Malaria: История военного переводчика, или Сон разума рождает чудовищ
Шрифт:
— И что? По какой причине я должен был отсутствовать?
— Нет, нет! Восторга на лице, конечно, не было, но ты, разумеется, приглашен! Тебя просто не успели предупредить! Так что встретимся через два часа! В квартире с привидениями!
Глава 4
«Известия», 6 ноября 1989 года
«За сорок лет Берлин такого еще не видел! Не берусь определить, сколько сотен тысяч человек запрудило его центр, человеческому морю не было конца… Казалось, все требования и призывы, упреки и обвинения, выдвигавшиеся в разных городах ГДР, сегодня собраны воедино. Слова „Гласность“
«Известия», 28 декабря 1989 года
«Согласно сообщениям, поступающим из Румынии, сопротивление верных Чаушеску сил безопасности сломлено… Лишь в некоторых городах время от времени возникают перестрелки. Одновременно сообщается, что в стране быстро нарастают хаос и анархия. Резко усилились антикоммунистические настроения…»
День рождения Сашки мало отличался от всех остальных подобных событий. Практически не изменился и состав принимавших в нем участие. Единственное отличие заключалось в том, что по случаю своих именин Сашка решил претендовать на еще большее, чем обычно, количество внимания. Результат, по мнению Лейтенанта, получился тошнотворно-приторным. Впрочем, возможно, в нашем герое говорила самая обычная ревность. Дело в том, что при произнесении каждого нового тоста большие красивые глаза именинника неизменно смотрели не на произносившего, а косились или даже откровенно упирались в сохранявшую полный нейтралитет и невозмутимость Таню. Та, помня о ранимости ее молодого человека, не собиралась портить возможно последний перед долгой разлукой вечер из-за коровьих очей обаяшки-мажора. Именинника же приревновала жена подполковника Березнякова Эвелина. Насмотревшись на его вздыхания по более молодой и гораздо более привлекательной сопернице, она в очередной раз психанула, крикнула ни в чем не виноватому супругу «Выхухоль пучеглазая!» и в свойственной ей манере выбежала в ночь. Березняков, не совсем помнивший, как выглядел упомянутый ею зверек, все же обиделся и расстроился. Выпив полстакана коньяку за здоровье именинника, он снял очки с толстенными линзами и грустно принялся протирать их. Его действительно несколько выпученные глаза были такими близорукими и производили впечатление такой беззащитности, что Лейтенанту стало его жалко. Он не выдержал и подсел к мужу убежавшей истерички:
— Вы знаете, по странной иронии судьбы у меня возникло хобби, удивительным образом пересекающееся с вашей областью исследований!
Березняков снова нацепил на чуть приплюснутый нос очки и с интересом посмотрел на нашего героя, вновь став похожим на «поросенка, который умел играть в шахматы». Хлопнув — уже без тоста — еще полстакана, он заговорил в столь несоответствовавшей его внешнему виду развязной манере:
— Это каким же образом? Вы что, тоже начали читать лекции о перестройке как неизбежном этапе дальнейшей трансформации социализма? Или решили жениться на ненормальной?
— Нет, нет! — поспешил откреститься от подобных подозрений Лейтенант. — Просто у меня малярия, и в бреду я путешествовал не куда-нибудь, а в Древний Рим! В эпоху раннего христианства — ту, в которой вы ищете способ идеологического покорения мира!
— Гм, — глумливо ухмыльнулся подполковник, — и часто вас, юноша, посещают подобные видения? К психиатру не пробовали обращаться?
Лейтенант проигнорировал эти слова и коротко описал свои гладиаторские бои и встречу с самим Нероном.
— Серьезно? — уже с интересом переспросил «поросенок» Березняков. — Неро Клаудиус Цезарь Друзус Германикус? Тот еще персонаж! Недаром он попал в Книгу Апокалипсиса
— Среднего роста, полный, рыжеватые волосы, серые глаза… Очень, я бы сказал, неласковые…
— Ну да, в общем и целом совпадает с историческими описаниями! — подтвердил Березняков. — Вы, видно, тоже почитывали кое-что о той эпохе?
— Да, да! — рассеянно ответил Лейтенант, пытаясь вспомнить еще одну деталь рожденного малярией образа. — А, вот что! От него не очень приятно пахло! Потом и почему-то сырым луком!
Тут Березняков оставил свою ироничную ухмылку, которая не покидала его лица на протяжении всего рассказа Лейтенанта, предложил:
— А ну-ка, давайте выйдем!
Вышли они в ту спальню, где ранее жил сам Лейтенант. Со времени его переезда комната претерпела некоторые изменения. Так, паркет со страшным темным пятном посередине окончательно вспух и рассыпался. Теперь вместо него была лишь груда досок.
— Это мы неделю назад по пьяному делу балкон забыли закрыть! — объяснил потомок важного политического генерала, равнодушно взглянув на это безобразие. — И в ту же ночь ливень врезал! Ну вода и натекла… Ничего, зато теперь пятна не будет видно! Но я отвлекся! Расскажите мне поподробнее о запахе лука и, самое главное, где вы могли о нем прочитать?
Лейтенант перечислил те пару-тройку книг о пригрезившейся ему эпохе, которые могли попасть в руки любого среднестатистического гражданина: трилогия Фейхтвангера об Иосифе Флавии, «Спартак» и… и, пожалуй, все…
— И все? — не поверил ему Березняков. — Не может быть! Вы же в подробностях описали даже украшения на оружии ваших оппонентов-гладиаторов! И детали конструкции Циркуса Максимуса!
— Мало ли что может привидеться в малярийном бреду! — попробовал найти разумное объяснение этому действительно непонятному феномену Лейтенант.
— Ну да, конечно, — продолжал с подозрением смотреть на него подполковник с необычным для советского офицера кругозором, — возможно, где-то что-то слышали, а внимания не обратили!
— Ага! — обрадовался наш герой. — А подсознание-то потом и выдало!
— Постарайтесь-ка вспомнить, а откуда вы могли услышать о том, что Нерон все время ел сырой лук, чтобы улучшить свой голос? Об этом знает далеко не каждый историк! Я уж и не говорю о среднем советском гражданине! У нас и библиотек-то в стране найдется две-три, где такие книги можно достать! И надо сказать, далеко не все они на русском! Плюс доступ к ним тоже так просто не получишь — только если ты научный работник и если твоя тема как-то пересекается с этим предметом! Итак, откуда вы знаете обо всех этих милых, но малоизвестных мелочах, касающихся тирана-императора, давшего дуба две тысячи лет назад?
— Понятия не имею! — искренне признался Лейтенант, разводя руками.
Тут он вспомнил о пораненных стрелой пальцах и счел нужным поведать еще и об этой загадочной истории. Березняков жадно ловил каждое его слово. Казалось, следы недавней пьянки полностью испарились из его организма. Наконец он завистливо вздохнул:
— Эх, мне бы такую малярию! С таким-то бредом я бы целый роман настрочил! А то мне все снится XXXXХ съезд КПСС! Как будто все в белом, на какой-то горе, и очень красиво «Интернационал» поют! Как в церкви! И вступительная речь, милый мой, не на русском и не английском, а, заметьте, на латыни! А речь знаете кто произносит? Я! И на горе мой портрет! Громадный! А над горой летают белокрылые херувимы с лицами классиков марксизма-ленинизма и все время матерятся!