Македонский
Шрифт:
Кара???ул лагер???я.
??????вооруж?????????????
??????????предпоч????????
Прежде чем нас пропустили, разведчики и караульные о чем-то долго переговаривались на языке жестов и никак не могли прийти к общему знаменателю. В итоге после некоторой заминки нас передали арабам из караула, а разведчики тут же растворились во тьме, чтобы продолжить нести дежурство на подступах к лагерю. Чудные ребята, интересно — они сами себе языки поотрезали или помог кто,
Я ловил на себе агрессивные взгляды, некоторые арабы натурально искали подвох, полагая, что мы только лишь прикрываемся именем легендарных воителей, а сами не имеем к серебряным щитам никакого отношения. Но были и те, кто смотрел с любопытством, силясь понять, что же все-таки нас связывает со знаменитыми войнам Александра. Надо признать, мы до сих пор были живы, а значит Селевк действительно спелся с арабами.
Между делом я попытался отправить по сообщению для Пердикки и Роксаны, но отправка сообщений оказалась недоступна. Возомжно это или нет, но система оказалась заблокирована. В лагере арабов было не разгуляться.
Дело клонилось к ночи, в лагере успели дать отбой. Людей вне палаток было не так много и все они, судя по внешнему виду, несли дежурство, выйдя на караул у костров. Лагерь хорошо охранялся и был хорошо освещен. Костры стояли каждые сто метров, ярко пылало пламя, у каждого из костров был выставлен караул. Система после встречи с разведкой по прежнему сбоила, но я легко узнал у караульных обоюдоострые топоры и изогнутые махайры. В случае возникновения опасности, группы могли быстро мобилизоваться и объединится в одну. Прибавь к этому патруль всадников, вооруженных луками, и лагерь арабов внушал уважение.
Конвой проводил нас в самый центр лагеря. Остановились у большой палатки, выделяющейся на фоне других палаток своей помпезностью. Оттуда вышел один из всадников, рожу которого я запомнил на въезде в лагерь, когда между охранной лагеря и разведчиками шел разговор. Всадник кивнул, показывая, что пленников могут заводить. Перед входом нас остановили, опять обыскали. Стоило отдать должное профессионализму этих людей, такие мелочи определяли общий рисунок. Пердикка вряд ли лукавил, ставя арабских воинов на один уровень с собой.
Закончив тщательный осмотр один из бойцов дал отмашку. Нас завели в палатку, подталкивая в спины острыми лезвиями мечей и подгоняя словцом. Двое бойцов, зашедшие вместе с нами внутрь, перекрестили клинки и перекрыли проход. В нос ударил запах благовоний и жженных трав, который освежил воспоминания о Вавилоне. Внутри палатки приглушено горел свет. Изнутри стены палатки оказались завешены коврами, пол заставлен предметами роскоши, коих было настолько много, что разбегались глаза. Я вновь предпринял попытку идентификации:
Перс????дский кове????
???????????????????????
Понятно, хренушки.
Не оставалось сомнений, человек, занимавший палатку, имел в лагере максимальную
— Здоров мужик, — я попытался разрядить обстановку.
Те зыркнули на меня зло, мечи плавно выскользнули из их ножен. Биг бос впился глазами в меня, я стоял впереди нашей троицы.
— Серебряные щиты значит… — прошептал он на ломанном греческом, но так тихо что я едва различил его слова. Обернулся к одному из своих телохранителей, щелкнул пальцами, тот высунулся из палатки и отдал приказ — я раслышал только «Селевк».
Судя по тому, как начала кружиться голова, травы, которые жег в палатке вождь имели одурманивающий эффект.
— Накуришь? — раз наладить отношения с охраной не получилось, попробую с биг боссо. — Есть че?
— У? — биг босс нахмурился так, что стало понятно сразу — не договоримся.
— Мы ищем Селевка, если что…
Толстяк перебил меня громким раскатистым смехом. Он смеялся долго, искренне, смех его больше напоминал собачий лай. Я терпеливо ждал, когда внезапный приступ веселья у биг босса закончиться. Когда он замолк и вытер выступившие на глазах слезы, то вдруг прислонил указательный палец к губам.
— Ни слова больше…
— В смысле?
— В том смысле, что я делаю подставки из черепов предателей и лжецов, в которых жгу травы, — усмехнулся биг босс и обвел нас взглядом красных сщурившихся глаз.
— Лихо ты, — только и нашелся я.
Толстяк начал разговор с угроз и недвусмысыленных обвинений, хотя мы вроде как обозначили, что ищем Селевка. В разговор вмешался Пердикка, видимо смекнувший, что разговаривает с обдолбышем и никакого конструктива не стоит ждать.
— Ты бы не горячился со своими подставками, а сначала выслушал?
Было видно, как слова телохранителя озадачил вождя. Араб нахмурился, ну понятно, у него то в голове небось бабочки дурмана летают. Пердикка аккуратно передвинул стопу и будто невзначай переступил с ноги на ногу. На самом деле он сократил дистанцию со стоявшим по левую руку от него головорезом.
— Если ты не понял, мой друг хочет предложить тебе запихнуть твои слова в твою жирную жопу. На сухую, — ввернул я, переключая внимание на себя, чтобы Пердикка сумел поближе подступиться к одному из личных охранников вождя.