Малая Морская улица

Бройтман Ларисса

В 1786 г. по указу Екатерины II этот участок предназначался «для построения, дома нужного Кабинету нашему, в котором бы с безопасностью вмещены все его отделения с вещами и деньгами». Кабинет ведал личными расходами и имуществом членов императорской семьи, так что этому ведомству уделялось большое внимание. Но после смерти Екатерины II император Павел распорядился дом «Кабинета нашего по Большой и Малой Морским и Кирпичной улице» передать в ведение князя Юсупова для строительства театра. По докладу Н. Б. Юсупова было отпущено 50 000 рублей, проект поручено было составить архитектору В. Бренне. Но театр не был построен, хотя яма для фундамента была вырыта.

В 1857–1858 гг. в газете «Северная пчела» была помещена статья «Прогулки по Петербургу», автором которой, возможно, был издатель Н. И. Греч. Он писал «По правую сторону Невского… красуются огромные домы Косиковского и Чаплина. Там, помню я, до 1801

г. было пустое место, обведенное забором… Среди его была такая глубокая лужа, что дети из соседних домов катались по ней в лодочке».

В 1800 г. император Павел большое незастроенное место между Малой и Большой Морской мерой по Невскому проспекту – 50, по Новой Исаакиевской (так стали называть Луговую улицу) – 13, по Кирпичному переулку – 50 и по Большой Морской – 49 сажен «всемилостивейшее пожаловать соизволил шталмейстеру Муханову в вечное и потомственное владение». Но Сергей Ильич Муханов владеть этим участком вечно не пожелал и почти сразу, в 1802 г. продал его богатейшему херсонскому купцу I гильдии, крупному поставщику и интенданту армии купцу Абраму Израилевичу Перетцу. Перетц незадолго перед этим купил существующий и поныне громадный дом на Невском между Мойкой и Большой Морской, который был построен почти сразу после разборки деревянного Зимнего Дворца. Купленный большой участок Перетц разделил для продажи на пять маленьких участков. В начале 1800-х гг. они имели номера 86–90. В архиве удалось найти материалы по этому кварталу. Наш дом, который имеет № 2 по Малой Морской, такой же номер и по Кирпичному переулку и № 1 1 по Невскому проспекту, в списке 1804 г. имеет № 88, и владеет им Томас Сиверс, а в списке 1806 г. – Коссиковский. Притом на этот год к списку приложен план, на котором № 88 имеет интересующий нас дом, выходящий на Малую Морскую, а участок Сиверса имеет № 87 и находится на месте соврменного дом № 4 по Кирпичному переулку. В архиве же есть прошение дочери Сиверса разобраться наконец с номерами домов. Так что путаница была уже тогда. Дело в том, что недавно в Москве вышла книжечке о доме 1 1 по Невскому, которая называется «Дом Сиверса». Согласиться с этим мы не можем, так как дом на этом участке принадлежал после 1806 г. Коссиковскому еще много лет. Известно, что он купил у Перетца еще один дом недалеко, на Невском, между Большой Морской и Мойкой. У него оказались два дома на Невском недалеко друг от друга, что иногда путает исследователей.

Андрей Иванович Коссиковский, купец I гильдии, занимался поставками хлеба из южных губерний России казенному ведомству, снабжал продовольствием армию во время войны 1812 г. C XVIII в. российское правительство особенно заботилось о снабжении хлебом столицы империи, расположенной на краю государства, куда в связи с погодными условиями и состоянием дорог подвоз часто был затруднен. В Петербурге всегда были запасы хлеба, для хранения которого строились специальные склады – «магазейны». На поставках хлеба Коссиковский нажил огромное состояние, что позволило ему купить дома в центре столицы и целый остров, принадлежавший ранее И. П. Елагину. Но стремление к наживе не имеет границ, и Коссиковский решил, естественно, без ведома начальства продать часть хранившихся в Петербурге запасов, за что на него в 1827 г. по решению Сената «за тайный вывоз из столицы хлеба» было наложено взыскание и был взят в казну один из его домов в Литейной части, оцененный в 150 000 рублей. Коссиковский был дважды женат, имел сыновей – Александра, Валентина, Всеволода, Владимира – и дочь Елизавету. После смерти Коссиковского дела вели совместно его вдова и старший сын Александр. Дом на углу Малой Морской и Невского проспекта находился во владении семейства Коссиковских до середины XIX в.

Еще в 1809 г. мещанин Осип Осипов открыл здесь кухмистерскую. Ее сменила ресторация г-жи Вейгаузен, размещавшаяся до 1825 г. в угловой части по Невскому проспекту и Малой Морской. 8 января 1826 г. в «Санкт-Петербургских ведомостях» объявлялось, что в угловом доме по Невскому проспекту и Малой Морской улице отдавались в наем лавки, удобные для молочной и фруктовой торговли, а через две недели в этом угловом помещении купец Ф. А. Каупе уже продавал по сходным ценам разных сортов голландский, французский, испанский нюхательный табак и гаванские сигары.

Есть сведения и о работе в 1820-х гг. в этом доме «вольной» аптеки, которая в 1824 г. меняет владельцев, о чем сообщается в «Санкт-Петербургских ведомостях»: «Физикат [столичная врачебная управа. – Авт.] объявляет, что вольная аптека, состоящая из 1-й Адмиралтейской части 2-го

квартала в доме Косиковского (тогда № 75) на Невском проспекте на углу малой Морской куплена ныне аптекарем Вильгельмом Бекером и провизором Фридрихом Тиммом, которую физикат освидетельствовавши, нашел в надлежащей во всех частях исправности и порядке, медикаменты и материал добраго качества и в довольном количестве, потому и дозволено г.г. Беккеру и Тиму отпуск лекарств из оной аптеки от имени их производить в законном основании».

Не всем предпринимателям, однако, сопутствовал успех в их деятельности. В 1828 г. Эдуард Гордон, «содержатель англинской гостиницы на Невском проспекте, в доме Коссиковского под № 75, на углу Малой Морской, изъявляя благодарность почтеннейшей публике в посещении его заведения», извещал, что из-за недостаточной выручки вынужден прекратить содержание гостиницы и предлагал в сдачу вместе или порознь бельэтаж и верхние этажи, которые расположены «весьма удобно, омеблированы по последнему вкусу». При этом он, Гордон, объявлял, что продолжает торговлю в находящемся в том же доме ренском погребе, что, видимо, было достаточно выгодно. В 1837 г. здесь, в магазине Жулии, можно было купить платья, шляпки, токи, чепчики и вообще все модные дамские уборы.

В 1843 г. в Петербурге начали печатать еженедельную медицинскую газету, так как большинство врачей в столице в это время были немцами. С 1845 г. газета издавалась в доме Коссиковского. Один из трех врачей, занимавшихся газетой, был младший брат поэта Генриха Гейне – Максимилиан Гейне (1805(7) (?)–1879). Их отец занимался торговлей и обанкротился. Семью поддерживал брат отца – богатый банкир Соломон Гейне, давший возможность получить образование трем племянникам, которые в 1827 г. перешли из иудаизма в лютеранство. В 1829 г. Максимилиан приехал в Россию с рекомендательным письмом от дяди придворному банкиру Штиглицу.

С 1832 г. практически до смерти в 1879 г. с небольшими перерывами Максимилиан Гейне жил в Петербурге, иногда работал вместе с известным врачом Ф. Арендтом. В 1849 г. он получил чин надворного советника и потомственное дворянство Российской империи. В газете он вел несколько рубрик, в том числе посвященную Петербургу. Еще раньше, с 1838 г., он был редактором литературного журнала на немецком языке. Редакция журнала находилась тоже на Малой Морской в современном доме № 12. Его статьи с описанием столичной жизни потом были изданы отдельной книгой. Вышедшие в 1844 г. на немецком языке «Медико-топографические эскизы Петербурга» тоже были составлены по его газетным публикациям.

М. Гейне считался очень хорошим врачом, приобрел широкий круг знакомств среди деятелей культуры. Он был хорошо знаком с Н. И. Гречем, В. Ф. Булгариным, Ф. И. Тютчевым. В 1860 г. женился на молодой вдове Арендта, оставившего трех детей в возрасте до 10 лет, которых потом и воспитывал. В 1865 г. он вышел в отставку, но остался жить в Петербурге, на Миллионной улице. Умер в 1879 г. в Берлине, куда приехал, видимо, для лечения.

В 1845 г. в доме Коссиковского красильщик и «пятновыводчик» Луи Сатиас открыл мастерскую, где чистил и красил ткани и готовую одежду, обещая восстанавливать их прежний цвет. А в 1850- х гг. здесь была шапочная мастерская купца Ф. Демидова. В этом же доме находилась гостиница Винтера, один из постояльцев которой объявлял в 1855 г. о продаже тройки молодых лошадей «шведок вороной масти». Помимо сапожного мастера Г. Эммермана, в доме Коссиковского снимали помещения токарь и купец П. Эш и портной мастер Евгений Флоран.

С конца 1850-х гг. значится уже новый владелец – Владимир Иванович Струбинский (1835–1883). Во второй половине XIX в. среди петербургских домовладельцев довольно часто встречалась фамилия Струбинских. В доме Александра Петровича Струбинского на Греческом проспекте (№ 6) в 1875–1878 гг. жил Федор Михайлович Достоевский. Александр Петрович и Владимир Иванович были двоюродными братьями, у них был общий дедушка Семен Владимирович, родившийся в 1750 г. и в 1829 г. похороненный рядом с женой Натальей Сидоровной вблизи Ораниенбаума на Свято-Троицком кладбище. Основная деятельность Владимира Ивановича Струбинского была связана с Царским Селом. В 1861 г. коллежский секретарь Струбинский занимал должность попечителя запасных магазинов Царского Села. В дальнейшем он становится мировым судьей, а затем – почетным членом Съезда мировых судей в Царскосельском уезде в звании действительного статского советника. В 1854 г. Струбинский получил ссуду под залог дома, а в 1869 г. решил перезаложить дом. При этом архитектор Рудольф Богданович Бернгард свидетельствовал: «…дом прочной постройки на гранитном цоколе, фасады оштукатурены и завершаются карнизом с модульонами. Окна третьего этажа обтянуты наличниками и украшены сандриками на лепных кронштейнах. Имеются шесть чугунных балконов с железными решетками, 5 металлических зонтиков».