Мальчик, играющий в мяч
Шрифт:
Вот только неясно, –
ЗАЧЕМ?..
Быть может, боролся за приз он,
В жестоких спортивных спорах,
По перетаскиванию телевизоров
На озеро в минус сорок?!..
А может, всё из-за денег?
И премию выписал Сорос:
Вот, мол,
«Притаранишь» телик!..
И тут же получишь бонус!
Не надо гадать, ребята,
И не наводите лоск,
Ведь Тютчев сказал когда-то:
Россию не втиснешь в мозг!
Искал
Никто мне ответить не смог
ЗАЧЕМ мужик телевизор
На озеро приволок?!
И вот он лежит, отражая
Картины небесной тиши,
Как Символ!
Как гордое Знамя!
Загадочной
Русской
Души!
Размышления 2
Мысли на надувном матрасе
Лето! Как я люблю лето! Оно такое же долгожданное и непредсказуемое, как сама Любовь! Оно такое же яркое и тёплое, как сама Доброта! И!.. Такое же мимолётное и быстротечное, как само Счастье!
***
Как игривый мальчишка – без спросу
Залетел летний ветер в окошко,
Разбудил на диване кошку,
Лист тетрадный унёс со стола,
И погладил меня по щеке…
Небольшие утренние размышления..
Недописанная песня в стиле ленивого летнего Блюза…
Почему недописанная?
Да потому что… – Лето!.. Жарко… Лень…
2
БЛЮЗ
Ты посмотри,
какое
Лето!
Прислушайся,
как
перед
рассветом
Дождь…
осторожно
постучит
в ОКНА.
Жизнью живем
обыкновенной:
Чай на столе,
часов
настенных
бой.
А за окнами мосты,
Полупьяные менты
И поющие коты.
R:
МЫ!
Построим свой город!..
На краю стола,
как на краю земли,
Мы
Зажжем
Настольное солнце,
И к солнцу опять полетят корабли!
***
Собирая крыжовник,
Об острый шип уколол себе палец.
И долго смотрел,
Как на солнце блестит, высыхая,
Капелька крови…
***
Как коротка твоя жизнь
И как много надо успеть тебе,
Бабочка-однодневка…
***
Поймал бабочку,
Но, пожалев, отпустил,
Пусть поживёт до заката…
Милый мой, понимающий и чувствующий Мыслитель! Вижу, что эти короткие трех – и – пятистишья, периодически возникающие на страницах моей книги, вводят тебя в некоторое замешательство!
Да?! А ты знаешь, я не удивляюсь этому! Своей исключительной упрощённой образностью они действительно выбиваются из свойственной мне изобразительной поэтической манеры! (О!.. Завернул!..) И они (эти короткие зарисовки), к слову сказать, будут присутствовать только в первых четырёх «размышлениях».
Но именно эти короткие поэтические, задумчивые искорки сыграли, как это ни странно, ВАЖНЕЙШУЮ роль в моём творческом становлении.
Чтобы объяснить это, мне придётся начать издалека! Ну! Прямо, ОЧЕНЬ… Издалека!
– Уф!..
Сейчас я всё тебе объясню! Только не торопи меня! И прекрати тыкать меня в бок своим нетерпеливым локотком!
Итак!..
Было это в конце восьмидесятых годов прошлого века. Я со своими друзьями, с такими же, как я, только что окончившими школу акселератами, подростками, шалопаями, с максималистскими замашками и тестостероновым румянцем на лицах, пришёл в гости к нашей учительнице Русского языка и литературы Бычковой Наталье Алексеевне.
Наталья Алексеевна была ещё и нашим классным руководителем. И, хотя пару месяцев назад перед выпускным вечером она выдала нам аттестаты о среднем образовании, духовная связь между нами была как никогда очень тесной! Да и в последующие годы мы продолжали поддерживать отношения. Писали друг другу письма, приходили в гости на каникулах.
Итак! Был уже конец августа. Все мы тогда уже поступили в высшие учебные заведения в разных городах Советс
кого Союза.
Заметьте!
Ребята!
Поступили!
Или даже так: ПО_СТУ_ПИ_ЛИ!
Сами! Только лишь благодаря своим знаниям. Без всякой оплаты! Без мохнатых лап и блатных родителей. Обычные дети провинциальных врачей, учителей, инженеров и простых честных советских работяг.
Выбрали себе будущую профессию. Подали документы и поступили в институты! Причём в те институты, в каки
е и планировали!
Кто из моих молодых читателей-студентов сможет этим похвастаться?
А?.. Ну?.. Вот!
Такие уж были тогда времена! Причём, каждому из нас ещё полагалась, пусть небольшая, но в принципе, достаточная для скромного месячного существования, стипендия!
Студенческая стипендия, конца восьмидесятых годов…
Тебе стипендия хочу пропеть я песню!
В день, когда ты появлялась в моём кармане, я чувствовал себя арабским шейхом, приехавшим на невольничий рынок за новой наложницей!.. Казалось, что я могу купить весь мир! Шуршание денежных знаков внушало уверенность в завтрашнем дне и поднимало мою самооценку. Сорок пять рублей – обычная, шестьдесят пять – повышенная! И… ДЕВЯНОСТО ДЕВЯТЬ рублей – Ленинская стипендия! Я как-то получал такие деньжищи! А для студента это поистине ДЕНЬЖИЩИ!