Маленький Бобеш
Шрифт:
Бобеш тотчас же выскочил за дверь и только здесь почувствовал облегчение.
Глава 31 СОСИСКИ
Отцу Бобеша пришлось слечь, и пролежал он почти две недели. У него была высокая температура и сильный кашель. Работу на фабрике, куда его временно приняли, он, конечно, потерял. И всю семью теперь кормила, по существу, одна мать. Дедушка, хотя и переложил несколько печей и даже целую пекарню, денег все же почти не заработал. Так, только «на табак»,
Пришла зима. Был конец ноября. И снегу всюду навалило на полметра. Бобеш сейчас охотнее бывал в школе, чем дома. Дома мать с ним обращалась не так, как раньше. Она перестала отвечать на его бесконечные вопросы, часто его прерывала, требовала, чтобы он оставил ее в покое, не мешал шить. Бобеш любил раньше смотреть на швейную машинку, а теперь она ему опротивела. Опротивела потому, что мать все время сидела около нее и его не замечала. Бобеш удивлялся, как долго она может просидеть за работой. И иногда даже поет. Он очень любил слушать мать, когда она пела. Она знала много песен.
Иногда Бобеш должен был качать маленького Франтика. А этого он тоже не любил. Раньше, когда дедушка только принес откуда-то старую плетеную люльку, Бобеш готов был качать братишку день-деньской. Он согласился бы, чтоб Франтишек все время спал, лишь бы только можно было его качать. Но сейчас и это ему надоело. Поэтому Бобеш так неохотно возвращался из школы домой.
В школе было весело. Он играл там с ребятами. Миладка и Силушка все еще были его подружками. Часто девочки давали ему булки, когда сами не могли съесть, а иногда даже и яблоки. Теперь Бобеш дома редко наедался досыта, иногда у них вообще не бывало даже хлеба. Вечером ели только картошку с молоком или пустой суп с чесноком. Мать называла такой суп рассолом, а дедушка — «крейцарским прудом».
Бобеш спросил дедушку, почему он так называет суп, и дедушка объяснил ему, что в горах, где-то у Свратки, есть пруд, под названием «Крейцар», а в нем такая чистая вода, что видно до самого дна. Так вот и суп у них такой же «чистый», не «замутненный» ни картофелем, ни мясом. Однажды Бобеш стал роптать, что давно не ел ни мяса, ни масла, ни даже хлеба вдоволь. И дедушка тогда рассказал ему, что у него в детстве часто не бывало даже и корки хлеба: люди тогда вообще ели только картошку да капусту, а сейчас слишком уж разбаловались.
— Сосиски и колбасу я попробовал впервые, вспоминал дедушка, — когда попал на военную службу.
— Тебе бы, Бобеш, родиться в такой семье, как у Миладки или Силушки, — сказала мать. — Тогда бы ты всегда мог хорошо поесть…
— Нет, у них жить мне не хочется. Знаешь, лучше бы ты родилась в такой
Мать погладила Бобеша по голове и шепнула ему на ушко:
— Молчи. Сегодня мама отнесет работу, получит деньги и что-нибудь купит Бобешу. Угадай, что она ему купит?
— Сосиски! — закричал Бобеш.
— Не кричи, Бобеш, — попросила мама.
Бобеш покраснел: он понял, что мама, наверное, не хочет чтобы другие знали об обещанных ему сосисках.
— Мама, а ты получишь много денег?
— Нет, немного. Работы с этим шитьем по горло, а толку чуть.
— Посмотри-ка, мама, ты работаешь целый день и еще вечером, а получаешь мало денег, А Миладкин отец, говорят, работает только полдня и после обеда одну минутку, а у них много денег. Миладкина мать ведь вообще ничего не делает. Все делает за нее Фанка. И они хорошо живут. Как же это так?
— Миладин отец — чиновник, у него большое жалованье.
— А почему у него большое жалованье?
— Потому что он образованный.
— А что такое «образованный»?
— Это когда человек окончит низшую школу, в которую ходишь ты, Бобеш, а потом окончит другую школу, где надо хорошо учиться еще несколько лет. Ну, а потом он уже может стать чиновником или учителем, как, например, отец Силушки.
— Я тоже буду ходить в ту школу, — сказал Бобеш.
— Там, Бобеш, учение очень трудное, нужно много-много заниматься.
— Ну, я ведь люблю учиться, я тоже буду много-много заниматься.
— За это нужно к тому же и платить. А денег у нас нет.
— Значит, бедные в той школе учиться не могут?
— Могут, но без денег это трудно.
— А наш домохозяин тоже учился?
— Тот, пожалуй, не учился — ведь он же сапожник.
— Вот видишь, а они тоже хорошо живут.
— Да, правда, у них есть деньги, есть дом.
— Ну, а почему же нет у нас?
— Ты помнишь, у нас тоже была своя изба. Но мы должны были ее продать, потому что нам понадобились деньги. Ты еще не понимаешь, как трудна жизнь. Бедность есть бедность, — вздохнула мать.
— А зачем вообще нужна эта бедность?
— Пока будут бедные люди, будет и бедность.
— Ты знаешь, мама, что я думаю?
— Что-нибудь очень мудреное, — засмеялась мать.
— А что, если б нам найти клад?
— Теперь клады не попадаются.
— Нет? Ну, а почему же об этом в сказках рассказывают?
— Вот я и говорю — все это только сказки.
— А почему же все-таки люди рассказывают, если это неправда?
— Надо же людям утешение.
— А меня, мама, это больше не утешает, раз нельзя найти клад.
— Ну, а сосиски тебя утешат, не правда ли?
— Конечно, мамочка!
— Значит, сосиски — это пока что твоя сказка, Бобеш.