маленькое летнее приключение
Шрифт:
Штыри были уже совсем близко, чернея в пурпурном свете Ар'адалина. Свет меча отчего-то поменялся, может быть он выдавал волнение самой Лайнерии? Торми затаил дыхание. Дыр в стенах и на потолке коридора, где они все сейчас находились не наблюдалось, и значит надеется на что-то было можно. Скрежет железных наконечников, выскакивающих из стен и потолка, звук при трении прутьев при соприкосновении друг с другом, - все смешалось в один неистовый гул, отмеряющий последние секунды жизни… Торми напрягся, готовы улепетывать, но вдруг все оборвалось, словно лопнула до предела натянутая прочная нить, и повисла звенящая тишина. Железные
Торми облегченно выдохнул, заметив, что точно такой же выдох покинул и легкие Теи. Что не говори, а им всем пришлось изрядно понервничать. Повезло еще, что механизм запустил ловушку не со стороны входа в коридор, который возможно бы закончился тупиком, иначе теперь бы местный ландшафт украшали их окровавленные тела, нанизанные на штыри как бусины.
Какое- то время Тея не двигалась, будто прислушиваясь к своему собственному сердцебиению, а потом поднялась на ноги, и Торми почувствовал на себе ее жесткий взгляд. Похоже, ей было что ему сказать.
– "Так получилось", да?
– язвительно начала она.
Торми вроде бы припомнил, что говорил что-то подобное, но точно уверен не был.
– Не обязательно это сделал я, -пробормотал он запоздалое оправдание.
– Тогда почему ты был бледен как поганка, когда окликнул меня?
И почему Тея такая внимательная, когда это уже не имеет значения?
– Я просто вспомнил, что не предупредил учителя, что приду поздно, -молвил он первое пришедшее на ум, и сразу же пожалел о сказанном.
В глазах Теи зажегся огонек победы.
– Вряд ли Анемон заметит твое отсутствие даже через два дня, и тебе это прекрасно известно.
Плечи Торми поникли. На сей раз он провалился с треском. Должно быть сказывается усталость и отсутствие еды. Жаль, что он не догадался прихватить с собой что-нибудь перекусить. Все эти волнения, - когда он был на краю гибели, - вызвали в нем зверский аппетит, воскресив радость жизни, которая была немного омрачена - он не мог поесть.
– Ты плохо знаешь Анемон-сенсея, он вовсе не такой, каким тебе кажется, -попытался спасти свое положение Торми.
– Он совсем не бессердечный, и прекрасно помнит, что у него есть ученик… - "я надеюсь" - Даже для него самого его слова звучали так, как если бы он убеждал Тею, что солнце светит ночью, а вовсе не днем.
Лицо Теи неожиданно скисло, словно ей вдруг перехотелось спорить, а если подумать, то ведь она тоже устала, и может даже больше, чем сам Торми.
Лайнерия, как страж стояла у входа в левый коридор, куда они не пошли с первого раза, освещая его густым светом Ар'адалина и как бы предлагая прогуляться в ту сторону. Торми не хотелось. И судя мрачному взгляду Теи, заглянувшей в предлагаемое место "путешествия", она разделяла его не желание. Но что было делать? Не поворачивать же назад?
И снова они шли в неизвестность, но с большей настороженностью, чем прежде, прислушиваясь к каждому подозрительному звуку, который, как позже выяснялось, создавал один из них, то шарканьем обуви, то звяканьем оружия (последнее доносилось из "сундучка" Теи, когда девушка оглядывалась в поисках опасностей). Они всматривались в плиты пола, кажущиеся подозрительными, - то трещинка вроде бы изображала какой-то символ, то вон та плита как будто темнее, чем все остальные, - и обходили их стороной.
Торми
Хамелеон двигался не спеша, принюхиваясь и приглядываясь, и не отходя далеко от ноги Торми, вероятно надеясь получить от него помощь в случае опасности, а Торми и сам не знал, сможет ли убежать, если опять сработает ловушка. Он был в себе не уверен. Да и не только в себе.
– Послушайте, -внезапно остановилась Тея.
– Может быть передохнем?
– Хочешь тут заночевать?
– осведомился Торми, который тоже был не прочь присесть, а возможно и прилечь.
– Нет конечно, просто мне надоело тащить за собой Шиконе и этот ящик, -посмотрела она с неодобрением и на то и на другое, отягощающее ее жизнь, но ящик все же сжала покрепче.
– Хорошо, а что ты предлагаешь? Оставить Шико здесь? Ну это же бесчеловечно!
– Сама знаю, -осадила Тея только-только зарождающуюся пламенную речь Торми.
– И поэтому было б неплохо, если бы кто-то взял на себя мои обязанности. Это мне бы очень помогло, - сдула она со своего лица упавшую челку.
– Мы все исполняем какие-то обязанности и не отлыниваем, -заметил мальчик, назидательно подняв указательный пальчик.
– Неужели?
– оскалилась Тея.
– Я что-то не заметила, чтобы ты был занят чем-то. Ты приволок нас сюда и большая часть ответственности лежит на тебе!
– С какого это края?
– возмутился было Торми, но почти сразу же взял себя в руки.
– Я несу факел и присматриваю за Хамелеоном.
– Что ты называешь факелом?
– вскинулась Тея, многозначительно взглянув на палку с обгоревшей тряпкой.
– А Хамелеон не нуждается в твоих услугах. Было б лучше, если бы ты помог мне.
– Не спорю, но какая мне от этого выгода, -скучающе зевнул мальчик, но на самом деле ему действительно хотелось спать, а тащить за собой Шиконе… и тем более нелегкий ящик…
– Послушай ты!
– загробастала она его за грудки, отчего Шиконе пришлось податься вперед, потому что именно к этой руке он был привязан.
– Если не хочешь получить… - Тея выглядела решительной, озлобленной и усталой, и Торми пребывал в уверенности, что у нее нет предрассудков о том, что детей бить нельзя.
– Там какая-то дверь, -донесся до них мягкий спасительный голос Лайнерии, и все как один посмотрели на девушку, и только Шиконе остался безучастным к новости, думая о чем-то своем.
"Сможет ли он вообще вернуться в этот мир?" - невесело подумалось Торми, но он уже спешил на зов Лайнерии.
Оказалось, что до двери они не дошли каких-то десять шагов, а вернее, если бы они сделали еще десять шагов, то свет Ар'адалина достиг бы конца коридора, где и располагалась дверь. Торми недолго сомневался, и вскорости очутился рядом с ней. Это была добротно сделанная дубовая дверь, окованная железом, с решетчатым оконцем в самом верху. Мальчик не смог в него взглянуть в связи со своей малорослостью, и все что он видел снизу это темноту. Он хотел попробовать открыть дверь, но едва ли успел дотронуться до дверной ручки, выгнутой дугой, как на его плечо легла рука Лайнерии.