Мальчик из Уржума
Шрифт:
А еще советовала кухарка сходить на Волгу и на Арское кладбище.
– На Волге, - говорила она, - грузчики больно жалостно песни поют, а на кладбище - благодать. Тихо, зелено и птицы заливаются.
Сергей побывал всюду, обошел главные улицы с красивыми каменными домами, где около богатых магазинов и лабазов было шумно и оживленно и всегда толпился народ.
Прошел мимо мечети, где с высокого белого минарета по вечерам раздавались гортанные выкрики татарского муэдзина.
Увидел Казанский университет - огромное здание, украшенное массивными
Побывал Сергей и на Волге, забрел и на Арское кладбище. Заглянул и в Козью Слободку, и на Попову горку, и в Засыпкин переулок, и в Кошачий, и в Собачий.
Здесь, на окраине города, улицы были узкие и грязные. Здесь ютилась беднота. Вечером скудно освещенные улицы оживлялись: с заводов и фабрик сюда - домой - тянулся усталый рабочий люд.
Попал Сергей и в Татарскую слободу. По-русски ее звали "Устье", а по-татарски - "Какаида".
Это был как будто совсем другой город. Здесь говорили только по-татарски. Женщины и девочки ходили в длинных шароварах, а мужчины были бритоголовые, в тюбетейках. На татарских улицах Сергей совсем не встречал пьяных.
Старуха-кухарка говорила:
– Им, нехристям, ихний Магомет водку пить не позволил.
Бродя по Устью, Сергей видел, как худые грязные татарские ребятишки целый день играли в уличной пыли, под копытами ломовых лошадей.
А мимо равнодушно проходили богатые татарки в шелковых платках, в плоских бархатных шапочках, украшенных серебряными монетами.
Скоро он нашел себе двух товарищей. Эти товарищи были Асеев и Яковлев. Теперь по городу они стали ходить втроем.
С Асеевым он познакомился в первый же день занятий.
В коридорах училища разгуливали и стояли подростки и великовозрастные, усатые парни. Было шумно. Говор, смех, крики, шарканье ног гулко отдавались в концах коридора.
Новички, ошеломленные и растерявшиеся, жались к стенам и окнам. Среди них был и Сергей. Он с любопытством разглядывал ребят, своих будущих товарищей.
"Вот тот, наверное, тоже новичок. Один ходит. А тот уж, конечно, не первый год в училище - всех задевает, со всеми перекликается".
И вдруг Сергей заметил среди ребят одного паренька, который стоял у противоположной стены, заложив руки за спину.
Паренек ничем не отличался от других ребят. Худенький, остроносый, он терялся в толпе стриженых мальчиков в одинаковых темных рубашках.
Но Сергей не сводил с него глаз и не столько с него самого, сколько с медной пряжки его ремня. На пряжке были вырезаны три буквы: У.Г.У. Эти буквы были Сергею так хорошо знакомы. Четыре года носил он ремень с точно такой же пряжкой, когда учился в Уржумском городском училище. Сергей с минуту еще подумал, а потом двинулся прямо на парнишку.
– Ты разве тоже в УГУ учился?
– спросил он.
– Учился, - ответил тот озадаченно.
– А отчего ж я тебя никогда не видел?
– И я тебя никогда не видел.
–
– спросил Сергей.
– В этом.
Сергей с сомнением покачал головой.
– Нет, у нас в Уржуме таких не было.
– А разве я тебе говорил, что я из Уржума? Я из Уфы. УГУ - Уфимское городское училище.
– Так бы спервоначалу и сказал, - засмеялся Сергей.
Остроносый тоже рассмеялся.
С этого дня у Сергея с парнишкой началось знакомство, а потом и дружба.
Звали остроносого Асеевым. Жил он на Рыбнорядской улице вместе со своим товарищем Яковлевым, который тоже вскоре стал приятелем Сергея, и в классе их даже прозвали "неразлучная троица".
Глава XXIV
СОЕДИНЕННОЕ ПРОМЫШЛЕННОЕ
Казанское промышленное училище потому и называлось соединенным, что в нем было не одно, а целых четыре технических училища: одно среднее химико-техническое и три низших - механико-техническое, химико-техническое и строительно-техническое.
Сюда съезжалась молодежь со всех концов страны. В длинных полутемных коридорах училища можно было услышать окающую речь северян, певучую украинцев и гортанную кавказцев.
Таких училищ было только два на всю огромную Россию, и, хотя училище было открыто всего за три года до поступления Сергея, молодежь о нем уже знала даже в далеких медвежьих углах.
Поступить в Казанское промышленное было нелегко: желающих были сотни, а попадали десятки.
Тяга в училище была такая потому, что в нем имелись механические и строительные мастерские. Заодно с учением можно было здесь и практику получить. А со второго курса учеников промышленного училища посылали уже на заводы и на фабрики.
В низшем техническом училище, куда поступил Сергей, нужно было учиться три года, и принимались сюда даже из сельской двухклассной школы, так что Сергей, окончивший и приходское и городское четырехклассное, был среди своих товарищей одним из первых грамотеев.
В среднем требования были повыше - туда принимали из четвертого класса реального или из пятого класса гимназии, и учиться в среднем нужно было на год больше, чем в низшем. Здание Казанского соединенного училища было большое кирпичное и занимало чуть ли не целую улицу, - только улицы здесь никакой не было. Училище стояло за городом, а адрес его был короткий: "Арское поле, свой дом".
Тут же, на Арском поле, помещались духовная академия, ветеринарный институт и крещено-татарская школа. Когда толпы учащихся высыпали черной лавиной из дверей академии, института и промышленного, здесь было даже шумнее, чем на иных улицах города.
И всё-таки это был не город.
Весной в оврагах и в канавах у дороги долго не таял снег, а над кладбищем с криком носились грачи, устраивая себе гнезда.
Да разве можно было расслышать этот птичий гомон, когда внизу спорили, шумели, распевали на разные голоса будущие механики, чертежники, строительные десятники, машинисты и заводские мастера!