмо было ядовитым, и внимательно осмотрел.
— Именно это я и имел в виду, — сказал он. — Ворье!
— Что вас тревожит, Зейл?
— Они не дают человеку честно жить… Мистер Фрезер, — вдруг перебил он сам себя. — Вы не прекратите работать со старым другом, который всегда был честен с вами?
— Конечно нет, Зейл! Но в чем дело?
— Прочтите это. — Он протянул мне письмо.
Я вскрыл конверт. Бумага была хорошего качества, с водяными знаками, бланк был выполнен просто и с достоинством. Я взглянул на список комитета и сразу же почувствовал калибр людей, которые были там директорами, — все люди большие, за исключением двух-трех исполнителей, имен которых я не знал.