Мальчишки из Икалто

Мрелашвили Ладо

— Верёвку достали?

— Достали и верёвку.

— Тогда пошли.

Вскоре командир звена и его «правая рука» присоединились к остальным ребятам.

Сандро посветил своим карманным фонариком и похвалил ребят за снаряжение: самопалы, сделанные Лукичом, основательно заряжены дробью — оставалось только поднести к отверстиям у их стволов зажжённую спичку,

и они загремели бы на всю округу; «сабли», пригодные для всего, кроме рубки; найденный где-то в развалинах изъеденный ржавчиной трёхгранный клинок; длинные крепкие дубинки и шампур, глядя на который мальчишки посмеивались до тех пор, пока его хозяин не обозлился и не нахохлился. Командир успокоил разворчавшегося Туджишвили и приказал звену выступать в сторону монастыря и древней академии.

В полной тишине двигалось в ночи вооружённое звено, изредка останавливаясь по сигналу высланных вперёд дозорных. В такие минуты командир неслышно отдавал приказ, и звено исчезало с дороги; только из кустов, растущих по обочине, сумрачно торчали направленные на дорогу стволы самопалов и маузера или звякала о камень сабля, и опять вокруг воцарялась мёртвая тишина.

Звено перешло через овраг и потянулось вверх, по левой стороне заросшего ежевикой неширокого ущелья. Далеко на горе возник контур Молочного храма, откуда дорога круто спускалась к академии. Если верить легендам, этот храм для прочности был построен на извести, замешанной молоком. Но века разрушили его южную стену и низвергли с колоссальной скалы вниз, в долину Икалто.

Едва мальчишки выбрались на ровную дорогу, как впереди раздался крик выпи, и все разом припали к земле.

Высланный в разведку Снайпер ползком приблизился к командиру и доложил, что неподалёку от храма бродит кто-то, громко сопя и вздыхая. При этих словах у бесстрашных мальчишек мурашки побежали по спине, но ни один не показывал виду.

— Нугзара я оставил последить, а сам вернулся за советом. Что будем делать: атаковать его в лоб или обойдём стороной?

Сандро оглядел распластанных на земле мальчишек и обернулся к Снайперу.

— Как по-твоему, кто это может быть?

— Я подошёл не настолько близко, чтобы разобрать, а вообще-то темно.

Командир с минуту подумал, потирая лоб, затем приказал:

— Идём прямо в атаку! Приблизиться всем ко мне!.. Так. Ложись! Братьев Энукишвили поведёт Ладо. Обойдёте храм с правой стороны. Осторожнее на скале, оступитесь — костей не собрать.

— Я знаю эту скалу как свои пять пальцев. Днём даже спускался по ней до самого низу.

— Гигаури и Луарсаба заберёт Бердзенишвили. Поднимитесь вверх по ущелью и устройте засаду в орешнике у Деканосидзе.

— Нам не подходить к храму? — поинтересовался Вано Бердзенишвили.

— Ждите моего сигнала.

— Ясно!

— Ладо Харатишвили, Авто и Вахтанга-Хахабо возглавит Снайпер. Вы минуете орешник Деканосидзе и обойдёте храм сзади.

— Дай мне одного Гоги, остальных можешь оставить себе, — сказал Снайпер.

— Как ты смеешь не подчиняться приказу?!

— Хахабо я всё-таки не возьму, — заупрямился Снайпер. — Как ему ползти, такому длинному.

— Ладно, —

смягчился командир, — Вахтанг останется со мной, но и Гоги тоже… Ну, задания ясны? По местам! Главное — быстрота и натиск.

«Боевые группы» растворились в ночи, а командир, Хахабо и Гоги поползли в ту сторону, где, по их предположениям, оставался Нугзар, наблюдавший за вздыхающим привидением.

Разведчик так ловко замаскировался в глубокой, затянутой травой борозде, что Сандро не смог обнаружить его. Нугзар сам пополз навстречу командиру и, добравшись, без слов указал в сторону черневших в темноте развалин. Сандро долго, напрягая зрение, смотрел туда и наконец различил тень, которая двигалась по направлению к ним, издавая при этом странные звуки.

— Как по-твоему, Нугзар, что это?

— Не знаю, Сандро! — зашептал испуганный Нугзар. — То ли волк, то ли медведь, то ли ещё кто-то.

— Я тоже что-то не разберу. А ты как думаешь, Гоги?

— Кто его знает. Подойдём поближе, и коли это волк, заорём благим матом, он и убежит, а коли медведь…

— Не болтай глупостей. Откуда в наших лесах быть медведю?

— Не скажи, Сандро! — вмешался Хахабо. — Тут раньше был непролазный дубняк, и мой дед однажды убил в нём большого медведя. Я, говорит, даже не испугался, когда увидел его. Он сидел на кизиловом дереве, срывал ягодки и сыпал себе за пазуху.

Мальчишки прыснули.

— Твой дед славился не только как охотник, он и бегать был горазд!.. — смеялся Гоги.

— Кончай, Гоги! — прервал его Сандро. — Мы забыли об осторожности. Нужно узнать, что это за штука там бродит. Нельзя идти к академии, оставив в тылу какое-то чудище.

— Да ничего, наверное, особенного! Скорее всего, это волк. Лес тут под боком, может, он и выбрался подышать. Помнишь, Парнаоз Лацабидзе убил здесь одного?

— Верно, на этой же опушке было дело. Он оставил какую-то падаль на приманку, а сам спрятался в развалины. Но эта штука что-то не похожа на зверя.

Мальчишки не были трусами, однако, когда они пошли на сближение со вздыхающей тенью, к их любопытству примешался страх.

А тень вдруг остановилась, приглядываясь к тёмным кочкам, надвигавшимся на неё. Потом вскинула голову, со стоном выдохнула воздух и грузно побежала к лесу.

Сандро встал.

— Тьфу, чёрт! Корова! — смеясь, проговорил он. — А я-то думал что-то стоящее.

— Мы тоже её разглядели, — сказал Ладо. — Но ждали твоего сигнала.

— И чего она тут таскается в полночь?

— Верно, отстала от стада, а пастух не заметил. Нашла вкусную травку, вот и решила полакомиться вволю.

— Хотел бы я знать, о чём думает её хозяин? Не боится, что волки её задерут, тоже полакомиться не откажутся.

— Меня это как-то не тревожит! Лучше подадим-ка мы сигнал Снайперу и Вано и поспешим к академии. Не то уж часа два, а время не терпит.

— Сходи-ка, Гоги, крикни три раза по-лисьи…

Первой вернулась группа Бердзенишвили.

— Ну как, Вано?

— Всё в порядке. Что-то пробежало в темноте мимо, да, по-моему, это корова была.