Максимы и мысли (Характеры и анекдоты)

де Шамфо?р Себастье?н-Рош Николя?

Двое молодых людей ехали в Париж в почтовой карете. Один из них. разговорившись, поведал другому о том, что цель его поездки-женитьба на дочери г-на де*, что у него самого такие-то связи, а его отец такой-то и т. д. Заночевали они на одном постоялом дворе. На следующий день, в семь утра, первый из них скончался, так ни разу и не увидев невесты. Спутник его, завзятый шутник, отправился к отцу этой девушки, выдал себя за жениха, блеснул остроумием и очаровал всю семью. Наконец, он собрался уходить и на прощание сказал, что торопится-ему нужно успеть кое с кем повидаться, так как в шесть вечера состоятся его похороны.

Действительно, в этот час должны были предать земле останки молодого человека, скончавшегося поутру. Когда слуга, спешно отряженный на постоялый двор, где остановился мнимый зять, вернулся и рассказал, как обстоит дело, отец невесты и все его домочадцы были изрядно удивлены: они всерьез поверили, что у них в гостях побывал призрак.

В те годы, когда на Сен-Лоранской ярмарке еще разыгрывались фарсы, на подмостки вышел однажды полишинель с двумя горбами, на груди и на спине.

– Что у тебя в переднем горбе?
– спросили его.

– Приказы,-ответил он.

– А в заднем?

– Приказы об отмене приказов.

Это было время, когда власти совершали особенно много ошибок и глупостей. Неудивительно, что столь удачная острота привела шутника в Бисетр.

Г-н де ла Брифф, генеральный адвокат при Большом совете, скончался в первый день масленицы. Похороны состоялись назавтра, во вторник, и похоронной процессии пришлось прокладывать себе дорогу через толпы ряженых, которые приняли ее за карнавальное шествие. Чем на

стойчивей провожающие пытались втолковать, что это не маскарад, тем громче простонародье вопило: оВывалить его в грязь1 В грязь его!п.

Однажды Людовик XV играл в карты с маршалом д'Эстре; тот потерял изрядную сумму и решил, наконец, ретироваться. оНо ведь у вас еще осталось поместье!п,-остановил его король.

Знаменитый игрок Факс говаривал: оИгра-источник двух наслаждений: наслаждения выигрыша и наслаждения проигрышап.

Некий игрок решил сдать внаем квартиру, которую сам у кого-то снимал. Его спросили, светло ли там. оПраво, не знаю,-вздохнул он. Я ведь ухожу так рано и возвращаюсь так поздно!п.

Вот последнее слово человека, которого суд по монетным делам (Париж, 1775 или 1776) слишком поспешно присудил к повешению: оБлагодарю, господа. Столь торопливо отправив правосудие и приговорив меня к виселице, вы оказали мне неоценимую услугу и бесконечно обязали меня: я совершил двадцать краж, четыре убийства и поэтому заслуживал гораздо более тяжкой кары. В том, за что меня казнят, я невиновен, но все равно благодарюп.

По ложному обвинению в чернокнижии маршала де Люксембурга два года продержали в Бастилии, но все-таки выпустили-армией кому-то надо командовать. оА без чернокнижника-то не обойтисьп,-пошутил он.

Г-н де*, отпетый враль, рассказал не помню уж какую басню. оСударь, - отозвался кто-то, - я вам верю, но согласитесь, что правде следовало бы не полениться и придать себе хоть чуточку правдоподобияп.

Один аббат попросил у регента аббатство. оИдите в . . ! п, - бросил тот, не поворачивая головы. оУвы, на это тоже нужны деньги; ваше высо

честно, несомненно, согласится с этим, если соблаговолит взглянуть на меняп, - возразил аббат, человек редкостного уродства. Регент расхохотался и дал ему аббатство.

Некий голландец, худо знавший по-французски, сразу же начинал вполголоса спрягать любой глагол, употребленный

его собеседникомОднажды какой-то невежа говорит ему:

– Вы, кажется, издеваетесь надо мной. Голландец принимается спрягать глагол оиздеваться''.

– А ну, выйдем!
– требует забияка.

– Я выхожу, ты выходишь и т. д.

– Становитесь в позицию.

– Я становлюсь в позицию, ты. . . Они дерутся.

– Получайте!

– Я получаю, ты получаешь, он получает. . .

Услышав эту историю, другой иностранец, также говоривший с ошибками, сказал рассказчику: оСударь, я буду позаимствовать у вас эту историю и многих ею забавляюп.-оОхотно уступлю вам ее, - согласился тот,-при условии, что вы будете почаще менять в ней глаголы и таким образом научитесь их спрягатьп.

Некто присутствовал на представлении оФедрып, заранее зная, что исполняют ее дрянные актеры, и в оправдание свое стал потом уверять, будто пошел в театр, чтобы не утруждать глаза чтением. оЭ, сударь, сказал ему кто-то, - смотреть Расина в исполнении таких тупиц-это все равно что читать Прадонап.

оЯ знаю, что каждый добрый парижский буржуа, у которого под боком харчевня и булочная, непременно будет возмущаться, почему это моя армия не продвигается каждый день на десять льеп,-говорил,. смеясь, маршал Саксонский.

Мисс Питт сказала кому-то, кто ей приглянулся: оЯ знаю вас всего третий день, сударь, но будем считать, что мы знакомы уже три годап..

Некий кюре из эмонского прихода, расположенного во владения маркиза де Креки, сказал своей пастве: оДети мои, помянем в наших молитвах маркиза де Креки - служа королю, он сгубил и тело свое, и душу

В армии, где были и католики, и кальвинисты, и лютеране, служи солдат, давно забывший, к какой церкви он принадлежит. Его смертельно ранило, и тогда он спросил у кого-то из сотоварищей, какая вера самая лучшая, но тот и сам пекся о спасении души не больше, чем умирающий Поэтому он ответил, что ему об этом ничего не известно, и предложил по советоваться с капитаном. Капитан, выслушав солдата, воскликнул: оДа я не пожалел бы и ста экю, лишь бы это узнать!п.

У одного солдата украли коня. Он собрал товарищей и объявил, что сели в течение двух часов ему не вернут лошадь, он сделает то же, что сделал в таком же точно случае его отец. Угрожающий вид, с которым он произнес эти слова, напугал вора, и тот вернул свою добычу владельцу Все бросились поздравлять солдата и стали допытываться, как же он все таки собирался поступить и как поступил его отец. оКогда у моего отца увели коня,-ответил вояка, - он всюду искал его, но так и не нашел Тогда он надел ботфорты, прицепил шпоры, взвалил седло себе на спину взял в руки хлыст и сказал товарищам: ?Вот видите, приехал я верхом а возвращаюсь пешком"п.

Мюссона и Руссо, подвизавшихся в свете на роли шутов, пригласили в один знатный дом. Они долго и словно наперегонки ели и пили, не обращая никакого внимания на гостей. Те, наконец, стали выказывать неудовольствие, и тогда Руссо сказал Мюссону: оПослушай, друг мой, а не пора ли нам заняться нашим ремеслом?п. Эта фраза, поправившая дело стоила всего, что они наболтали потом.

У г-на де Монкальма был в подчинении отряд дикарей. Однажды в разговоре с их предводителем этот генерал вспылил. оТы - вождь а сердишьсяп,-хладнокровно сказал ему индеец.