Мальчик нарасхват

Скромный эксплуататор

Вздохнул. Украдкой приоткрыл глаз. Ага, вон как глазищами своими впивается. Попробуй расслабься!

И все же понимая, что долго притворяться шлангом я не смогу, - терпение Вадима рано или поздно кончится, - задумался. Временами издавая глубокомысленные звуки, тем самым показывая, что я честно думаю, все же решился.

– Ну… Я… Я правда боюсь. Отпор дать боюсь. Вряд ли это поможет, да и где гарантия того, что я вообще смогу это сделать? А Олег… Ну, он не преступник, преследовать и угрожать не станет, наверное. А вот насплетничать

может, это да. Рассказать, что я… “такой”.

Ну, просто у меня и так очень прохладные отношения со сверстниками, а после этого… Паршивой овцой мне быть не хочется. Вот и думаю, что лучше смириться. Потом это все равно когда-нибудь прекратиться. Эм…

Но… но вообще-то я себя за это ненавижу. Одно дело, питать слабые надежды на светлое будущее, и совсем другое, - участвовать во всем этом. Нет, правда.

Мне бы хотелось… Нет, я действительно хочу встречаться с какой-нибудь девушкой. Но разве это возможно? Дело не в комплексах из-за внешности или еще чего-нибудь, хотя, - понизил я голос, - они, наверное, все же есть. Просто… Ну… Бывший друг меня принуждает, хотя, если разобраться, делаю я это добровольно, боясь последствий. Такие дела. Стремно.

Ужасно чувствовать себя слабым трусом, которому даже поделиться своими переживаниями не с кем. Я странный. Ни-ничтожный даже… Грязный шлюх.

– Кто-кто?

– Ш-шлюх?
– запнулся я, резко открыв глаза.

Вадим скептически выгнул бровь. Я отвернулся, нахмурившись и сжав губы. И так себя неловко чувствовал, изливая тут душу, а теперь вообще под землю провалиться хочется. Ну вот зачем сказал, а?!

Мужчина, поглазев на меня еще с минуту, убедился, что говорить дальше я не собираюсь, недоверчиво фыркнул. Устраиваясь поудобнее на стуле, он, задумчиво прищурив глаза, заявил:

– Наматываешь сопли на кулак, как девчонка. Может, поплачешь? Нет? Точно? Странно. Тихо, я еще не договорил! Мое мнение, пацан, ты лишь смешал себя с грязью и успокоился, полностью довольный тем, что есть, и совсем не торопишься что-либо менять. Так низзя. Как взрослый дядя тебе говорю. Бороться надо.

– Ну и как?

– Драться!

– Все кулаками не решишь.

– Ну да, лучше сырость разводить, - фыркнул Вадим.
– Ты просто не пробовал. Не спорю, конечно, это не всегда правильно, но в твоей ситуации самый раз! Подумай над этим.

Я тяжело вздохнул, уставившись в потолок. Драться? Ну, дрался я пару раз. Больно, неприятно, непредсказуемо. Не люблю кулаками махать. Эх, и почему меня маленьким в какую-нибудь спортивную секцию не отдали?

“Взрослый дядя” зашевелился, заставляя меня настороженно скосить на него глаза. Повозившись на месте, он, нахмурившись, серьезно посмотрел мне в лицо.

– Пацан, знаешь, что еще мне интересно?

– Что?
– не стал я скрывать подозрительности в голосе.

– Ты зад кому-нибудь подставлял? Или только…

– Чего?!- искренне возмутился я, приподнявшись на локтях.
– Не подставлял я ничего!

Несмотря

на мой ответ, взъерошенный гад все равно скривился, будто съел ящик лимонов и при этом смотрел на Славу, который в это время мило ему улыбался. Говорить, впрочем, он ничего не стал, и я не упустил возможности полюбопытствовать:

– И что, вам совсем не противно? Прибить или хотя бы выгнать меня не хочется?

– Хочется, - не стал скрывать Вадим.
– Давно выгнать хочется. А прибить тебя я права не имею. Вот был бы моим сыном, ты бы уже не был жильцом, клянусь… А знаешь, что? Ну-ка, поднимайся! Пошли на кухню!

– Что? Зачем?

Я удивленно посмотрел на вставшего на ноги Вадима. Тот отвечать мне не торопился, только поморщился недовольно и рукой махнул нетерпеливо. Насупившись, я слез с кровати. Мужчины рядом уже не было, он куда-то выскочил из спальни. Потоптавшись на месте, решил выйти следом за ним.

Оказавшись в пустующей кухне, поглядел по сторонам, оглянулся в проеме на копошащегося у книжной полки Вадима и, решив не вести себя, как бедный родственник, присел на стул. Вскоре появился мучитель с охапкой журналов в руках. Разглядев обложки на некоторых, я едва не застонал и не скатился под стол. Хотелось застрелиться.

С одного журнала на меня пялилась девушка с приоткрытыми пухлыми красными губами. Ее длинные волосы развевались на ветру, а открытый купальник ничего не скрывал. Поза говорила сама за себя. С другого журнала была видна только большая грудь, обтянутая мокрой майкой. На остальные я даже смотреть не стал.

Весьма довольный Вадим с надеждой в глазах уронил всю эту гору с плоскими красотками на стол. Дождавшись, пока он пересчитает журналы и успокоится, а после опустится на табуретку и в ожидании уставится на меня, я хмуро перевел мрачный взгляд на него.

– Ну и зачем это?

– Как это “зачем”?
– притворно изумился мужчина.
– Ты говорил, что Андрей…

– Олег.

– …тебя принуждает. Тебе же не нравилось это? Не нравилось же?
– вдруг впился он в меня подозрительным взглядом, а я испуганно помотал головой из стороны в сторону.
– Ну вот! Что ты чувствовал, когда тебя, гм, заставляли?

– Эм… ну, отвращение, - прислушался я к своим ощущениям.

– Хорошо, - одобрительно кивнул Вадим.
– И ты сам сказал, что ты странный. Значит, начинаешь чувствовать себя, ну… как бы так выразиться… Короче, голубым. Так?

– Угм…

– А сейчас мы и проверим, странный ты или нет, - решительно заявил мужчина и взял первый попавшийся журнал.

Раскрыв его на середине и удовлетворенно улыбнувшись, сунул мне. А затем, подперев щеки обеими руками, умильно на меня уставился. Испытывая противоречные чувства, я неуверенно взял журнал. С минуту усердно пялился в него, полистал странички.

– Ну?
– прозвучало вдруг над самым ухом, а я едва не подпрыгнул. Скосил глаза вбок.

– Ч-что?

– Возбуждает?