Махабхарата: Ревизия смыслов

Лосев Петр Степанович

Многомужество Драупади обсуждается в присутствии Кунти. У последней было три мужа, имена которых скрыты для большинства. Официально пандавы считаются детьми одного Панду. Для Драупади именно законными провозглашены целых пять мужей! Какой это вызов общественному мнению того времени! А ведь такое положение, по словам Кунти, делает Драупади развратной женщиной. И мать согласна на такой брак своих детей? И это считать дхармой?

То, что считает дхармой Вьяса в разговоре с Друпадой, нельзя называть при всех. И с каких же это пор тайной становится закон, справедливость, долг? Ведь обычно скрывают от всех нечто незаконное, аморальное или бесчестное. И именно такое слово наставника Вьясы становится законом для всех присутствующих...

А что думает о дхарме отец невесты Друпада? Для него неважно законно или незаконно, если решение уже предопределено (ранее принято) Шанкарой. Его мнение о степени законности любого решения фактически совпадает

с мнением Панду. Словно под копирку они заявляют, что юридические и нравственные соображения вторичны, если решение уже ранее состоялось или принято человеком более высокого ранга. Это не цари, а, скорее, марионетки. Они не имеют собственной точки зрения и полностью зависимы от брахманов и «богов». В таком случае дхарма людей, стоящих ниже на властной пирамиде, только исполнение. А ведь официально ни Друпада, ни Панду никому не подчиняются. Значит, речь идет о тайном влиянии.

Решение принято Шанкарой. Ему подчиняются все: и Друпада, и Кунти, и пандавы, и Драупади. Но никто из них не встречается с Шанкарой. От его имени распоряжается Вьяса. Тут уместным было бы спросить: а был ли Шанкара? А ведь это решение радикально изменило их судьбу. Такое положение чрезвычайно удобно для злоупотреблений. И было бы очень глупо им не воспользоваться, ведь оно и было создано для этого Вьясой. Что же в итоге?

В истории со сваямварой Драупади все пять братьев, их мать Кунти, Друпада и его дочь Драупади ведут себя абсолютно беспринципно, не имеют своей точки зрения на события и полностью соглашаются с решением Вьясы. Решение своей судьбы они доверяют постороннему человеку. Они называют дхармой для себя повиновение Вьясе. «Чудесное» воскрешение и многомужество Драупади для него только средство, чтобы привлечь внимание к пандавам, пиар-компания.

Что говорят и думают о дхарме другие герои Махабхараты? Надо сказать, что отношение к дхарме (закону) у людей меняется в зависимости от ситуации. Оказавшись в беде, пандавы, когда их дело рассматривается в суде, взывают к «нравственному закону» (дхарме). Дхарма для них превращается в жажду милосердия. Отчаянно им пытается помочь Видура.

Судебное заседание в Хастинапуре рассматривает дело о клевете. После сожжения смоляного домика в Варанавате, в котором жили пандавы, и оружейного склада слухи в народе обвиняли в этом Дурьйодхану. Но вот пандавы чудесным образом воскресли, а вопросы с поджогом остались: кто погиб на пожаре, кто поджигал, кто распространял слухи? Дурьйодхана хотел услышать из первых уст: как же они спаслись? Спасению и воскресению братьев, как и ложному обвинению Дурьйодханы следовало дать всем понятное объяснение.

Видура опасается, как бы суд, поддерживая Дурьйодхану, не стал мстить пандавам. Он приводит любопытный пример, когда верность дхарме стоит выше любви отца к сыну. Именно так относятся к дхарме конкуренты и враги богов дайтьи. Это рекомендации «для всех». Но «избранные» придерживаются другой шкалы ценностей. Мы скоро столкнемся с таким случаем, когда любовь сына к отцу стоит выше преданности дхармы. Но сначала первый случай. Вот что говорит Видура.

Жил некогда владыка дайтьев Прахлада. И был у него сын Вирочана. Из-за одной девушки он поссорился с Судханваном, сыном Ангираса, кто из них старше. С этим вопросом они обратились к Прахладе. Испытывая сомнение, Прахлада сам спросил «могущественного» Кашьяпу, знатока нравственного закона, как нужно отвечать и что бывает с тем, кто не отвечает на вопрос или же показывает ложно. Мы приводим речь Кашьяпы полностью.

Сабхапарва. Глава 61. Шлоки 67 — 76, 77 — 78, 79.

«Кашьяпа сказал:

Знающий, но не отвечающий на (поставленный вопрос) из страсти, гнева или страха, бросает на себя самого тысячу сетей Варуны. По истечении полного года одна такая сеть спадает с него. Поэтому знающий правду должен говорить сущую правду. Ведь когда добродетель, пронзенная пороком, является в собрание (за помощью), тогда присутствующие в собрании сами бывают пронзены, если они не извлекут из нее жала. Половину (вины) приемлет главенствующий (в собрании), четвертая часть падает на тех, кто выступает (неправедно), и четвертая часть — на (остальных) участников собрания, если они не осуждают поступков, достойных осуждения. (С другой стороны), главенствующий (в собрании) становится свободным от всех грехов, а также освобождаются (от них) и все участники собрания, когда осуждается тот, кто заслуживает осуждения, — грех падает лишь на того, кто его совершает. Те, кто говорят неправду, о Прахлада, когда их спрашивают о нравственном законе, — губят (свои) благочестивые деяния, а также семь (своих) поколений, предыдущих и последующих. Горе того, у кого отнято все состояние, и того, чей сын убит, горе, испытываемое должником, или горе того, кто обездолен царем, горе жены, лишившейся своего мужа, и того, кто отпал от своих сотоварищей, горе той, у мужа которой есть вторая жена, а также горе того, кто разорен (ложными показаниями) свидетелей, —

все эти горести владыки тридцати (богов) считают равными. Все эти горести обретает тот, кто говорит неправду. Свидетелем (кто-либо) становится от виденного воочию, от слышанного и от усвоения (самой вещи). Поэтому свидетель, говорящий правду, никогда не лишается религиозных заслуг и мирских выгод.

Видура сказал:

Услышав слова Кашьяпы, Прахлада сказал сыну: «Судханван старше тебя, точно так же как Ангирас (его отец) старше меня. Также и мать Судханвана старше твоей матери. Поэтому, о Вирочана, этот Судханван отныне владыка твоей жизни».

Судханван сказал:

Поскольку ты пренебрег любовью к своему сыну и остался верен закону, я повелеваю твоему сыну: пусть он живет сотню лет».

Кто же такие дайтьи? Сведений о них очень мало, постоянного участия в событиях нет, а есть только разрозненные легенды, но, не выяснив кто они, трудно разобраться и с остальными персонажами исторической драмы. Существует целая династия дайтьев, сначала конкурентов, а потом и врагов богов: Хираньякашипу, Прахлада, Вирочана, Бали. Конфликт этот — одна из загадок индийской мифологии. «Тридцатка»— собрание тридцати бессмертных мудрецов представляет «партию» богов, другая коалиция — партию дайтьев. Спор ведется из-за девушки, но это не обычная распря молодых людей из-за невесты. Кто «старше», тот и в иерархии выше, а, следовательно, имеет больше прав на девушку — возможность еще больше повысить свой статус. Так могут ставить вопрос люди одного поколения, родственники. Оба молодых человека принадлежат к местным знатным родам. Каждый из них признает авторитет и осведомленность в этом вопросе знатока всех законов Кашьяпы. Он напоминает присутствующим о том, как человек должен вести себя во время суда. Эти законы устанавливает собрание тридцати бессмертных мудрецов, от имени которых и говорит Кашьяпа. Что интересно, дайтьи также признают эти законы. Так мы добрались до одной замалчиваемой темы. У Брахмы шесть сыновей, так почему у него не могло быть братьев и сестер? Можно предположить, что эта ветвь рода существовала и конкурировала с богами, но в конце концов идеологически проиграла. В поздней мифологии ее сблизили с асурами — военачальниками завоевателей и ракшасами — стражниками. Но если асуры и дайтьи соперники богов, то ракшасы — враги брахманов по преимуществу.

Решение может принять царь — отец Вирочаны. Но подсказать правильное решение должен «могущественный Кашьяпа», признаваемый и дайтьями и богами в качестве авторитета и выступающий в роли наставника. Прахлада спрашивает Кашьяпу, что будет с тем, кто отвечает ложно или, являясь свидетелем, умалчивает о виденном. В своем расширенном ответе Кашьяпа излагает поведение участников судебного процесса, их права и обязанности, ответственность, гарантии сторон: истца, ответчика, свидетелей, судей и «главенствующего» — председателя суда. Свидетель должен говорить только правду и не поддаваться чувствам: страсти, гневу, мести или страху. Судья и другие участники процесса должны оправдать ложно обвиненного. Если же обвиняемый осужден справедливо, то в этом нет вины ни председателя суда, ни свидетелей, ни судей. Если же свидетели лгут, то наказание ждет их потомков, а предки достойны поругания. По решению совета тридцати мудрецов (богов) равно пострадавшими следует считать: того, у кого отняли все состояние; того, чей сын убит; должника; того, кто обездолен царем; жену, лишившуюся мужа; ту, у мужа которой есть вторая жена; того, кто разорен ложными показаниями свидетелей. Кто говорит неправду, тот обретает все эти горести вместе. Свидетелем следует считать того, кто видел само происшествие, или слышал о нем от других. Свидетель, говорящий правду, исполняет свой религиозный долг (дхарму) и приобретает уважение в обществе.

Кашьяпа ответил не только на вопрос об ответственности свидетелей за дачу ложных показаний, но и осветил различные стороны судебного процесса. После его слов дайтья Прахлада признал старшинство Судханвана над своим сыном Вирочаной, а заодно и Ангираса над собой. Довольный Судханван подвел итог: раз для Прахлады верность дхарме значит больше, чем его любовь к сыну, то он сохраняет жизнь Вирочане и прощает его. Формула «владыка твоей жизни» очевидно имеет значение признания прав старшего, старшего в роде.

Вывод Судханвана показателен: внук Брахмы утверждает, что дайтья Прахлада соблюдает дхарму, он живет по правилам, предписанным для большинства. Рекомендации «для всех», правда, хороши не только для сохранения норм законности в обществе, но и в тех случаях, когда, провозглашая их на словах, «избранные» и не собираются их выполнять. Пусть по общим правилам живут наши враги: дайтьи, данавы, асуры и так далее...

Видура в своей речи напомнил участникам судебного процесса в Хастинапуре о поведении сторон в зале суда (сабхе). Основной ее урок должен усвоить Дхритараштра: верность дхарме должна стоять выше его любви к сыну. Именно в таком контексте она выглядит чрезвычайно уместной, поражает стройностью и внутренней логикой.