Мальчик А
Шрифт:
Джек кивает: «Спасибо», — и машет рукой водителю машины, который остановился, чтобы пропустить его на пешеходном переходе. Казалось бы, мелочь: человек переходит дорогу, вежливый водитель его пропускает — но для Джека это событие, которое помогает ему прочувствовать свою сопричастность к людскому сообществу. Он замечает небольшой чистый участок на багажнике машины, где раньше была приклеена какая-то штука в форме рыбки. Интересно, что это было, думает Джек. И знает ли водитель, что этой штуковины больше нет.
За завтраком, состоящим из тоста и чая, Джек просматривает газету. Сегодня о нем нет ни слова. В течение этого месяца в прессе периодически возникали дискуссии насчет его освобождения. Джек очень надеется, что теперь все уже улеглось. Может быть. Он открывает третью страницу. Она симпатичная. У нее светлые волосы и лицо в форме сердечка. Стройные ноги, узкие бедра. Ребра слегка выпирают, потому что
Завтрак — единственный пункт ежедневного распорядка, когда все может сбиться. Это когда Келли дома. Джеку нравится Келли, но он любит завтракать в одиночестве, чтобы спокойно собраться с мыслями и подготовиться к предстоящему дню. После завтрака он умывается и бреется. Бритва, которую ему выдали в тюрьме перед освобождением, уже затупилась, и в нарождающемся потребительском порыве Джек решил не менять лезвие, а купить себе новую бритву.
Он перебирает в уме все известные марки. Wilkinson Sword, как-то уж чересчур по-армейски; Gillette — лучше для мужчины нет; Sensor; Mach 3; мне так понравилась эта бритва, что я купил всю компанию; Bremington; Reminton. В первые годы ему разрешали смотреть телевизор. В доме, которые не был его домом, но все же казался почти что домом по сравнению с тюрьмой.
Он ждет во дворе у гаража. Он по-прежнему чувствует себя неуютно на открытом пространстве, когда вокруг люди, и все на него смотрят, и кто-нибудь может его узнать. Но он все-таки привыкает. Ему уже легче, чем было вначале. На работе Джек видит сплошные гаражи. Терри устроил его в дистрибьюторскую компанию. Доставка товаров. Обслуживание автозаправочных станций с ремонтными мастерскими.
Крис заезжает за ним, как всегда, ровно в семь-тридцать. Как обычно, на белом микроавтобусе «Мерседес», который, вообще-то, казенный, но Крису разрешают ездить на нем в нерабочее время. Джек — помощник водителя. По идее, он штурман, должен следить за маршрутом по карте, но Крис знает город, как свои пять пальцев, так что Джек только сидит «для компании» и слушает Криса и радио, пока они не развезут все заказы.
— Доброго утречка, Плут. — Крис дает прозвища всем и каждому; он уверен, что людям должно это нравиться. И многим действительно нравится, в том числе — Джеку. А вот некоторые обижаются. Все зависит от прозвища.
— Привет, привет, — отвечает Джек. — Что у нас сегодня?
— Клетки.
— Клетки?
— Ага, для товаров, выставленных на улице. Для упаковок с напитками, угля и прочего, чтобы можно было их запирать на ночь. Не все же такие порядочные и честные, как ты, Плут. — Крис смеется и делает вид, что дает Джеку подзатыльник. Джек рассказал ему о приключениях незадачливого угонщика Барриджа. Крис решил, что он переехал сюда, спасаясь от дурного влияния юга, и Джек не стал его разубеждать. В первый свой день на работе Джек так сильно переживал, что Крис решил взять над ним шефство. Сделать из мальчика настоящего мужика и напарника. И не только в рабочих поездках.
Клетки ждут их на складе. Они загружают их вместе.
— Надо сходить подписать накладную, Плут. Вперед, на встречу с Белым китом.
Джек кивает, глядя на свои руки. Пластичная память кожи еще хранит отпечатки тонких стальных прутьев. Иногда он натирает ладони. Это не больно, просто на коже образуются волдыри, а потом они лопаются, и верхний слой кожи облазит. Но волдыри — это лучше, чем вынужденное безделье.
— Приветы, Мишель. — К Мишель Крис всегда обращается только по имени, хотя она знает, что он называет ее за глаза Белым китом, и что в этом прозвище нет ни издевки, ни злобы. Тем более что Мишель никакой и не кит. Любители пышных пропорций назвали бы се очень даже фигуристой дамой. У нее удивительно светлые волосы, действительно почти белые, и бледная кожа, но при этом на редкость гладкая и подтянутая — для такой крупной девушки. Может быть, это самое красивое, что в ней есть: ее кожа. Крис говорил, что последний из ее бывших парней работает в гостинице портье и как-то связан с мафией. Однажды они поругались, он ударил ее, и она его бросила. И уже не вернулась. Несмотря на все уговоры, обещания и угрозы. Он, кстати, тоже сидел. За что, Крис не знает, но дружки называют его Извращенцем. Хотя, может быть, потому, что он сидел в Стренджвэйзе. [3] Сама Мишель тоже странная. Она, похоже, питает какую-то извращенную слабость ко всяким преступникам и злостным правонарушителям. Джек
3
Strangeways — старое название Тюрьмы Ее Величества в Манчестере. В дословном переводе это слово означает, помимо прочего, «странные привычки; чудачества; извращения». Название Strangeways происходит не от контингента заключенных, а от названия парка, на месте которого в 1869-м году построили тюрьму.
— Ой, Джек, — вздыхает Мишель, пока он подписывает накладную. — Мне прямо страшно. Боюсь утонуть в этих бездонных глазах.
— Не боись, не утонешь, — говорит Крис. — С такой-то задницей, при всем желании не пролезешь. — Он смеется, Джек тоже смеется, хотя ему малость неловко. Мишель сверлит Криса сердитым взглядом разъяренного мишки Паддингтона [4] , но ее глаза все равно сияют.
Она опять смотрит на Джека и улыбается, но он опускает глаза и глядит себе под ноги. У него от Мишель кружится голова. Джек не умеет заигрывать с девушками. И не знает, как реагировать на заигрывания. Он столько лет не видел женщин — кроме нескольких училок в тюремной школе. Большинство из которых даже и не трудились скрывать своего отвращения.
4
Медвежонок по имени Паддингтон — Paddington Bear — герой детских сказок, придуманных английским писателем Майклом Бондом. В Англии этот медведь известен не меньше, чем Винни-Пух.
— Так когда ты меня пригласишь на свидание, Джек? Ну, или хотя бы в кабак, для начала? — Она шутит, да. Но в каждой шутке есть доля правды.
Джек совсем растерялся. Стоит, как пыльным мешком пристукнутый. Не знает, что говорить. Его невежество — как труп альбатроса на шее старого морехода. [5] Его огромные, окоченевшие крылья задевают за мебель. Джек к этому еще не готов.
— А давайте сходим все вместе, — предлагает Крис. — Завтра вечером. Как раз зарплату дадут, можно будет гульнуть. Соберем всю команду. Вот ты, Мишель, и займись. Оповести всех сегодня. Нет, правда. Хоть делом займешься, а то сидишь целыми днями, в носу ковыряешь.
5
Аллюзия на поэму Кольриджа «Сказание о старом мореходе».
Она кидает в него ластиком, и вроде как получается, что они договорились.
— Я тебя спас, приятель, — говорит Крис, когда они садятся в машину. — Мишель — страшная женщина. Настоящая людоедка. Пожирательница мужчин. Я тебе не рассказывал, почему она Белый кит?
— Я думал, тут все понятно: она белая и большая. — Большая, и потрясающая, и красивая, и белая, как снег, которого я не касался пятнадцать лет, мысленно добавляет Джек. Но он знает, что Крис его засмеет, если поймет, что она ему нравится.
— Нет. Оно, конечно, ей очень подходит. Но Белый кит — это отдельная песня. Сейчас расскажу. После корпоративной рождественской пьянки, они у нас, кстати, проходят в январе, потому что в январе дешевле, мы небольшим спояным коллективом забурились к Клер. Клер — это одна из наших секретарш. Мы все изрядно укушались и несли всякий бред. А это было как раз во время суда над Гарольдом Шипменом. Было уже очевидно, что его засадят надолго, и нас почему-то на этом заклинило, и мы придумали такую игру: каждый должен был сказать, по чему он скучал бы сильнее всего, если бы его упекли за решетку Жалко, Плут, тебя с нами не было. Мы бы послушали мнение эксперта. В общем, доходит очередь до Мишель. И она зависает. Я думал, она скажет, что по машине. Она очень любит свою машину. В общем, она сидит, думает, а все ее подгоняют, типа, давай, не томи, без чего тебе жизнь не в радость, и она говорит, — Крис произносит высоким писклявым голосом: — «Ну, я не знаю… может быть, дико, конечно, звучит, но без члена». А язык у нее заплетался, и вместо «может быть» вышло «мобыть». А Крис, которая, вообще-то, девчонка приятная, только слегка тормознутая, уже потихонечку выпадала и уловила лишь «мобыть дико» и решила, что Мишель имела в виду «Моби Дика», и принялась уточнять, фильм или книгу, потому что в тюрьме книги наверняка можно. Отсюда и Белый Кит, который «мобыть дико звучащий член». — Крис покатывается со смеху. Смех у него неприятный, резкий, скрипучий, как у какого-нибудь похотливого старикашки — растлителя малолетних, хотя он всего на пару лет старше Джека. Джек тоже смеется, но только из вежливости, и смотрит в сторону, в окно, чтоб побыстрее закрыть эту тему.