Магнат Пушкин
Шрифт:
Хех… Никогда не думал в этом ключе, хотя брат не ошибься. Хорош я буду через несколько лет, когда заявлю, что у меня осталось две — три тысячи крепостных, вместо семи — восьми.
Собственно, ни на что такая оценка особо не влияет, кроме чванства и оценки Попечительского совета, который мне без надобности.
Парадокс нынешнего времени в том, что государство реально выкупает у дворян поместья. Вот только этот процесс ограничен — казна на такое дело отпускает всего лишь пять миллионов в год. И да, оценка выкупа основывается на количестве душ, имеющихся в поместье.
— Лев, давай этот разговор отложим на следующий год. Пока
— Но ты же мне объяснишь?
— Запросто. Любое поместье стоит ровно столько, сколько оно приносит дохода, если к этому отнестись объективно. Достаточно поднять казначейские росписи. Если ты увидишь, что поместье заплатило налог с десяти тысяч дохода, то смотри на банковские ставки. К примеру, надёжный банк предлагает тебе такое же количество процентов на вклад, если ты туда вложишь двести тысяч рублей. У тебя есть выбор — купить поместье, или положить деньги в банк под проценты. А владелец поместья хочет триста тысяч.
— И что?
— Зачастую вполне достаточно грамотно подвести ему свои аргументы, — не стал я третировать парня более жёстким вариантом ответа, — Объяснить, насколько больше дохода ты получишь с трехсот тысяч, положенных в банк под проценты. Причём, без рисков неурожая, бунта и падения цен на зерно.
— Думаешь, согласиться?
— Конечно, нет. У меня трое почти по месяцу кочевряжились. Зато сейчас почти всю округу выкупил, кроме Красногорска. Но на его жителей у меня отдельные планы.
— А что с ними не так?
— Так они все уже вольные! Это же понаехи, что с Прибалтики прикатили, а там крепостное право уже давно не работает. Самое то, что нужно для создания новой мануфактуры.
— Понаехи? — не понял меня Лёвка.
— Забей, — отмахнулся я, внезапно для себя обнаружив по соседству приличный источник трудовых ресурсов, который я раньше не учитывал.
Да, вольные понаехи. Правда, грамотных среди них мало, и говорят они с акцентом, но за нормальные деньги готовы честно работать. А что мне ещё надо?
По возвращению из Москвы, несмотря на занятость, пришлось выделить пару деньков и слетать в столицу, чтобы отвезти сестре товар, посмотреть, как идёт строительство будущего магазина-ателье, и попытаться что-нибудь узнать о предстоящем вояже венценосных особ. Правда, чтобы вылететь из Велье понадобилось трое суток ждать лётной погоды, но тут уж ничего не поделать — не умею я пока тучи разгонять руками.
Лететь одному, откровенно говоря, было скучно, и я предложил Кюхле составить мне компанию. Что интересно, приятель, не раздумывая, согласился и даже придумал чем себя занять, пока я буду обстряпывать свои дела в столице.
Дело в том, что в школе не хватает учебников и методических пособий и Вильгельм решил воспользоваться оказией, чтобы закупить в столице всё необходимое перед началом учебного года.
Целый вечер перед отлётом Вилли с Клавдией Захаровной составляли список необходимой литературы, выдули два самовара чая, три раза разругались в пух и прах по вопросу образовательной программы и столько же раз помирились.
— Ну, давай уже, выдай что-нибудь язвительное о том, что я с пожилой женщиной спорил, — закончил свой рассказ Кюхля о том, как они с учительницей верстали годовой план обучения и обсуждали необходимую для образования
— С чего бы я над тобой должен подтрунивать? — не понял я реплики приятеля. — Если дискуссия не переходит на личности и оскорбления, то вполне себе нормальный способ прийти к какому-то соглашению. А со старухой ты споришь или с ребёнком, то дело десятое. Кстати, ты в столице где решил остановиться? На Мойке в гостинице у Демута? А то поехали ко мне — у меня места полно.
Мой вопрос о том, где будет жить Кюхля до отлёта из столицы, был не случаен, потому что в городе родных у приятеля нет. Мать живёт в своём имении в Лифляндии. Старший брат десять лет тому назад погиб в сражении возле польского города Остроленка во время русско-прусско-французской войны. Младший брат служит мичманом на бриге «Новая Земля». Одна сестра живёт в Смоленской губернии в имении покойного супруга, а другая служит классной дамой в Екатерининском институте благородных девиц, где и проживает подле своих воспитанниц.
— Пожалуй, соглашусь на твоё предложение и остановлюсь у тебя, — после недолгого раздумья озвучил своё решение Кюхля. — А давай вечером Дельвига в гости позовём?
— Почему бы и нет?! — согласился я с Вилли. — Помниться на моём дне рождение он говорил, что переводится из Департамента горных и соляных дел в канцелярию Министерства финансов. Стало быть, он должен сейчас находиться, в городе, а не в какой-нибудь командировке с геологами минералы ищет.
— Саня, я тебя умоляю, — рассмеялся Кюхля в ответ. — Где минералы и где наш барон. Он дальше границ Санкт-Петербурга не то что шага не сделает, а и в карете не поедет. Ему где бы ни работать, лишь бы не работать. Он ведь литературой живёт, а служит только от того, что кушать иногда хочется.
А вот тут я с Кюхлей полностью согласен. Служащий из Дельвига так себе. Насколько я знаю из рассказов Виктора Ивановича, в реальной истории барон Дельвиг перевёлся из Минфина в Императорскую публичную библиотеку на должность помощника библиотекаря, где вместо того, чтобы описывать и каталогизировать имеющиеся книги, читал их с утра до вечера, забив на служебные обязанности.
Не успели мы с приятелем в моём доме отобедать и допить кофе, приготовленный нам Глафирой, как в столовую примчался её сын:
— Барин, там по вашу душу курьер из министерства внутренних дел на чёрной карете прибыл. Он сейчас у ворот с папкой разговаривает. Вас спрашивает. Что папке сказать?
— Скажи отцу, чтобы проводил служивого ко мне, — вышел я из-за стола и с чашкой кофе направился в сторону своего кабинета. — Вилли, не желаешь послушать, что курьер скажет.
— Нет, — помотал головой почему-то побледневший Кюхля. — Я лучше здесь посижу.
По пути в кабинет у меня в голове пролетела куча мыслей, начиная с того, что слишком быстро о моём прибытии в столицу узнали в канцелярии МВД, не говоря уже о том, что вообще от меня нужно Министерству. Ответ на первый вопрос был самым простым, потому что прилёт гидроплана в столицу не столь частое явление и об этом порой знает половина города, не говоря уже об МВД. Ответ на последний вопрос может быть любым, потому что в этом времени Министерство Внутренних Дел это не столько охрана правопорядка и поимка преступников, сколько именно внутренние дела государства. Например, такие как поощрение земледелия, надсмотр за работой фабрик, внутренняя торговля и даже работа почты.