Малая Морская улица

Бройтман Ларисса

Еще в 1912 г. князь И. Н. Салтыков продал свой дом крестьянину Калязинского уезда Ивану Сергеевичу Соколову, имевшему промысловое свидетельство I разряда для торговли. В том же году в доме произошел пожар, но более сильный, чем ранее, так как Соколов получил от страхового общества 1 500 рублей на покрытие убытков. Через пять лет Иван Сергеевич будет уже потомственным почетным гражданином, владельцем дома на 3-й линии Васильевского острова (№ 24), домов № 7 и № 13 на улице Гоголя и известного ресторана.

В 1913 г. дом был надстроен по проекту Н. Н. Веревкина, архитектора страхового общества «Саламандра», строившего здания в Харькове и Омске. По ведомости о доходах, в следующем году дом был заполнен различными заведениями.

В подвале размещались

магазины – чайный, суровских материй, сапожный и ренсковый погреб. В первом этаже наряду с седельной и шорной торговлей находился автомобильный магазин. Во втором этаже 8 комнат занимала редакция журнала «Аргус». Помещение в третьем этаже снимало Правление Северного стекольно-промышленного общества, в доме жил также сотрудник общества горный инженер Иосиф Григорьевич Нудельман. В четвертом госпожа Прокофьева содержала меблированные комнаты. А пятый этаж снимала городская управа как казарму для городовых. Жил здесь и подполковник Василий Юльевич Экгард, пристав 1-й Адмиралтейской части.

Нужно сказать, что среди жителей дома было немало представителей технической интеллигенции. В квартире № 6 жил инженер-электрик, кандидат математических наук Эрнест Федорович Виганд с женой Верой Яковлевной. Он был совладельцем технической конторы «Э. Виганд, Игер и К^о». В 1915 г. из Ростова приехал окончивший с дипломом I-й степени Марк Яковлевич Фельдман, занявший должность доверенного Русского общества вывозной торговли.

Последней владелицей дома 25 марта 1917 г. записана вдова Ивана Соколова Татьяна Петровна, проживающая на противоположной стороне улицы в квартире 16 дома № 7.

Среди тех, кто жил здесь в это время, была семья Будзько, приехавшая в Петербург из Виленской губернии в 1915 г. В домовой книге записана шестидесятитрехлетняя Виктория Ивановна Будзько, жена одного из ее сыновей Михалина с тремя малолетними дочерьми и две дочери Виктории Ивановны – Эмилия и Констанция, 28 и 26 лет. Оба ее сына, Флориан и Иосиф, находились на военной службе. В 1918 г. Флориан Михайлович, солдат 3-го инженерного полка получил отпуск на 3 месяца по болезни, о дальнейшей его судьбе сведений нет. А вот его брат Иосиф, в 1917 г. солдат почтовой полевой конторы № 51 действующей армии, возвратившись с военной службы, прожил в этом доме еще двадцать лет и стал одной из жертв сталинских репрессий. В 1937 г. Иосиф Михайлович Будзько, кассир дирекции Ленинградского радио, поляк, беспартийный, был арестован и по обвинению в действиях, направленных на нанесение вреда советской власти расстрелян 24 ноября 1937 г.

Осенью 1941 г. этот дом, один из первых в городе, был разрушен фугасной бомбой. В 1942 г. поврежденный дом был замаскирован декоративными щитами. В октябре 1945 г. начались восстановительные работы по проекту ленинградских архитекторов И. И. Фомина и Б. Р. Рубаненко. Было решено сохранить срезанный угол дома как напоминание о разрушенной части здания. Работал на восстановлении этого дома потомственный каменщик Андрей Александрович Куликов, построивший до войны немало зданий в Ленинграде. Владея мастерством, при умелой организации работы Куликов 17 октября выполнил за смену 12 дневных норм. Его опыт скоростной кладки стал примером для других строителей. А. А. Куликову в 1946 г. была присуждена Сталинская премия, а современники, помнившие и события блокады, и восстановительные работы в городе, дом № 4 называли домом Куликова. Этот дом со срезанным углом, украшенным лепными колосьями, вошел в историю города как первенец послевоенного строительства в Ленинграде.

Дом № 4 по Малой Морской улице связан еще с одной знаковой для Ленинграда-Петербурга фигурой. Этот дом, так же как и Театр комедии на Невском, можно назвать акимовским в память о режиссере и художнике Николае Павловиче Акимове (1901– 1968). Он родился в Харькове в семье железнодорожного служащего, в 1910 г. семья Акимовых переезжает сначала в Царское Село, а затем в Петербург. С 1914 г. Николай Акимов учился в вечерних рисовальных классах Общества поощрения художеств,

а затем, в 1916-1918 гг. занимался в Новой художественной мастерской под руководством М. В. Добужинского, А. Е. Яковлева и В. И. Шухаева. В 1919–1923 гг. жил в Харькове, где и начинает работать в качестве театрального художника. В 1923 г. Николай Акимов возвращается в Петроград и поступает во ВХУТЕМАС – Высшие художественно-технические мастерские – и одновременно работает как театральный художник в петроградских театрах: «Кривое зеркало», Музыкальной комедии, театре-кабаре «Карусель» и т.д. В 1924–1925 гг. оформляет спектакли в Большом драматическом театре. Много работает как книжный иллюстратор и художник-плакатист. В 1927 г. в Петрограде проходит его первая персональная выставка. В конце 1930- х гг. Акимов начинает работать и как театральный режиссер. В 1932 г. он ставит в Москве в театре им. Вахтангова «Гамлета» У. Шекспира с музыкой Д. Д. Шостаковича. Акимов выступал и как главный художник спектакля. Спектакль не был постановкой традиционной шекспировской трагедией, Акимов превратил ее в памфлет, наполненный острой сатирой и неожиданными музыкальными решениями. Здесь был и джаз, и пародии на современные злободневные куплеты, которые, казалось бы никак уж не вяжутся с классической трагедией. Гамлет выходил в сцене сумасшествия с кастрюлей на голове и с морковкой в руках. Спектакль вызвал очень неоднозначную реакцию и продержался недолго, но спустя много лет этот спектакль называют «политическим детективом» и считают одним из ярких событий театральной Москвы 1930-х гг.

В 1935 г. Акимова приглашают стать художественным руководителем Ленинградского театра комедии, который оказался на грани закрытия. Николай Павлович Акимов был во главе этого театра почти 30 лет до дня своей кончины в 1968 г. Лишь в годы нового витка репрессий в 1949 г. Акимов вынужден был покинуть пост главного режиссера и вернуться в Театр комедии, который он создал, лишь в 1956 г. В 1951–1956 гг. он будет возглавлять еще один ленинградский театр – Новый (с 1953-го – Театр им. Ленсовета).

Именно благодаря Акимову как блестящему и остроумному режиссеру и как талантливому художнику Театр комедии «загремел» на весь Ленинград и весь Советский Союз.

В 1954 г. Николай Павлович начинает преподавать в Ленинградском театральном институте и становится основателем художественно-постановочного отделения института.

Н. П. Акимов был замечательным и оригинальным художником, писавшим в совершенно неповторимой манере. Он автор многочисленных портретов современников, невероятно выразительных театральных плакатов и книжных иллюстраций. Н. П. Акимов был признанным художником, начиная с 1927 г. у него было 11 персональных выставок.

Женой Николая Павловича Акимова была Елена Владимировна Юнгер (1910–1999). Она была замечательной талантливой актрисой, знатоком французского языка и переводчицей и автором интереснейших воспоминаний. Елена Владимировна родилась в семье Владимира Александрович Юнгера, поэта-акмеиста (1883–1918) и Зои Владимировны Дроздовой.

В 1927 г. Елена Юнгер поступает в Школу русской драмы на улице Зодчего Росси, затем уезжает учиться в Москву в студию Ю. А. Завадского.

В 1933 г. уже в Ленинграде в Экспериментальной театральной мастерской Елена Владимировна познакомилась с Николай Павловичем Акимовым и на всю жизнь связала с ним свою судьбу. В 1936 г. она стала актрисой Театра комедии, который возглавил Акимов.

Елена Владимировна была в большей степени театральной актрисой и сыграла более полусотни ролей на сцене тетра Комедии, в 1940 г. была первой исполнительницей роли Принцессы в сказке Евгения Шварца «Тень». В кино она снималась немного, и чаще всего вспоминают ее острохарактерный образ Анны, сестры Золушки, в фильме 1947 г. Надежды Кошеверовой и Михаила Шапиро «Золушка».

Прекрасное знание иностранных языков позволило Елене Юнгер сделать художественный перевод нескольких пьес П. Устинова, Э. Олби, Ю. О’Нила, а также читатели знакомились с воспоминаниями Эдит Пиаф «Моя жизнь» именно в ее блестящем переводе.