Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна
Шрифт:
Они были знакомы уже две недели, но Гарофар все еще не мог понять, что он о ней думает. Миниатюрная, телосложением напоминающая мальчишку-подростка, с высоким лбом, отчего брови казались неестественно выгнутыми, и очень молодая. Моложе него. Гарофар знал, что она очень умна. Большие, круглые, как монеты, глаза и тонкие, вечно поджатые губы. Как он понял, Одла сопровождала гостя в качестве эксперта в какой-то области. А пока гость отсутствовал, была за главного.
Он замялся, стоя в мокром форменном плаще посреди библиотеки. Неловкое чувство.
– Я закончил обход, –
– Ваши коллеги на местах? – спросила она, не поднимая взгляда, и перевернула страницу.
– Да, мэм, – ответил он. Кронил прятался от дождя в сторожке у ворот, а Эдд, закутавшись в плащ, патрулировала западную стену со своим дробовиком.
– Есть… есть какие-нибудь новости о нем?
Она закрыла книгу и вытащила новую из лежащей тут же груды.
– Нет, – ответила Джафф.
– Вы не думаете… что что-то могло…
– Нет, – сказала она, не отрываясь от книги. – Вероятность, конечно, имеется, но я сильно сомневаюсь. Он знает, что делает. От остальных сообщений нет?
Гарофар покачал головой.
– Ты проверял холодильник?
– Да.
Джафф подняла голову и посмотрела на собеседника с легким намеком на вопрос.
– Вы читаете, мэм, – сказал он, пытаясь сменить тему.
– Да, – ответила она, глядя ему в глаза.
– Книгу.
Джафф опустила взгляд на книгу, которую держала в руках, и старательно изобразила удивление. Гарофар уже начал привыкать к ее специфическому чувству юмора. Оно несколько противоречило обычной спокойной и рассудительной манере поведения девушки и заставляло ее выглядеть старше.
– И правда.
– Что-то интересное? – спросил он.
– Это? – переспросила она, жестом указывая на тонкий томик. – «Народные песни о Каранинских тропах» Неттайла Фарелла, вторая редакция, опубликовано издательством «Красная усадьба» в Делчи семьдесят восемь лет назад. На страницах имеются следы влаги, несколько пятен и некоторая потрепанность от длительного хранения. На форзаце подпись: «Любимому племяннику Эсику от тетушки».
Она перечислила все это без запинки, даже не заглядывая в книгу.
– Интересно, правда?
Джафф спустила ноги с кушетки и встала. Она была намного ниже него.
– Вы выдаете себя, офицер Гарофар.
– Выдаю? Чем?
– Несколькими вещами. В данном конкретном случае – легким подергиванием левой жевательной мышцы, микромимикой, обозначающей раздражение и злобу. Вы не понимаете, почему я читаю, а не работаю. Вы спросили, интересная ли книга, но на самом деле хотели узнать, почему именно вам нужно было делать обход под дождем. Ответ – я работаю. Я читаю не ради развлечения, а исследую библиотеку Эсика Фаргула. Вернее, ту ее часть, что еще не рассыпалась в труху из-за воды и насекомых.
Гарофар осмотрел библиотеку. В ней были, наверное, десятки тысяч томов.
– Вы… выбираете книги наобум?
– Нет. у меня есть методика.
Гарофар не смог сдержать смеха.
– И вы читаете их все? Всю библиотеку?
– Да.
– Удачи, мэм, – улыбнулся он. – Думаю, вы просидите тут еще несколько лет.
– Почему?
– Ну, чтобы прочитать все эти книги… То есть…
– Осталось
– Да вы шутите.
Она слегка подняла бровь:
– Возможно.
– Но вы не могли прочитать… Я имею в виду… Мы же были здесь всего пару недель.
Девушка положила книгу в стопку.
– Вы ведь не знаете, кто такие саванты, да, офицер?
Гарофар раньше думал, что знает, но, похоже, ошибался.
– Расскажите мне, – попросил он.
– Вы знаете, что такое дисциплины эвристической амплификации, которые преподаются в Новом Дамском институте?
– Нет, мэм.
– Тогда прямое объяснение будет неэффективным. Знаете, что такое губка?
– Да, – напрягся Гарофар.
– Тогда я губка, а информация – это вода.
– Понятно.
– Знаете, что такое метафора, офицер?
– Знаю. мэм.
– И судя по напряжению жевательных мышц, вы также знаете, что такое снисходительный тон. Приношу свои извинения. А теперь давайте обсудим ваши щеки.
– Мои что?
– Еще одна вещь, которой вы себя выдали, – пояснила Джафф. – Микроподергивание. Когда я спросила о холодильнике, вы соврали. Вы его не проверяли.
Гарофар вздохнул:
– Нет, мэм. Я… Я знаю, что должен был. Но это пустая трата времени. Все эти трупы… Они же никуда не уйдут.
– Уверены, офицер? – спросила она.
Гарофар не ответил. Он слышал, как дождь стучит по пластековым листам. Чувствовал холод. Сильнее, чем должен был, даже с учетом того, что он стоял в отсыревшей и продуваемой сквозняками комнате, наполовину открытой всем каранинским ветрам. Поначалу, когда он только получил от Макс задание, оно показалось ему достаточно интересным. Крупное дело: убийства, трупы, разговоры о городе Ункара, присутствие инспекторов со стороны. Никто об этом не говорил, но Гарофар был уверен, что они как-то связаны с ордосами. Обычно ничего подобного в заштатной провинции не происходит. Благодаря такому делу амбициозного младшего офицера могли заметить, а то и повысить. Карьерные перспективы в Каранинах нельзя было назвать блестящими, тем более что маршал абсолютно не выказывала желания уйти в отставку, хотя ей еще много лет назад следовало бы освободить место для кого-то помоложе.
Но все оказалось несколько хуже, чем он представлял. Сыро, холодно, нудно, и при этом не отпускало постоянное ощущение чего-то зловещего. Словно вот-вот грянет гроза. И дело было не в трупах. Гарофар повидал немало мертвецов: аварии, драки в барах, поломки сельскохозяйственной техники и недолгая служба в местном ополчении в последние годы гражданской войны, как раз перед тем, как он поступил на службу в силовые структуры. Тела его не пугали, хотя их количество и метод убийства были странными. Его настораживало что-то, чего он не мог описать: эти трупы словно тыкали палкой куда не надо или открывали клетку, закрытую далеко не просто так. И главный инспектор был тем еще фруктом. Жуткий до дрожи в коленках. Если бы Гарофар что-то решал, то этот инспектор попал бы под подозрение в ту же минуту, как появился в городе со своими жесткими манерами и бандой сомнительного вида соратников.