Маленькая леди
Шрифт:
– Вот это да… – пробормотала Джим, когда они отошли от домика и направились к выходу с кладбища. – Я даже не знаю, где похоронен мой отец…
– Дядя Патрик даже после смерти остался Чудилой, – не без восхищения заметил Майлс. – Но ты не расстраивайся, мы что-нибудь придумаем. Я обещаю…
Он обнял Джим и ласково поцеловал ее в холодные щеки. Ей непременно нужно было поднять настроение – она совсем сникла. Майлс чувствовал себя виноватым. Он даже не смог найти кладбище, на котором похоронен его дядя и ее отец. Но ничего, он исправит эту ошибку…
Вечером Майлс пригласил Джим в кино.
Настроение у Джим резко поднялось, и Майлс понял, что не зря обзвонил десяток кинотеатров с вопросом: «Не идет ли у вас фильма с Челентано?». Теперь ему стало немного легче. Мрачные предчувствия, которые поселились в душе после посещения кладбища, отошли на задний план. И Майлс смог наконец-то полностью погрузиться в жадеитовые глаза Джим и насладиться ее губами. Все будет хорошо, твердил он себе. Все будет просто отлично. Потому что, когда Джим рядом с ним, не может быть по-другому…
Настал долгожданный день приема. Раз в полгода мэр Блуфилда устраивал в своем особняке роскошный прием, на который приглашались все более-менее известные – или обеспеченные – люди города. Семья Вондерхэймов приглашалась на эти приемы регулярно, но нельзя сказать, чтобы это очень радовало Майлса. Скорее, он мирился с таким положением вещей. Но сейчас этот прием был ему даже на руку. Ведь благодаря приему они с Джим наконец-то получат наследство Патрика Вондерхэйма – старого чудака, чья могила до сих пор не найдена…
Майлс не слишком сильно волновался за Джим. Для него уже не имело значения, получит он дядины деньги или останется ни с чем. В конечном итоге, он получил Джим, а все остальное было совсем не важно. Она сделала все, что могла, и к ее безупречным манерам едва ли можно было придраться. Конечно, ее имя было окружено слухами, но разве она была виновата в этом? И Майлсу было наплевать, что скажет адвокат Слоутли. Главное, его совесть чиста. И перед дядей, и перед Джим…
У Джим на душе, напротив, было тревожно. Ей казалось, что сегодня непременно должно случиться что-то неприятное. Что именно, она не знала. И эта неизвестность терзала ее больше всего. Ей очень хотелось, чтобы Майлс получил свою часть наследства, и она готова была выложиться полностью, лишь бы он не оказался обделенным…
Джим долго выбирала наряд для приема и остановилась на длинном открытом платье из темно-зеленого бархата. Оно изумительно шло к ее глазам и подчеркивало молочную белизну кожи. Майлс взял в прокате золотое колье с изумрудами и серьги. Джим была неподражаема.
Когда они вошли в просторный холл особняка мэра и Джим небрежным жестом скинула шубку, вокруг нее послышался восхищенный шепоток. Многие мужчины смотрели на нее, не отрывая
Майлс почувствовал тревогу Джим и сжал ее руку. Джим слабо улыбнулась, пытаясь показать ему, что все в порядке.
В большом зале они потерялись. К Майлсу подошел Богард и увлек его разговором, а к Джим – Ричи Леблан, которому срочно понадобилось показать ей какую-то картину, Джим посмотрела на удаляющуюся спину Майлса, и сердце ее болезненно сжалось. Без него она чувствовала себя маленькой девочкой, затерявшейся в огромном взрослом мире. Ричи повел ее смотреть на картину, и Джим пошла лишь из вежливости, без всякого желания.
Ричи открыл перед ней большую деревянную дверь и галантно поклонился:
– Прошу вас, леди…
Джим вошла в просторную комнату, по стенам которой было развешено более десятка картин. Она улыбнулась Леблану:
– Так какую именно вы хотели мне показать?
Ричи вел себя как-то странно. Он прятал глаза и переминался с ноги на ногу. Джим подумала, что это она чем-то смутила молодого человека, и поспешила спросить:
– Что-то не так?
Ричи поднял на нее взгляд, полный какой-то неизъяснимой тоски, и вздохнул.
– Если бы вы знали, Джим… – робко начал он и тут же замолчал.
– Знала что? – удивленно спросила Джим. Ричи снова вздохнул. Джим уже начали раздражать его постоянные вздохи. – Да в чем же дело, Ричи?
– Неужели вы не понимаете, что я чувствую к вам?
– Чувствуете? – озадаченно переспросила Джим. – Откуда я могу знать?
– А вы угадайте…
– Послушайте, Ричи, – Джим уж начала терять терпение, – я же не бабка-угадка. Вы собирались мне что-то показать. Так показывайте… Иначе я уйду.
Ричи напряженно засопел и опустил глаза.
– Я люблю вас, Джим, – почти прошептал он. – Выходите за меня замуж…
Джим ожидала чего угодно, но только не этого. Она звонко расхохоталась, и ее смех разнесся под сводами комнаты. Ричи побледнел и уставился на нее округлившимися от недоумения глазами.
– Ох, простите, – вовремя опомнилась она, осознав, что это не шутка. – Все так неожиданно… Но, боюсь, я не смогу выйти за вас замуж, я… люблю… Но не вас, а другого человека…
– Другого! – в отчаянии воскликнул Ричи. – Как это может быть?!
Да, действительно, как это может быть?! Ричи Леблан видел ее всего один раз в жизни, влюбился в нее и делает ей предложение! Бред какой-то… Джим никогда не оказывалась в столь нелепом положении. Сама не своя от волнения, она подошла к Ричи и хлопнула его по плечу.
– Не волнуйся, приятель. Выкинь эту глупость из головы. Пойди освежись. Тебе поможет…
Джим вышла из комнаты, краем глаза заметив, что у Ричи еще больше округлились глаза. Уж лучше было молчать. Ей нужно непременно найти Майлса, чтобы рассказать ему о том, что случилось. Она огляделась по сторонам. Вокруг было полно народу, но ни Майлса, ни Богарда нигде не было видно.