Мама для профессорского крестника

Лактысева Лека

Вот и в этот, последний, четверг апреля, владелица «Флоризеля» доверила ответственное поручение Виктории.

– Ко мне тут новые поставщики должны подъехать, обсудить перспективы сотрудничества. Если все пойдет, как задумано, сможем увеличить оборот и расширить ассортимент.

– Это хорошо! – обрадовалась Вика.

Цветы она очень любила, а врожденное чувство прекрасного помогало ей составлять действительно оригинальные и запоминающиеся букеты.

В три часа дня, пристроив на дно сумки пачку купюр, обернутую вощеной бумагой

и укутанную в целлофановый пакет, Виктория отправилась на остановку. До банка ехать было недалеко, остановки четыре.

Троллейбус нужного маршрута не заставил себя долго ждать. Правда, несмотря на дневное время, оказался переполнен, и Вике пришлось приложить серьезные усилия, чтобы прощемиться в салон.

Кое-как добравшись до заднего окошка, девушка пристроила сумку между стеклом и горизонтальным поручнем и задумалась. Она ехала, рассеянно глядя вдаль, вспоминала Евдокима и Эдика, мечтала о новых встречах, поцелуях и… страшно признаться – о близости!

У нее еще никогда не было мужчины, и теперь она точно знала, с кем хотела бы разделить свой первый раз. Ким! Его одуряюще-волнительные поцелуи, его жаркое дыхание и невольные стоны, когда она прижималась к мужчине покрепче, сводили с ума. Будь у Вики свое жилье – она давно пригласила бы Евдокима к себе. Но не вести же его в общежитие! В нищую захламленную комнатенку, которая никак не соответствовала статусу шикарного мужчины!

У Кима дома уединиться тоже было невозможно: там всегда были Эдик и его няня. Вика сгорела бы со стыда, если бы после ночи с Кимом ей пришлось встретиться глазами со строгой женщиной, которая при каждой встрече недовольно поблескивала стеклами очков в сторону молодой подруги своего хозяина.

Пока она размышляла над вопросом, как дать понять мужчине, в которого за пару месяцев знакомства влюбилась по самые уши, что готова идти дальше, троллейбус проехал пару остановок. На очередной станции в салон ввалилась дородная дама солидного возраста, вдавилась в спину Виктории локтем, да так сильно, что той стало неприятно.

Вика невольно оглянулась.

– Женщина, пожалуйста, уберите локоть! – попросила вежливо. – Мне больно!

– Ты смотри, какая принцесса тут выискалась! Больно ей! Не стыдно на старших рот раскрывать? Что за молодежь пошла? – женщина раскричалась, задышала часто и гневно.

Вика попыталась отодвинуться, посторониться.

– Девушка, стойте спокойно! – зарычали на нее с другой стороны. – Если такая неженка – надо на такси ездить!

– Я всего лишь попросила опустить руку и не толкать меня локтем между лопаток! – возмутилась Вика.

– Нет, вы слышали? Она попросила!.. – полная дама снова начала кричать, и Вика решила, что лучше будет вообще перебраться в другое место – поближе к средней площадке.

Потянулась к сумке, чтобы забрать ее, и обнаружила, что молния расстегнута.

«Деньги!» – вспомнила мгновенно и тут же, уже не обращая внимания на крики, полезла в сумочку, чтобы проверить, на месте ли пакет

с купюрами. В этот момент троллейбус докатил до очередной остановки, двери с шипением и лязгом разошлись. Люди ринулись на выход.

Вика добралась до дна сумки и поняла, что денег нет!

– Меня обокрали! Что делать?! – воскликнула она, растерянно обводя взглядом неприветливые, хмурые, усталые и равнодушные лица.

– Прощайся со своим денежками. Не найдут, – проворчала та самая женщина, которая советовала ездить на такси. Сейчас этот совет показался Виктории очень разумным.

– В милицию надо. Заявление написать, – подсказал кто-то издалека. Вика даже не смогла разглядеть пассажира, который произнес эти слова.

– Ой, да что они сделают? Работать совсем не хотят! Вот у моей соседки...

Люди с удовольствием начали гомонить, делиться историями, ругать власти и милицию. Про Вику все словно забыли!

Она выскочила на ближайшей остановке, помчалась к таксофону, набрала номер магазина. Хозяйка взяла трубку после шести гудков.

Услышав сбивчивый рассказ-признание Виктории, нецензурно обругала девчонку и велела ждать там же, у таксофона.

– Номер троллейбуса запомнила? – спросила, прежде чем повесить трубку

Вика назвала трехзначное число. Ей в ухо ударили короткие гудки.

За полчаса ожидания возле таксофона Виктория продрогла до костей, но уйти не посмела. Наконец, хозяйка появилась – и не одна. Ее привезли какие-то мужчины на невзрачной девятке с заляпанными номерами.

– Садись в машину, – жестко приказала хозяйка.

– Так, может, в милицию? Заявление написать надо! Вдруг найдут вора! – попыталась настоять на своем Вика.

– Сядь, я сказала! Растяпа! Без тебя все напишется!

Вика, больше не возражая, полезла в дверцу, которую открыл перед ней невысокий, но очень широкий во всех местах мужчина в черной кожанке.

С удивлением обнаружила, что на заднем сиденье возле противоположной дверцы сидит еще один мужчина. По виду – брат-близнец того, который открывал ей дверь, а теперь усаживался рядом, тесня хрупкую тонкую девчонку массивными бедрами, обтянутыми черной джинсой.

Девятка тронулась.

– А… куда мы едем? – запоздало догадалась спросить Виктория.

– Я – в ментовку, а ты за город. На дачу к этим милым парням.

– З-зачем?! – Вике сделалось так страшно, что она начала заикаться. В и без того замерзшем теле появилась противная мелкая дрожь.

– Погостишь там, пока не придумаешь, как вернуть мне всю сумму, – криво усмехнулась хозяйка магазина.

– Но у меня нет таких денег, и никогда не было! – Теперь у Вики задрожала еще и нижняя челюсть. Она сжала зубы, пытаясь не клацать ими.

– Значит, попросишь у родителей, у сестры. Если им дорога твоя жизнь – найдут. И чем скорее, тем лучше. Потому что за каждый день, начиная с сегодняшнего, на пропавшую по твоей вине сумму будут набегать проценты! – пояснил один из парней.