Мальчик-который-покорил-время

Бандильерос Ганс

Снейп продолжил недовольно сверлить профессора взглядом. Как вдруг в кабинете открылся портал и из него немедленно выбрался не кто иной, как Гарри Поттер. Северус одарил мальчика настолько неприязненным взглядом, насколько был способен вообще. И из-за каприза Поттера, не пожелавшего войти в клуб Слизнорта, он, Снейп, должен учить толпу баранов элементарным вещам? Северус быстро, на пятках развернулся и вылетел из кабинета, хлопнув дверью.

– Мальчик мой, – Дамблдор улыбнулся, – ты нас напугал.

– Простите, директор.

– И когда ты перестанешь

приходить в мой кабинет через портал?

– Не знаю, сэр. Просто я не в курсе, где ваш кабинет расположен и какие там пароли у горгульи. Так намного проще. Я принёс отчёт по прошлому месяцу, директор.

Гарри подошёл и положил на стол кожаную папку. Дамблдор осматривал мальчика, отмечая значительные изменения во внешности – Гарри был без очков, с аккуратной молодёжной причёской и выглядел, особенно для мальчика, вполне внушительно.

– Ещё что-то, директор?

– Ах, да, Гарри, садись, я хотел с тобой поговорить…

– Без проблем, директор, – Поттер сел в кресло у директорского стола. Дамблдор предложил Поттеру лимонную дольку, но выслушал вежливый отказ. Тогда он взял конфету себе и спросил:

– Гарри, говорят, что ты связался с семейством Лонгботтомов…

– Да, было дело, – Поттер почесал ухо, что директор воспринял как признак неуверенности и волнения.

– Откуда ты узнал про них?

– Директор, – Поттер снисходительно посмотрел на Дамблдора, – вы говорите так, как будто это секретная информация. Из книг, газет и от Невилла, конечно же.

– Прекрасно. Могу я поинтересоваться, вот эти газетные статьи, которые про студсовет, Лонгботтомов… Они появились случайно?

– Вряд ли газетная статья может появиться случайно, директор, – Поттер посмотрел на него как на идиота. – В последнее время «Пророк» и правда стал чаще меня замечать. Как-никак, я знаменитость. Однако, скоро всем надоест и они переключат внимание на что-нибудь другое. Но пока не врут, я на них внимания не обращаю…

– И правильно. Я тоже очень волновался за Лонгботтомов. Фрэнк был таким прекрасным учеником. Хотя вряд ли мы можем надеяться на чудо…

Гарри кивнул:

– Я и не надеюсь. Чудеса это удел бога, а не простых людей, сэр. Однако, в мире много профессионалов, кто знает, может быть, кто-нибудь из них сможет вернуть им разум.

– Да, конечно… – спешно согласился директор. – Как там наши японские друзья? Всё ли у них в порядке?

– Более чем, – кивнул Гарри, – хотя их программа отличается от Хогвартса уж слишком сильно, да и они тоже сильные ребята.

Директор улыбнулся:

– Что же, не смею тебя больше задерживать…

*

Нимфадора

В «Кабаньей Голове» было шумно. Тонкс вошла, осмотревшись – нечасто ей доводилось бывать в таких местах. Даже на собственном факультете она не смогла завести друзей из-за своего проклятья, поэтому посиделки в барах были для неё редкостью. Дощатый, скрипучий пол, грубые столы, запахи, шум… Тонкс поморщилась, а её волосы стали подозрительно зеленеть. Быстрый осмотр

не выявил ничего неожиданного – толпа пятикурсников в дальнем углу, забитый студентами зал… Нимфадора никогда этого не понимала – какая радость в том, что бы пить безалкогольные напитки в грязноватом неуютном баре? Особенно, когда под боком уютный Хогвартс, в котором по выходным можно было сколько угодно сидеть в большом зале.

Неприязненно прошествовав между столиками и обогнув выходящих подростков, она направилась к лестнице на второй этаж. Комната номер два…

Тонкс постучала.

– Войдите.

Нимфадора открыла дверь. К её удивлению…

Внутри она обнаружила просторную светлую комнату, с уютным диваном, журнальным столиком. Стены были светло-коричневого цвета, вся комната была словно бы из другого мира. Никакого потемневшего от времени дерева – исключительно современный и аккуратный дизайн. На диване сидел незнакомый мужчина. Тонкс внимательно его осмотрела. Мужчина тоже осматривал её, что не понравилось метаморфине и волосы её начали краснеть. Мужчина жестом пригласил её:

– Проходите, мисс Тонкс, в ногах правды нет.

Нимфадора, ожидавшая чего угодно, демонстрируя откровенную отстранённость, села:

– Кто вы и что вам от меня нужно?

– От вас? – мужчина усмехнулся. – Для начала давайте познакомимся. Я Адам Робертсон, журналист.

– Меня вы уже знаете, – холодно ответила она, хотя держать маску отстранённости было трудно и она уже хотела наброситься на Адама с вопросами. Однако, посчитала это излишним. Адам только усмехнулся:

– Раз нет вопросов, тогда выслушайте что ли…

– Что? Выслушать? Вы точно журналист?

– Безусловно, – Адам вытащил из кармана небольшую пластиковую карту и продемонстрировал её Нимфадоре. Большими синими буквами на ней было написано «PRESS». Тонкс молчала, а Адам начал свою речь. – Журналистику называют одной из древнейших профессий. В принципе, это правильно, сколько существует человечество, столько и существовали те, кто работал, сообщая другим людям ценную информацию. В настоящее время роль журналистики в обществе трудно переоценить – журналисты служат некоей прослойкой, которая собирает информацию об окружающем мире, событиях, явлениях, и преподносит эту информацию людям. Бытовое представление СМИ – это газеты, журналы, репортёры с камерами… на самом деле ситуация в нашей сфере гораздо обширнее. Среднестатистический обыватель даже не представляет, насколько велика роль средств массовой информации….

– Это вы к чему?

– Это огромная власть, мисс Тонкс, – Адам улыбнулся. – На данный момент в Англии лидирует «Ежедневный Пророк». И, признаться, если проанализировать власть Министерства магии, то процентов сорок-пятьдесят его влияния – это контроль над прессой. Монополия на правду, монополия задавать правильные и неправильные мнения, правильное отношение к событиям, людям… Конечно же, у журналистов есть своя этика, дабы не злоупотреблять этой властью, однако, журналисты «Пророка», кажется, полностью игнорируют это.