Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга
Шрифт:
«Видеоряд действительно впечатляющий, — читаем в его комментарии. — Шелковистой кожи пышная грудь артистки, увенчанная чувственными нежно-розовыми сосками, томно вздымается во всю ширь 35- миллиметровой кинопленки «Кодак», точеные бедра ходят ходуном и плавно раздвигаются, открывая путь в волнующую галактику любви и страсти. Камера, а вместе с ней миллионы телезрителей, устремляется туда с космической скоростью... Зрелище, в общем, не для слабонервных пуритан и убежденных ханжей, да и вполне расслабленные граждане рискуют впасть от просмотра в состояние крайнего возбуждения и не досмотреть клип до конца. Этим, кстати, периодически грешили всевозможные техники и осветители мосфильмовских
Композитор Эдуард Ханок, тот самый, который написал «Малиновку», выпустил книгу «Пугачевщина»— про всенародно любимую. Журналисты «Книжного обозрения» Сергей Копылов и Александр Щуплов спросили у него:
— Знакома ли Пугачева с вашей книгой?
— Не знаю, — ответил композитор. — Наверное, читала. Я передавал ей книгу через ее директора Олега Непомнящего. Но Киркоров читал точно. Мы с ним из-за книги — в плохих отношениях. Я тут совсем недавно повстречался с ним в концертном зале «Россия», протянул руку, чтобы поздороваться. А он мне: «Пошел на .../» Я повернулся и пошел. Он мне долго еще в спину орал... Но я на Филиппа не в обиде. Я знаю, что такое шоу-бизнес. Через год-два он успокоится— тогда и поздороваемся! К тому времени выйдет моя новая книга, которая будет значительно мягче, чем «Пу-га-чев-щи-на».
— Когда вы в последний раз общались с Аллой Борисовной?
— В 1995 году. Мы с ней вроде как помирились. Но потом вышло мое скандальное интервью. Журналисты меня подставили. Три раза брали они у меня интервью — и все три раза был скандал. Потому что, когда я даю интервью, я нахожусь в свободном полете. А журналисты никогда не давали мне визировать материал. К тому же они брали только негатив, а хорошие слова утаивали. Первая статья, которая нас с Пугачевой рассорила, появилась в минской газете под заголовком «Пугачева:— ноль, Киркоров — бездарь». Журналисты выхватили эти слова из общего контекста. А контекст был такой: мол, Пугачева действительно ноль — по сравнению с признанными всем миром Барбарой Стрейзанд и Уитни Хьюстон. В мировом смысле нет такой певицы — Алла Пугачева. Ну а Киркорова я обозвал «бездарью», наверное, в запальчивости... Потом, на Славянском базаре, журналисты опять у меня взяли интервью — и пропали. Через какое-то время оно выходит под заголовком «Пугачева — бандерша советской эстрады». Затем Киркоров дал той же газете интервью под заголовком: «Ницше — дурак, Ханок — дерьмо, а Киркоров — интеллигентный человек». Некоторые попытались его опровергнуть: мол, Ницше был далеко не дурак, следовательно, Ханок — не совсем дерьмо, и опять же, следовательно, — Киркоров не совсем интеллигентный человек. Вот так закрутилась свистопляска... А сейчас я закалился. Пообщался со столичными журналистами. Меня пригласили на «Акул пера». Я привык к местечковому общению, а «акулы» избрали тактику нападения, стали меня обвинять, что я— б..., какая-то бездарность и дерьмо... Это меня многому научило. За это я уважаю «акул пера». Сейчас меня на них не купишь.
Глава 9. КУМИРЫ СОВЕТСКОГО НАРОДА
Февраль 1992 года. Главный редактор «Комсомольской правды» Владислав Фронин и журналист этой газеты Дмитрий Муратов в офисе «Горбачев- фонда». Президент фонда убеждает: нет у него ни счетов в западных банках, ни дачи в Калифорнии или в Женеве.
— Михаил Сергеевич, но в Форос миллионов 50
— Строили. И во всем мире резиденции строили и строят. Но вместе с форосской дачей для местного населения были построены берегозащитные сооружения, построена дорога, установлен телетранслятор, водопровод проведен.
Журналисты восхищенно:
— Если бы в каждом селе отдыхало бы по руководителю, эх, и жизнь была бы...
1992 год. Кто только не считал своим долгом лягнуть вдогонку ушедшую с политической сцены советскую власть. Давней обидой поделился и знаменитый певец Юрий Антонов:
— Несколько лет назад я отдыхал в Крыму со своей девушкой. И вот возвращаясь в Москву, в аэропорту мы зашли в депутатский зал на несколько минут выпить кофе и отдохнуть. А там находился секретарь ЦК и кандидат в члены Политбюро Борис Пономарев. Уже потом мне передали, что его жена очень возмущалась, что вот до чего они дожили — какой-то артистишка летит с ними одним классом и позволяет себе приходить в элитарный депутатский зал.
— А вы были депутатом?
— Нет, конечно.
1993 год. Геннадий Хазанов философствует:
— Бедных всегда больше, чем богатых, значит, всегда будет большинство недовольных. И достаточно спровоцировать их пойти и начать отбирать у богатых... Был уже такой прецедент в нашей истории; ну отобрали, и что дальше? И была страна, вооруженная до зубов, с закрытыми границами. Ее и уважали-то только из чувства страха, а она кичилась этим, как бандит, который испытывает удовольствие от того, что его боятся.
Такое вот заключение. Может быть, оно следствие следующего признания кумира московской публики:
— Я искренне жалею, что очень небрежно учился и не познал даже каких-то азбучных основ культуры, литературы, истории. Пожалуй, вот об этом я жалею больше всего— о том, что в юности практически не воспользовался возможностью учиться...
Любимое слово бывшего члена Политбюро ЦК КПСС, а ныне президента независимого Азербайджана — «реализм». Отвечая почти на любой вопрос, он говорит: «Если смотреть на вещи реально», «Если исходить из реальностей», «Надо дать себе отчет, как реально выглядит картина».
Выступая в 1997 году в американском городе Хьюстоне, Алиев сказал, что в 1975 году, когда Баку и Хьюстон стали побратимами, он верил в то, что когда-нибудь делегация независимого Азербайджана приедет в Техас.
— Вы действительно верили в это?— спросили у него на пресс-конференции.
— Это чувство всегда было. Но одно дело чувство, а другое — реальность. В те годы, я, конечно, реально не допускал, что такое возможно. Но в то же время распад Советского Союза абсолютно закономерен. То, что швы, его соединяющие, могут распасться — такое чувство было....
Из откровений депутата Госдумы певца Иосифа Кобзона:
— Я помню, когда 7 ноября 1987 года напротив мэрии шел концерт, в толпе был Ельцин. Еще первый секретарь горкома, но уже опальный. Я выделил его из толпы, посвятил песню. Потом он пришел за кулисы, обнял, поцеловал.
Мы оба с ним были народными депутатами. Большинство от него отворачивались, а я демонстративно с ним общался...
29 декабря 1995 года, сразу же после парламентских выборов, выступая в Российском государственном гуманитарном университете, Лужков заявил: