Маленькая дверь в новый мир
Шрифт:
Мы молча разбрелись по своим рядам смотреть книги. Услышав грохот падающих книг от Джима, мы с Элис почти хором крикнули: «Джим!»
– Аккуратней с книгами! – добавила Элис.
– Все книги ставь на свои места! – заключил я.
– Хорошо-хорошо… Раскомандовались тут! – процедил Джим.
Спустя примерно час, Джим вышел в зал перед стеллажами и упал на диван: «Я все!»
– Все! – опять в один голос воскликнули мы с Элис.
– Да… а что искать-то вообще?! – безразлично спросил Джим.
– Я с ним согласен! – сказал я, ложась на другой диван, глядя в уже темное небо через стеклянные своды
Глядя в небо, я вспомнил, как мы делали то же самое вместе с Элис в детстве. Тогда мы оба помещались на этот диван, лёжа с разных сторон, головами друг к другу. Я с усилием прервал поток воспоминаний и стал размышлять, что могут делать здесь папа и дядя Элис перед путешествием. И у меня назревали только два варианта, но сил их озвучить уже не было, веки моргали все медленнее, пока не закрылись совсем. Казалось, что я уснул буквально на несколько секунд, после чего Джим небрежно столкнул меня с дивана. Приходя в себя от дремы, лежа на полу лицом вниз, я подложил правую руку под голову. Пол в библиотеке, почти как и во всем доме, был дощатый. Прямо перед моим лицом одна доска сильно оттопыривалась, я надавил на нее свободной рукой, она поддалась, скрипнула и вернулась в свое положение, когда я убрал руку.
– Тайник! – воскликнул я, – надо искать тайник! Не в книгах!
– Опять вспомнил книгу про искателей сокровищ?! – усмехнулся Джим.
– С чего начать, Марк? – спросила Элис.
– Книги – это слишком просто, слишком на виду. Тайник – это главная моя версия, – я поднялся с пола. – Ищите следы трения на полу, стенах или полках!
– Трения?! – со смехом переспросил Джим.
– Да, трение от перемещения предметов! – я пояснил специально для Джима, укоризненно посмотрев на него. – Стертая краска и тому подобное.
– А, понятно! Типа, как полукруглый след на полу от дверцы шкафа? – не унимался Джим.
– Да-да! – нетерпеливо высказалась Элис.
– Примерно, как тут? – спросил Джим, показывая рукой в конец ряда стеллажей с книгами, которые он проверял.
– О, господи! Сразу не мог сказать?! – воскликнул я.
– Команда была смотреть только книги. И зови меня просто Джим! – отшутился Джим, а Элис тем временем была уже там.
Подойдя, я увидел небольшой полукруглый след на полу, примыкающий к середине стеллажа, где перегородка разделяла большую длинную полку. Элис сразу нетерпеливо стала царапать нижнюю полку с книгами, пока не поранила ноготь и взвизгнула.
– Элис, не торопись. Это явно не просто дверца шкафа, – сказал я, освобождая полку от тяжелых книг.
Убрав книги, я не увидел ничего, что было похоже на какой–то механизм. Поводя руками по всему периметру полки, я озабоченно сел на пол.
– О-о, наш умник Марк не знает что делать?! – засмеялся Джим, – отойди в сторону!
Джим положил обе руки на нижнюю часть полки и стал прилагать усилия сдвинуть ее. Не успел я тоже позлорадствовать, как полка подалась и выехала вперед, повторяя круговое движение на полу.
– Грубая сила иногда может быть не хуже ума! – воскликнул Джим.
Я тут же подскочил и встал на колени перед тайником, закрыв его собой. Элис как бы покашляла, давая понять, что ей надо тоже посмотреть.
– Прости, Элис – я отодвинулся в сторону.
Элис стала не спеша доставать
– Погоди-ка, твой дядя знал, что мы тут были тогда?! – спросил Джим.
– Конечно! Он знал все о вас! – Элис удивилась так, будто говорит очевидные вещи.
– Получается, он одобрил наши кандидатуры на роль твоих друзей? – спросил я.
– Это прозвучало как-то нехорошо, но, в общем-то, да, – после паузы Элис продолжила, – Я не понимаю, зачем здесь эти фотографии? Это дядя их положил? И для кого? – сказала Элис, взяв в руки последнюю фотографию, на которой она была совсем ребенком. Элис сильно зарыдала, и сквозь слезы продолжила, – а эти письма… я помню их, я их писала маме и папе, пока не потеряла надежду, что увижу их снова. Сейчас я даже в руки их боюсь брать…
Я увидел в тайнике стопку писем связанных лентой, на верхнем письме детским подчерком было написано: «Маме и Папе».
– Элис, твоего отца зовут Чарли? – спросил я.
У Элис встал ком в горле, она ответила: «Чарльз… Чарли его называл дядя».
Я достал из тайника письмо, которое стояло ребром у стенки тайника, и Элис его не видела. На нем было написано: «Для Чарли»
Элис взяла письмо, дрожащим голосом стала читать его вслух, видимо боясь держать все происходящее в себе.
Здравствуй, мой дорогой брат! Я знаю, что мы договорились складывать сюда только записки со временем отбытия в путешествия, но тебя нет уже несколько лет, и записки тут только мои. Я решил, что на случай, если вы с Эммой когда-нибудь вернетесь, я буду оставлять здесь памятные вещи об Элис, чтобы вы хоть косвенно знали, как она росла. Начну с ее писем для тебя с Эммой, которые она писала до того момента, пока не осознала, что, возможно, потеряла вас навсегда. Элис – удивительная и милая девочка. Как и обещал, я позабочусь о том, чтобы она не поняла, как путешествовать во времени или пространстве, хотя она так умна, что это может не сработать. Надеюсь, что она и не может овладеть этой способностью.
Я верю, что мы встретимся, Чарли, и ваше отсутствие – это всего лишь дурная случайность.
По щекам Элис текли слезы. Я понимал, что её надо как-то отвлечь от душевных переживаний и ободрить: «Элис, мы собираемся искать дядю?! – Элис согласно кивнула и я продолжил. – Судя по письму, в этом тайнике должно быть письмо с последним путешествием дяди.
– И ее отца! – влез Джим.
В эту секунду Элис прильнула к тайнику, сдвинула стопку своих детских писем и достала два письма. Открыв верхнее письмо, она прочла вслух: «Джон. Отбыл 20 июня 1994 года. В 1886». Не заостряя на этом никакого внимания, она открыла второе письмо, в нем было: «Чарли. Отбыл 15 августа 1983 года. С Эммой».