Мальчик в шкафу
Шрифт:
У моей сестры – их ровесницы – уже вон сын взрослый какой, всю жизнь свою уже распланировал! А они все сопли жуют, сами себе не хозяева!
За “пидораса” на меня, кажется, особо обиделись (угадала я, что ли?), и события подошли, наконец, к трагическому финалу.
Вот же я дура истерическая, так тигра за усы дергать!
В один из вечеров я вдруг подумала, что жидкое мыло и моя подушка пахнут странно.
Но решила разобраться с этим утром.
А утром...
Во-первых, я не собрала на стол завтрак. Вернон перекусывал что-то
Хотелось валяться по кровати. Кожа стала чрезвычайно чувствительной. Волны чувственного наслаждения прокатывались по телу от простого потягивания.
И только заспанный голос Дадлички, вопящего в столовой об отсутствии завтрака и мамочки, погнал меня под холодный душ, вернув частицу разума в опустевшую голову.
Потом я удивилась сама себе, отпуская мальчишек гулять с шебутным крестным и его липко-мягким другом с вечно виноватой улыбочкой, которого вообще-то терпеть не могла. Я бы ему кошечку старухи Фигг не доверила, не то что Дадли с Чарли!
Но думала это как-то вскользь, попутно выключая камеры и диктофоны.
Что-то было не так, но что?
Мысль о грубой игре магов даже в голову не приходила.
А Нюниус казался таким сексуальным. Хотелось его понюхать... и поцеловать... и вообще, настроение такое... развратное. Гормоны расшалились.
Надо выпить и успокоиться.
– Думаете, что выпить надо вина, мистер Снейп? Вы тоже выпьете? Ого! А на меня там еще что-то осталось? А? Еще бутылка? Ну, хорошо.
От сальных Снейповых волос пахло самыми любимыми моими запахами. Полынью, горькой смолой, хризантемами, и немного клубникой.
Захотелось облизать ему нос. Что он вечно такой хмурый, словно самому от себя противно?! Классный же мужик! И умный – зашибись просто!
Меня, оказывается, возбуждают умные мужчины!
А я-то думала почему-то, что мне нравится надежность и спокойствие. А Снейпа с Ивонной хотела познакомить. Они бы сошлись характерами – два психа-химика!
При одном этом воспоминании, в животе у меня словно бы заворочалось что-то громадное и чешуйчатое, раздирая когтями внутренности. Кровь горячей волной хлынула в мозг, все мысли угасли, осталось только дикое желание* сделать из Ивонн отбивную и подать к романтическому ужину со Снейпом. При свечах.
Но, Боже мой! Это его имя! Кто же додумался назвать мальчика “Нюниус”? Мамочка или папочка?
У Вернона имя нормальней. И голову он моет регулярно.
В мозгу у меня что-то нехорошо хрустнуло.
Странно. Мозг же – субстанция не твердая. Чему там хрустеть?
– Петуния, с вами все в порядке?
– Нет, у меня перелом мозга, Нюнни, – абсолютно честно ответила я.
Мужчина отчетливо скрипнул зубами.
Я сделала резкий выпад, впиваясь в его губы своими, как учат нас дамские романы.
При этом другая часть меня – отстраненная и кипельно белая от незамутненной ненависти – анализировала ситуацию, оценивала отключенные диктофоны, вчерашний “странный” запах и сегодняшнее гуляние мальчишек,
По-видимому, меня решили развести с мужем!
Твари!
Или шантажировать будут?
Только не пройдет номер. Бизон мой вовсе не такой идиот и вполне себе понимает, что то, что сейчас вытворяет мое тело – ко мне никакого отношения не имеет.
Другая-я, поглощенная своими эротическими переживаниями, самозабвенно целовалась, когда камин полыхнул, и в мой дом, распевая псалмы, принялись впрыгивать монахи-владирцы.
У самих целибат и мне малину обломали, разочарованно выдохнула околдованная часть меня, пока я-которая-почти-в-своем-уме облегченно выдыхала. Потом нагрузка на мозг стала запредельной, в ушах загудело, словно у меня в разогретой, как духовка, черепушке попкорн, и я отбыла в спасительный обморок.
Я уже не видела попыток Снейпа сбежать от Инквизиции, молящегося над моим телом отца Александра, рыдающего взахлеб Чарли, прибежавших от домика Фигг авроров, испуганных внезапной блокировкой каминов.
Препирательств авроров и монахов я тоже не видела, к своему счастью.
Зелье, которым меня накачали, оказалось убойным.
Таким, что два месяца я провела в одной из келий монастыря святого Владислава в Уэссексе.
Слонялась по двору, помогала ухаживать за розарием и зимним садом, ходила к заутренним молитвам, плакала от невозможности облизать выдающийся нос Нюниуса Снейпа. Не верила, что его на самом деле зовут Северус. Чувствовала отвращение при одном воспоминании о своем бизоне – помехе железных дорог и свободного секса. Опять плакала, представляя, что супруг мог и не выжить в “несчастном случае”, организованном Орденом Феникса.
И опять плакала от того, что свадьбы не будет у нас с Нюнни, потому что Инквизиторы успели, покушение на моего мужа предотвращено, покушение на мою честь – тоже. А ведь все было так хорошо и стройно. Великий маг, Альбус Дамблдор, которому я доверяю, решил сперва сделать меня вдовой, потом выдать замуж за Нюнни, потом переписать опеку над каким-то Гарри с меня на Снейпа, потом отпустить меня к мужу.
Вот тут включалась я-котороя-не-сошла-с-ума и паниковала – а что в случае моего ухода случилось бы с моими сыновьями? Бородатый позаботился о каком-то Гарри Поттере, а с Чарли и Дадли что было бы? Сиротский приют?
Голова начинала болеть. Два моих “я” сплетались, словно две разъяренные кобры. Прибегали монахи и пели надо мной странно звучащие молитвы на латыни.
Никогда таких не слышала.
Комментарий к Красная кнопка с надписью “Не нажимать!” угадали? Ну и молодцы, я в вас не сомневалась )))
(шестая книга, четырнадцатая глава, почти в самом конце)
====== Очищение ======
Мы с Верноном не возвращаемся в разговорах к тому времени. Притворились словно бы ничего не было. Мы с ним большие притворщики с солидным опытом на ниве вранья.