маленькое летнее приключение
Шрифт:
– Ох, Лулон, что же будет?
– Локки двинулся вперед, плавая в скорбных размышлениях, и натолкнулся на девичью стройную ножку, обутую в зеленый сапожек с красной цветочной аппликацией, выставленную специально, чтобы его затормозить. Сама ее обладательница, прислонилась спиной к столбу, с ленцой взирая на прохожих.
Глаза парня проскользили от носка сапога до…
– Куда это ты пялишься, придурок?
– в голосе девчонки сквозила скрытая угроза, и одно мгновение Локки опасался, что эта изящная ножка, которую он имел удовольствие лицезреть
– Жить надоело, или что?
Локки выпрямился, сбрасывая с плеч груз печали. Неужели он не в состоянии справиться с какой-то там дивахой? Глаз под повязкой задергался, напоминая о недавних плачевных событиях. Но сейчас не об этом.
– Привет, красавица!
– очаровательно оскалился Локки, полагая, что он тоже в общем-то ничего: симпатяшный блондин, а то что бровь рассечена, так то ж только мужества прибавляет и суровости благородным чертам лица.
Девушка вернула ножку на место.
– Для тебя госпожа Хамидорея, глупец!
– уточнила она.
– Ну конечно, как пожелаете, - согласился Локки; связываться с ней в его планы не входило, а тем более скандалить. Он хотел продолжить путь, но… снова та же конечность преградила дорогу.
– Да в чем дело-то?
– это начинало уже раздражать.
– В курсе чей это особняк?
Невдалеке за железным забором, частично скрываясь за зелеными насаждениями, возвышался вполне себе особнячок, к которому как раз и были устремлены стопы бандюги, лелеявшему надежду, что там-то и засел шалопай Шиконе.
– Ну Анемона Арахуэнте, и че дальше?
– А то, что я не желаю видеть твою бандитскую физиономию рядом с сим достопримечательным строением. Я ясно объясняю?
– Еще как. Только ответь: тебе-то какое до этого дело?
– Я охраняю покой Анемона.
– Да бога ради. Мне твой Анемон до лампочки!
– Хотелось бы что б так, - с какой-то потаенной двусмысленностью взгрустнула девушка, но вскоре ее взгляд снова устремился на собеседника.
– Тогда почему ты идешь в его дом?
– Ну, во-первых, не факт, что я иду в его дом, а во-вторых, да, я иду в его дом, потому, что не один он там живет. Я ясно объясняю?
– перенял он манеру беседы у задерживающей его особы.
– Имей в виду, я знаю о махинациях твоей шайки. Но не той картой бьете карту Анемона: у него козырь.
Локки в сердцах сплюнул. И тут проклятые карты! Чего они все на них как повернутые. Всезнающая улыбка Хамидореи его слегка озадачила. Ей-то откуда известно о его невезении в картях?
– Поздно колыхаться, - сообщила девушка.
– Ваша карта бита. Я защищу Анемона, а заодно проучу нерадивых за то что посме…
– О чем ты говоришь?
– остановил на полуслове Локки, видя, как бархат ее глаз темнеет.
– Мне Анемон без надобности. Я иду навестить Торми.
– Хм… он тоже находится под моей опекой. Так что тебе здесь не перепадет. Проваливай!
– прелестная полуулыбка так не шла к грубости. Фи…
Он оценил слабенькие боевые характеристики
– Ты нарываешься на кардинальные меры, - промурлыкал он сладко.
Взгляд Хамидореи, подернутый дымкой томности, остался безмятежен, но безотрывно наблюдал за посягательством, казалось, отмечая каждое движение, даже вздох. Парню стало не по себе.
– "Подумаешь, какая-то вертихвостка!" - но снова трогать прядь волос не решился.
– "Ну ее!" - девица-то явно с головой не дружит.
– Детка, ты мне не указ. Я куда хочу, туда и иду. Тебя спрашивать не буду.
– Он игриво коснулся пальцем кончика ее миленького носика, и тут Хамидорея резко дернулась, как пантера за добычей, и палец обожгла острая боль от впившихся зубов.
Локки заголосил на непозволительно низких - и не то чтобы так уж непозволительных, а просто постыдных - для себя нотах, и вырвал из клыков хищника жертву.
– Да ты… ты… ты… - он даже не мог подобрать подходящее слово; возмущение било через край, стуча в висках молоточками крови.
– С ума спятила?! Какого черта ты творишь? Мозги не на месте что ли? Хочешь, чтобы я забыл, что ты девчонка? Я проучу тебя маленькая, мерзкая…
– А что ты имеешь против девчонок?
– послышался сзади, довольно мелодичный голосок, вопрошающий с неподдельным интересом.
Локки повернулся и застыл, освидетельствовав кто стоит перед ним. В голове, как в калейдоскопе пронеслись фрагменты побоища в аудиенц-зале; он точно помнил два заклятых клинка пляшущих в руках безумной девицы, с бешеным пламенем в глазах. Она смеялась, отправляя противников в нокаут, и орудуя ногами также хорошо, как кинжалами, раздавая пинки направо налево. Локки непроизвольно отступил, но не смог удержаться, чтобы не окинуть взглядом стройный стан девушки: черное платье с пышным подъюбником из белых кружавчиков, было столь коротко, что ничуть не прикрывало красивых ножек в сапожках со шнуровкой.
– Против тебя, милая, я ничего не имею, - язык будто сам собой повернул в данном направлении, Локки запоздало догадался его прикусить, и уставился на лицо девахи, обдумывая, может ли она на него окрыситься за подобную фамильярность: не ясно же что у нее в голове творится. Выдохнул напряжение, заметив в серых глазах лукавство, и уж было расслабился, намереваясь отвесить очередной комплемент, как перехватил взгляд Хамидореи.
Давняя знакомая отлипла от столба, на который до селе опиралась, томность ее глаз заострилась, черты лица разгладились, в воздухе замерцали едва обозначенные воображаемые разряды молний. Локки как раз стоял на линии прицельных ментальных атак, чувствуя каждым волоском зарождающуюся грозу. Понял, что оно ему не надо, попробовал незаметно свалить, но чья-то рука собственнически ухватила его за шиворот, возвращая на место.