Махабхарата
Шрифт:
Есть тот, кому стать я желаю женою".
"Беда! — вскрикнул Нарада. — Тяжкое горе
На эту царевну обрушится вскоре!
Царевич, от праведных, чистых рожденный,
Правдивой и доброй душой наделенный,
Правдивым — Сатьяваном — прозванный с детства,
Слыхал я, — коней полюбил с малолетства.
Гривастых лошадок лепил он из глины,
Конями свои украшал он картины,
За
Читрашва — "Скакун, Нарисованный Краской".
"А ныне, — спросил мудреца Ашвапати,-
Вкушает ли отпрыск слепца благодати?
И есть ли в нем кротость, и ум, и отвага?"
Ответствовал Нарада, ищущий блага:
"Как солнце, он светел, как Индра, бесстрашен,
Как наша земля, он терпеньем украшен".
А царь: "Но красив ли душой и обличьем?
Насколько он щедр? И велик ли величьем?"
Ответил мудрец: "Благороден, беззлобен,
Он щедростью лишь Рантидеве подобен,
Красив он, как месяц, как братья Ашвины,-
Дневной и вечерней зари властелины.
Он стоек и сдержан, он смел и послушен,
Он скромен, и доблестен, и прямодушен".
А царь: "Коль таков он, душою высокий,
Какие же в нем притаились пороки?"
"Один лишь порок в этом царственном сыне:
Умрет через год, начиная отныне".
Услышав ответ мудреца, Ашвапати
Сказал: "Савитри, не горюй об утрате.
Другого найди себе в мире широком:
Бессильны достоинства рядом с пороком.
К чему тебе муж, что погибнет до срока?
Беги от несчастья, беги от порока!"
В ответ — Савитри: "Это ведает каждый,-
Три дела свершаются в мире однажды:
Замужество, смерть, обещание дара...
Умрет ли он юный, умрет ли он старый,
В нем много ли блага иль больше дурного,-
Его избрала, не хочу я иного!
Что сердце решило — то вылилось в слово,
А слову — решение сердца основа".
"О царь, — молвил Наряда, — силой душевной
И светлым умом обладает царевна.
Сатьявану равных не сыщем в подлунной,-
Одобрим же выбор красавицы юной!"
А царь: "Для меня все слова твои святы.
Я сделаю так, ибо ты — мой вожатый".
Мудрец пожелал им: "Развеем кручину,
Да будет вам благо, а я вас покину".
Взлетел в третье небо мудрец белоглавый,
А
Всю утварь собрать, все припасы для свадьбы:
Желанному счастью преградой не стать бы!
С царевной, с жрецами домашними вместе
Царь двинулся в лес, угождая невесте,
А там, на подушке, набитой травою,
Священной, седой прислонясь головою
К могучему древу, сидел именитый
Отшельник. Глаза его были закрыты.
Предстал перед ним Ашвапати с поклоном.
Слепец-венценосец, согласно законам,
Владыку воссесть попросил на сиденье,
Затем предложил совершить омовенье,
Затем вопросил: "Государства властитель,
Зачем ты пожаловал в нашу обитель?"
Сказал Ашвапати: "Сатьявану в жены
Я дочь предлагаю, о царь прирожденный,
О праведник царственный с думой благою,-
Тебе Савитри да пребудет снохою".
Дьюматсена молвил: "Лишившись престола,
В лесу мы свершаем свой подвиг тяжелый,
И надо ли девушке, с миром в разлуке,
Испытывать наши невзгоды и муки?"
Ответствовал гость: "Эта жизнь быстротечна,
И счастье мгновенно, и горе не вечно.
Скажи, заслужил ли подобные речи
Я — с дочерью, с твердым решеньем пришедший?
Ты равен мне, жажду союза с тобою,
Ты в родичи мне предназначен судьбою!
С тобой породниться хочу я отныне,
Да сына найду в твоем царственном сыне!"
Ответил отшельник царю всеблагому:
"Давно я стремился к союзу такому,
Но, царства лишенный, подвластный обетам,
Сперва колебался и медлил с ответом.
Теперь я согласен, о царь справедливый,-
Сегодня пусть брак совершится счастливый!"
Собрали жрецов, что в лесу обитали,
Детей своих браком цари сочетали.
Богатствами дочь одарив, Ашвапати
Вернулся, обрадован, к войску и знати.
И юное счастье супругов влюбленных
Простерлось под сенью деревьев зеленых.
Царевна, отринув наряд свой атласный,
Оделась деревьев корой темно-красной.
Была Савитри и добра и смиренна,
, скромная, нравилась всем неизменно:
Свекрови — заботами и обхожденьем,