Максимализмы (сборник)
Шрифт:
Итак, всякий организм играет свою симфонию. Одноклеточный играет на каком-то одном инструменте, люди, и животные – это громадные оркестры, состоящие из множества инструментов.
Когда симфония заканчивается, оркестр распадается на составляющие. Но может легко собраться снова для нового концерта. Собраться, явив собой новый организм.
Гены – дирижёры. Композитор – бог.
Вопрос – кто аудитория? Для кого даётся этот концерт?
Однажды я соблазнил вечно таскавшуюся по церквям девицу. Вот ебу её, и чувствую, как она радуется всем телом.
Но больше всего ей было по вкусу, что я не ангел.
Если в Америке мужчина платит деньги женщине, стоящей на улице, за то, чтобы она ему дала, её и его судят за проституцию и пособничество ей. Государство считает, что накладывать денежную цену на доступность женщины – преступление.
Однако представим ситуацию, когда мужчина заплатил уличной женщине один доллар, и она ему дала – будут ли их судить? Нет, суд посчитает такую дешёвую однодолларовую «покупку» ничтожной сделкой, нереальной и не достойной для рассмотрения.
А если в той же ситуации мужчина даст женщине миллион долларов, то и тут эта огромная сумма будет настолько нереальна для улично-проституточного сценария, что снова до суда не дойдёт.
Всё это лишь свидетельствует не только о признании государством существования цены на женщину, но и о том, что государство активно участвует в определении этой цены: она должна быть больше доллара и меньше миллиона. Насколько больше и насколько меньше – не существенно.
Нравы в человеческом обществе качаются, как маятник: от консерватизма к либерализму и обратно. Подобная цикличность наблюдается в разных областях человеческого бытия.
Видимая бессмысленность этих раскачиваний обретает значимость, если представить, что человечество таким образом приводит в движение какой-то генератор, производящий не ведомую нам энергию. Причём всё человеческое общество создано лишь как среда, осуществляющая вращение этого генератора.
Очевидные истины становятся особенно доходчивы, когда они доводятся до абсурда. А потом оказывается, что абсурд тоже является частью очевидной истины. Так мы приходим к выводу, что истина – абсурдна.
Китайское проклятие:
– Желаю, чтобы все твои мечты
исполнились. Дружеское пожелание:
– Желаю, чтобы все твои мечты исполнялись.
Женщине разрешается, чтобы юбка вздымалась во время танцев, показывая её трусики. Однако самой женщине возбраняется задирать себе юбку на людях.
Что позволено ветру, не позволено человеку.
Более того, в кульминационной ситуации мужчине разрешается задрать женщине юбку для продвижения к цели. Если же женщина сама задирает себе юбку в той же критической ситуации, то её было принято считать безнравственной и развратной.
Таким образом, все могут задирать женщине юбку, а она её может только снимать.
Приближающийся День независимости и устрашающий рост количества поджаренных гусей и уток подвиг меня на изобретение пернатого фейерверка. А делается это так: скармливают птицам шутихи с дистанционным запалом. Затем в нужное время этих птиц шугают, и они в страхе взлетают высоко в небо, а там, по команде управляющих фейерверком, в красивой последовательности взрываются всеми цветами радуги.
Падающие красиво зажаренные останки становятся подарком голодному на зрелища народу.
Женщины в три раза губастее мужчин.
Женщина-философ, ебясь, всегда ощущала хуй как вещь в себе.
– Да здравствует Кант! – восклицала она в блаженстве, подразумевая cunt (пизду).
Письмо Лоханкина к Варваре [40] : «Я к вам пришёл – чего же боле?»
40
Персонажи романа И. Ильфа и Е. Петрова Золотой телёнок.
Вот две идиомы, описывающие воровство:
1) «приделать к чему-то ноги» (здесь вчера стоял ящик водки, так к нему «приделали ноги»);
2) взять то, что «плохо» лежит.
1. Поскольку к женщине ноги уже приделаны, то её чрезвычайно легко украсть у того, кто считает её своей. Своей, то есть присвоенной, что значит – ворованной. И тут же следует, согласно призыву «грабь награбленное», что женщина рождена для того, чтобы её регулярно выкрадывали.
2. «Плохо лежать» по отношению к женщине означает то, что я описывал в юности:
Я – вор, оглядывающийся по сторонам,ту ищу, что плохо лежит,плохо – то есть одна,одна – то есть ждущая лжи. [41]Таким образом, плохо лежащая женщина, это та, что лежит полая, пустая, не наполненная, а значит не получающая наслаждения. Такую женщину своровать – ничего не стоит, то есть женщину в похоти воровать незачем – её можно взять бесплатно.
41
Из книги Михаила Армалинского По обе стороны оргазма.
Из всего этого следует, что женщину (будь она в похоти или нет) своровать нельзя, ибо она потенциально принадлежит всем мужчинам. И даже если она лежит не одна, а наполненная, то скорее всего лишь на треть, и без всякого воровства в ней найдётся место ещё для двух мужчин. А вскоре – и для трёх следующих.
Посему для искоренения воровства женщин мужчинам нужно просто научиться сотрудничеству и соблюдать очередь.
Сначала похоть называют любовью, а потом, когда похоть проходит, любовью начинают называть отсутствие похоти.