Малыш по переписке

Фокс Нана

Ну, уж нет, мой “хороший”, так дело не пойдет! Послушной и прилежной женой не становятся по единоличному желанию деспотичного мужа (даже так сладко целующегося).

Решительно сдернула с кровати покров, расстелив его на ковре, с высоким и мягким ворсом. Кинула одну из подушек и вспомнила, что в гардеробной видела на полке запасное одеяло. Вот и отлично! Спальное место готово и пусть скажет спасибо, что не на коврике около двери.

Довольная собой я приняла душ, одела любимую пижаму с длинными брючками и широкой футболкой

и, укутавшись в невесомое одеяло, беззаботно погрузилась в сон.

Где-то на задворках бодрствующего сознания я уловила, как хлопнула дверь и вроде бы просела кровать…

ГЛАВА 30

*Таисия*

Впервые за несколько прошедших месяцев я спала так крепко, не просыпаясь по естественной нужде, не ворочаясь в поисках удобного места. И даже видела какой-то странный, но безумно приятный сон: лазурное море, нежный шелест набегающих волн, теплый шелк песка и заботливые мужские руки, аккуратно наносящие солнцезащитный крем на мои оголенные ножки. Соломенная шляпа скрывала меня от настырных лучей средиземноморского солнца под своими большими полями. Ласковый ветерок пробегал по разогретой коже…

Но это только сон. Нехотя выныривая из его теплых объятий, я постепенно пробуждалась, вдыхая тонкие ароматы наступающего утра. Так хорошо и так спокойно, вот только что-то странное происходило с моей подушкой. Еще не открывая глаз, я затаила дыхание и прислушалась к происходящему. Точно помню, что засыпала на шелковых тканях, чуть холодящих кожу, голова тонула в пуховой неге, а невесомое одеяло бережно обволакивало меня, а сейчас… Сейчас я щекой лежала на чем-то более твердом и одеяло так не может обнимать.

Неужели? Да нет!

— Не сопи так громко, давай еще чуток поспим, — немного хриплый голос Амира приглушенным рокотом коснулся моей макушки.

Я приоткрыла глаза

Он, нахально проигнорировав уготованное ему спальное место, лег ко мне в кровать, укрылся моим одеялом, да еще и подушка у нас была одна на двоих. Точнее, этот спальный предмет был под его головой, моя же голова покоилась на его груди.

— А ты немного себе позволяешь? — прошипела я, пытаясь отодвинуться от него.

— Пигалица, — рыкнул мужчина, пресекая мои попытки дистанцироваться от него, — прекрати елозить, — даже не открывая глаз, он умел командовать, лишь меняя тембр своего голоса, — тебе же удобно? — тут не поспоришь, — ну так успокойся и привыкай. Спать на полу я не буду. Ты — тем более! Остается только кровать. Одна кровать на двоих.

Его тихая уверенная речь, как магическое заклинание, просочилась в мой разум и завладела им.

— Я не буду спать с тобой, — антизаклинание не подействовало…

— Угу, — сонно хмыкнул он, положив свою большую ладонь мне на живот, — а наша дочь будет.

И почему от этих слов, произнесенных практически посторонним мужчиной, по телу разлилось такое тепло и безмятежность, что спорить на время

мне перехотелось. Я лишь поуютнее устроилась в его руках, закинув руку и ногу на широкое горячее мужское тело и вздохнув, притаилась, ловя остатки сна и мечтая о его исполнении.

Ладно, сдался сонный разум, побудем пока хорошими девочками. Мы на отдыхе, значит — будем расслабляться.

— Может хватит спать, засоня, — нежным бархатом прорывался в мое, еще сонное, сознания его голос.

— Угу, — согласилась я, но так не хотелось просыпаться, вот только тонкий аромат подрумяненных тостов щекотал игриво нос.

— Давай — давай, — горячая мужская ладонь легла на мое плечо и слегка потрясла, — у нас сегодня много дел.

— Каких? — уточнила я, не открывая глаз, — у тебя работа, а я мечтаю полежать у бассейна в гамаке. Я видела, он там есть.

— Ну, уж нет!

Я распахнула глаза, внимательно оглядела Амира. То, что спросонок я позволила собой командовать, еще не значило, что эти полномочия у него на постоянной основе. Усаживаюсь в кровати, подложив под спину подушку, скрестила руки на груди и вздернула бровь — объясни-ка мне, дорогой, с какой такой радости ты тут главенствуешь?

— Я тут заглянул в твой гардероб…

— Что, прости?

— Не кипятись, — присаживаясь рядом, он поставил маленький столик мне на коленки, — на вот, позавтракай.

На одной тарелке лежал поджаренный ломтик хлеба, а поверх него еще немного дымящаяся яичница-глазунья с ярким желтком. На второй — тосты. Рядом миниатюрные баночки с джемами разных сортов. И в довершение всего натюрморта — большая чашка чая.

— Ромашковый, — уточнил Амир, когда я, обняв ладонями пузатые фарфоровые бока, поднесла его ко рту, — помнится, ты его пила.

Кивнула, сделав первый, чуть травянистый, но с приятной ноткой цитруса, глоток. Только этот целебный настой воспринимал мой организм всю беременность. Нет, отвращение к остальным напиткам я не испытывала, просто не хотела.

— В общем, — продолжил он, стащив с тарелки дольку яблока, — то, что у тебя в чемодане не годится.

— Ну, так я его и не для этого путешествия собирала, — пожала плечами, берясь за вилку.

— А куда ты собиралась? — будто, между прочим, поинтересовался он.

— В деревню, к родителям, — немного слукавила я, — ты же дал мне неделю на сборы, вот я и решила их навестить.

Амир окинул меня внимательным взглядом, таким от которого мурашки по телу и кажется, что все произнесенное тобою считывается и разбирается по крупицам. Неловко дернулась, и чуть было не опрокинула столик с провиантом, благо мужская реакция предотвратила катастрофу под названием “завтрак в постель”. Он поправил столик, взял с тарелки тост и вручил его мне.

— Ешь и собирайся, — поднялся с кровати и обернувшись добавил, — нас ждет машина. Едим на шопинг, не пристало жене крупного бизнесмена расхаживать непонятно в чем.