Маленькие труженики пустыни
Шрифт:
С самкой рыжего муравья так и обращались. Обескураженная ласковой встречей, она не защищалась, а покорно позволила увести себя в чужие хоромы. Через несколько минут, обманув бдительность своих новых хозяев, она выскочила наверх, намереваясь покинуть муравейник, но ее вновь задержали и увели вниз. Вскоре оживленные и возбужденные муравьи скрылись в темных ходах вслед за новой жительницей общества.
Какова судьба чужой самки, зачем ее затащили к себе? Если для того, чтобы «возвести на трон» родительницы, то зачем хозяевам воспитывать муравьев другого вида? Может быть, муравейник оказался без своей матки и на время нашел чужую? Без самки же разлаживается вся жизнь муравейника… А что, если радушное гостеприимство — обман,
Но это все лишь догадки. Жизнь муравьев сложна, а мы знаем о них ничтожно мало.
После снежной зимы Чилик стал мутный и бурливый. А когда наступили особенно знойные летние дни, он вышел из берегов, затопил тугаи, потащил за собой камни и, побушевав несколько дней, улегся в свое ложе. Когда затопило урочище Бартогой, уцелевшие прыткие муравьи формика куникулярия переселились на край долины, в заросли степных трав, да так и остались там. В одном таком месте скопилось очень много муравейников. Здесь всюду виднелись норки и холмики свежевыброшенной земли. Все муравейники были связаны, по-видимому, узами родства и не враждовали.
Как-то вечером, проходя по этому месту, я увидел необычное. Земля на площади около гектара кишела муравьями. Они носились сильно возбужденные, взбирались на травы и падали снова на землю. Стоять здесь было невозможно. Тысячи рьяных защитников тотчас бросались в атаку и быстро взбирались по ногам.
Что же тут происходило, какое событие взбудоражило всю эту огромную компанию?
Муравьи сильно возбуждаются, когда на них нападают другие муравьи. Но никаких признаков нашествия чужаков не было. Происходит переполох во время вылета из гнезда крылатых воспитанников. Но те покинули свои родительские дома более недели назад. Может быть, муравьи собрались переселяться обратно? Но здесь не было никаких признаков перемены места жительства.
Я пытался разгадать тайну муравьиного беспокойства. Зашло за горы солнце, повеяло прохладой с реки, сильнее зашумела река, затокал козодой, запели сплюшки. Муравьи стали успокаиваться и скрываться в норки. Скоро все стало обычным, лишь кое-где бродили одинокие разведчики да сторожа. Так и не удалось узнать, почему тревожились муравьи. Но, приезжая в Бартогой, я обязательно навещал загадочную колонию.
Прошел год и на том же месте я вновь вижу массу муравьев. Они расположились на дороге просто так, никуда не направляясь, будто специально держат дорожную вахту. Сюда же из зарослей трав выползает рослый муравей. Он тянет за ногу другого. Живая ноша упирается, ей не нравится произвол. Носильщик же дотянул упрямца до чистой поверхности дороги и бросил. Зачем он принес своего собрата? Для того чтобы он, как и другие, бродил здесь в ожидании чего-то непонятного? Впрочем, дело, оказывается, есть. Едва улеглась пыль от нашей автомашины, как на дороге застыло несколько раздавленных колесами муравьев. Их сразу же нашли и поволокли на съедение в муравейники. Неужели ради этого на дороге и дежурят муравьи, рискуя собой, в ожидании жертв дорожного движения!
Обычно муравьи быстро улавливают грозящую на дороге опасность и перестают ее посещать или устанавливают свой путь только по самому ее краю. А тут будто нарочно: бродят по ней, чтобы затем утащить погибших в свое логовище и сами гибнут. Какая нелепица!
— Для чего так делают муравьи? — пытают меня помощники.
Кто знает… Жизнь и поведение муравьев полны загадок. Надо продолжать наблюдение за странной колонией.
Обильные весенние и летние дожди преображают природу и она украшается роскошными цветами, так что слово «пустыня» становится неподходящим для нее. Сейчас же, осенью,
Но вот мы добираемся до пустыни Сары-Ишик-Отрау. Дожди обошли стороной эту местность, растительность здесь желтая, сухая, угнетена, вытоптана и съедена домашними животными, всюду пески да пухлые солончаки испещрены тропинками, везде пыль, запустение, не видно ни птиц, ни ящериц, ни змей. Нет нигде и муравьев. Поистине пустыня!
Кое-где между барханами голубеют озера. Сейчас они усыхают: в среднем течении реки построено большое водохранилище. У одного озерка каждый кустик тамариска окружен валиком чистого песка, вынесенного на поверхность земли. Судя по всему, тут трудились муравьи. Только почему все под кустиками?
Я раскапываю песчаные валики и кое-где вижу красноголовых песчаных береговых муравьев — формика субпилоза. В выкопанную ямку из разрушенных входов и многочисленных прогревочных камер сваливаются одиночки. Они как бы всматриваются в недоумении черными точечками глаз в нарушителей покоя, какие-то вялые, беспомощные. Почему так мало муравьев, где жители муравейника?
Приходится браться за детальную раскопку. Да, под кустиком муравейник, многочисленные просторные прогревочные камеры, вертикальные ходы, глубокие подземные зимовочные помещения. Но обширное жилище почти незанято. По опустевшим залам и ходам бродят вялые муравьи-одиночки.
Что же случилось с формикой субпилозой, какая постигла его беда и почему его жилище только возле кустиков тамариска? Неужели постоянная пастьба скота заставила муравья искать защиты возле кустарников, чтобы не погибнуть от копыт животных, а длительная засуха и перевыпас привели к голоду и вымиранию? Какое же может быть другое предположение?
По кромке низкого песчаного берега бегают белые и желтые трясогузки. Семеня тонкими ножками, они зорко высматривает черными блестящими глазками добычу. Сюда прилетают осы, мухи, мелкие жучки бегают по песку. Иногда вода выбрасывает на берег тонущее и беспомощное насекомое. Всем этим лакомятся трясогузки. Сюда же беспрерывно и как всегда деловито направляются береговые муравьи и возвращаются обратно с какой-нибудь добычей.
Гнезда муравьев расположены между корней растений. Ветер часто заметает песком их жилище. Поэтому в муравейнике существует строгий закон. Куда бы муравей ни направлялся, он обязательно отгребает песок от входа. Если муравья забросать песком, даже слоем в десять сантиметров, он все равно выберется наверх. Причем непременно над тем местом, где был засыпан: вертикальный путь самый короткий.
Жара растопила снега и льды далеко в горах и верховьях реки и теперь в ней стала прибывать вода. Она постепенно наступает на берег, заливает часть косы, скрывает и коряги, лежащие на берегу. Добралась и до того места, где высохший ил был покрыт глубокими трещинками, стала выгонять из них множество мелких, черных с металлическим отливом жуков-жужелиц. Целые легионы их, спасаясь, побежали прямо к высокому берегу, к зарослям лоха и каратуранги. За ними мчались жужелицы синие. Задрав кверху брюшко, спешили жуки-стафилины.
А вода продолжала прибывать. Плавучий мусор несет по фарватеру почти точно по знакам бакенщиков. Иногда медленно, будто нехотя, перевертываясь с боку на бок, проплывают стволы деревьев. Обваливаются берега. Кое-где вода побежала по старым проточкам, давно уже заросшим травой и кустарником. Еще двадцать-тридцать сантиметров — и будут затоплены низкие берега.
Береговой муравей хорошо знаком с капризами реки. Быть может, вода и не зальет низкие берега и завтра пойдет на убыль, но уже сейчас началась эвакуация в старые зимовочные помещения на песчаных буграх. Там надежней!