Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга
Шрифт:
В молодости я пользовалась успехом у мужчин намного старше меня...
Я думаю, что практически всякий нормальный человек изменяет супруге или супругу. Хотелось бы тем не менее пожелать супругам тех супругов, которые изменяют, самим тоже не теряться.
Замуж я выходила абсолютно девственной, что даже тогда было уже не модно. Это было даже проблемой для моего мужа. Он растерялся.
Со вторым мужем я начала встречаться еще до развода с первым. У меня было достаточное количество мужчин,
Когда в первый раз выходишь замуж, еще ничего не знаешь, ни в чем не разбираешься. Удивляешься: «Боже мой, какие непристойности тебе предлагают!»
Борис Федоров, один из учредителей движения «Правое дело».
Все знают, что я дважды был в правительстве.
Я ничего не боюсь.
Я не собираюсь всю жизнь быть налоговым инспектором.
Я дважды был министром финансов.
Все, кто имел со мной дело, знают, что это серьезно...
А уже когда из аэропорта ехал — Кириенко позвонил и сделал предложение.
Уже на ВЧК приглашали. Пока, правда, для вхождения в курс дела. Оказалось, что ряд предприятий уже две недели налоги не платят. Надо срочно принимать меры.
Это кресло медом явно не намазано — никто не хочет взваливать на себя такой груз. Тут нужно мужество. А я решился.
Я не люблю, когда деньги зря тратятся. Мы всегда с женой спорим о покупках. Деньги надо экономить. Зачем деньги тратить, если можно их не тратить? На день рождения жены она сама себе выбирает подарок, но о суммах я спорю все равно.
Я в детстве худым был. Вес набрал, когда в Госбанк СССР пришел.
Какая от меня дома помощь? Разве что яичницу могу поджарить.
Я тут пытался выяснить, знают ли сын и дочка, кто такие Маркс, Ленин и прочие. Оказалось, у них очень смутные знания в этой области. Зато прекрасно осведомлены о жизни Майкла Джексона. В курсе похождений Джеймса Бонда.
Нормально живу. Не жалуюсь. В четырехкомнатной квартире на улице академика Зеленского, рядом с Ленинским проспектом. Дом вполне приличный, в нем живет часть правительства 1992—1993 годов.
Я жил на улице Маркса-Энгельса, потом на Кропоткинской. Меня с детства окружали шикарные старинные дома.
Друзей у меня нет. Я волк-одиночка.
Я всегда был индивидуалистом, поэтому не входил ни в какие стаи. Поэтому мне Явлинский еще в 1991 году говорил: «Мы как бы вместе или ты будешь, как кошка, которая гуляет сама по себе?» Я говорил: «Если это ради дела, то я всегда с тобой». Ан нет, это не устраивает.
Я иностранным инвесторам объясняю примерно раз в два дня, что у нас все хорошо, чтобы они не нервничали.
Бани надо посещать, иначе не поймут.
В принципе, может быть, в утку стрельнул бы, но когда приглашают на медведя
С водкой учишься постепенно. Начнешь сачковать, а тот же Сосковец обычно подначивает: «Нет, обновить надо, обновить...» Что это такое, наверное, понимаете, когда уже двадцать восьмой тост идет...
Самое страшное — это мероприятия с генералами. Они ведь сразу начинают по полстакана водки наливать. Стоят «большие» генералы, а подносят им — «маленькие» генералы (генерал-майор — генералу армии, допустим). И все пьют. Там, по-моему, даже полковников не пускают.
Для меня однажды даже показательное учение устроили, маленькое. Кокошин меня уговорил. Приехал я на огромный полигон, сначала все вместе технику осматривали, потом танки стали бегать, затем я из пяти пистолетов пострелял, пушки начали палить. Грохоту было — часа на полтора!
А еще случай был — меня повезли показывать подземные сооружения под Москвой. Ну-у, это производит впечатление. Поезда маленькие ходят. Огромные камеры выдолблены — там хотели строить всякие защитные сооружения. В некоторые места под землей целый Кремль можно засунуть.
Я не жил во времена Карамзина, но со времени моего присутствия в правительстве, то есть с 1993 года, стали воровать больше. Вот это я точно знаю.
Я жил в Англии, был начальником отдела в Европейском банке в Лондоне. И получал по тем временам хорошие деньги. Много ли людей получали в 91-м году 130 тысяч долларами в год, чистыми? Мне дали такие подъемные, что я чуть не умер от радости. Ведь приехал с пятьюстами долларов в кармане. И тут — сто тысяч долларов сразу как снег на голову.
Это событие как отметил? Никак. Экономил. Копить надо.
Однажды, через неделю после вхождения в правительство, я на заседании правительства встал и сказал: «Прошу в моем присутствии никогда не говорить о денежной массе такие глупости, как вы сказали сейчас», — и сел. После этого меня два месяца все боялись, мол, кто же он такой, если такую наглость себе позволяет.
В российском правительстве, если ты слабый, то тебя никто не уважает, то есть надо «ударить в морду» — и тогда все поймут.
В целом я добрый и мягкий.
Глава 3. СТРАДАЮТ ОТ СВОЕЙ ПОПУЛЯРНОСТИ
1992-й год. Журналист Ярослав Могутин берет интервью у бывшего политического обозревателя Гостелерадио СССР, а теперь ведущего «До и после полуночи» Владимира Молчанова.
— Вам пишут письма?
— Раньше мешками приходили, сейчас меньше. Разные письма: интересные, смешные, странные, злые... Меня ругают за то, что я чересчур аристократичен, манерен...