Мальчик из Гоби
Шрифт:
— Бакши! — снова заговорил тонкий голос. — Я слышал, что неподалеку от пещеры проезжали на конях двое военных.
— Военные, говоришь? — переспросил лама. — Не худо бы их схватить, узнать, что они там замышляют.
— Хорошо, учитель. До вечера!
— Приходи, когда будет совсем темно. И запутай следы, слышишь?
Бат не стал дожидаться, пока человек с тонким голосом выйдет из пещеры. Он знал, что ему делать: надо бежать на заставу и скорее передать ее начальнику — дяде Ванчику — содержание этого необычного разговора. Схватив корзину, Бат осторожно выбрался из укрытия
4. На заставе
Он был уже у самого леса, как вдруг услышал негромкие голоса. Бат мгновенно упал в траву, затаился. По узкой тропе ехали два всадника. Они показались Бату очень знакомыми. Ну конечно. Это же отец Тумура — Пунцук и его, Бата, старший брат. Вот они уже совсем близко.
— Ты поднимался наверх, смотрел? — заговорил Пунцук.
— Конечно! Но там камни, верхом не проедешь. И никаких следов.
— Тумур сказал, что они еще засветло разошлись в разные стороны.
— Вы нашли ребят ниже, да?
— Да. Они ночевали в лесу.
У Бата сжалось сердце. «Они ищут меня, мама, наверное, плачет, думает, что случилось несчастье. Но не могу же я вернуться домой, пока не открою дяде Ванчику тайну пещеры?..»
Всадники проехали, и Бат бегом побежал к заставе. Когда он наконец добрался до цели, он едва держался на ногах, с трудом переводил дыхание. Караульный преградил ему путь, вызвал командира. Вышел высокий, стройный военный.
— Тебе кого, паренек? — спросил он.
— Начальника.
— Товарищ Ванчик занят. Говори, я ему передам.
— Нет. Мне нужен сам Ванчик-гуай.
— У тебя что-нибудь важное?
— Очень, очень важное!..
Военный внимательно посмотрел на мальчика, кивнул головой:
— Ну что ж, подожди, сейчас доложу.
Скоро он вернулся и проводил Бата в кабинет начальника. Ванчик-гуай сидел за письменным столом у окна. Рядом стоял какой-то незнакомый военный. При виде Бата Ванчик-гуай сделал большие глаза.
— Я его знаю: это мальчик из соседнего аила. Тебя, кажется, зовут Бат?
— Да.
— Тебя послал к нам отец?
— Нет. Я сам пришел, чтобы встретиться с вами.
— Со мной?
— Да. Только с вами.
— Ну что ж, говори, что заставило тебя искать встречи со мной.
— При этом человеке я говорить не буду! — выпалил Бат.
— Не волнуйся, — улыбнулся Ванчик. — Это командир эскадрона. От него не может быть никаких секретов.
И тогда Бат, стараясь говорить как можно спокойнее, рассказал Ванчик-гуаю обо всем, что услышал возле пещеры. А потом передал начальнику листок с изображением неизвестного божества.
Начальник заставы очень внимательно выслушал Бата.
— Это он, тот самый, кого мы столько времени ищем. Следы заметает, хитрец, — сказал он командиру эскадрона и снова повернулся к Бату: — Ты, Бат, настоящий пионер, патриот своей родины! Ты оказал партии и народу большую услугу. Молодец!
Ванчик-гуай посмотрел на командира эскадрона, тот поднялся со своего места и застыл по стойке «смирно».
— Немедленно направьте четырех цириков с приказом до сумерек окружить пещеру. Ламу взять живым
Командир эскадрона повторил приказ, козырнул, повернулся на каблуках и вышел из кабинета. Начальник широко улыбнулся Бату:
— Небось страшно было ночевать в лесу, да еще под дождем, а?
— Не особенно… — неуверенно ответил Бат.
— Хорошо, что ты заметил огонек. С него ведь все началось. Надо быть всегда наблюдательным.
В кабинет вошел высокий военный, тот самый, что встретил Бата у входа в здание.
— Проводите паренька домой, — сказал ему Ванчик. — Родители, конечно, беспокоятся, ищут… — Он повернулся к Бату: — Ну, Бат, счастливого пути. Если отец с матерью спросят, сошлись на меня. Я завтра же к вам заеду. До свидания! — И, протянув Бату свою широкую ладонь, начальник заставы крепко пожал ему руку.
Вместе с высоким военным Бат вышел во двор. Из ворот заставы на рысях выезжал эскадрон всадников.
Гнедой
Рассказ
Перевели Ю. Вертман и М. Гольман
Взошло солнце. В его лучах отчетливо вырисовывались вершины хребта Бодо-ула. На склонах гор паслись лошади.
Гэрэл с арканом в руках подъезжал к табуну. Он сразу же увидел гнедую кобылу и рядом с ней — маленького жеребенка, черного как смоль, с белой лысинкой на лбу.
Гэрэл радостно вскрикнул, собрал лошадей и погнал их к дому, а потом вернулся за кобылой. Медленно и осторожно он привел ее к юрте.
— Моя гнедая принесла жеребенка! Самца! — поспешил обрадовать он отца.
— Вижу. Какой красавец! Когда он родился?
— Наверное, перед самым моим приездом в табун.
— Ну, сынок, гляди в оба. Береги его от простуды — весной холодные ветры, надо держать малыша на безветренной стороне, покрывать попоной.
Гэрэл привязал кобылу и жеребенка в овраге, справа от юрты. На ночь он набрасывал на жеребенка овчину, днем чистил, подкармливал.
И вот пришел день, когда Гэрэл в первый раз выгнал кобылу и жеребенка в табун. Почуяв свободу, жеребенок с громким ржанием носился вдоль косяка, так что взрослые лошади шарахались от него в сторону.
Как-то утром, в середине лета, Доржи, отец мальчика, собрал лошадей на широком лугу у реки. Пришло время учить их ходить под седлом, в упряжке.
Гэрэл пригнал свой табун и попробовал заарканить гнедого жеребенка. Но тот дернулся, вырвал аркан у него из рук и так, с петлей на шее, волоча шест по земле, с громким ржанием помчался прямо в гору, рассекая табун надвое. За ним с лаем бросились собаки. Но конь бежал словно стрела и остановился лишь у самой вершины.