Мама, папа, я и Перестройка

Конфитюр Марципана

– Угу, – сказала женщина. – Берите, пять рублей.

– Я когда у родителей спрашивала про бога да про религию, они мне ведь не рассказывали даже! Говорили – засмеют! И страшно было! Так и выросли мы неучами!

– Теперь-то уж можно. Берите, берите! Смотрите, ребёнок вот тянется!

– Так, что, это детская Библия?

– Вроде того. Но для всех. Детям тоже подходит. Я у своей дочки в детсаду читаю, в группе, с удовольствием все слушают! Все три – за двенадцать рублей.

Я не выдержал:

–

Вы зачем неправду говорите? Никакая это не Библия. Вот, русским языком же написано: «Бхагават-гита». И какой-такой Иисус, когда тут Кришна?

– Батюшки! – Ахнула бабка. – Читать, что ль, умеешь? Да ещё такие сложные слова! Когда это ты научился-то? Где?

– Ну так в садике... – Ляпнул я первое, что пришло в голову, досадуя на себя за то, что так прокололся. – С нами там занимаются, знаешь? Цифры, буквы, Ленина показывают...

– Буквы я тебе ещё в три года показала, только проку от этого было как от козла молока... А теперь – вот те на те!

– Так это у ребёнка сверхспособности проснулись от общения со святыней! – Тут же вклинилась торговка. – Бог наш Кришна не то ещё может. Такие творит чудеса!..

– Чудеса? – Бабушка даже растерялась. – Что, Андрюша, это правда что ли чудо? Или всё же ты сам научился?

– Да сам, сам! Пошли, баб, – сказал я. – Двенадцать рублей это дорого. Я лучше «Чиполлино» почитаю.

С тем, что двенадцати и даже пяти рублям можно найти лучшее применение, бабушка согласилась, и с рынка мы ушли. Правда, она по дороге принялась рассуждать о том, что я демонстрирую очевидную тягу к вере, и меня, наверно, надо покрестить, лучше до школы:

– Чтобы Бог тебя в школе берёг. И потом, пока можно! А то могут опять запретить... Ты только крестик потом не носи. А то дети засмеют, когда увидят.

Мне все религиозные разговоры надоели в ту же секунду, как начались, поэтому я стал думать, как бы мягко отвлечь бабушку от них. Сперва попробовал рассказать что-то из вчерашних событий в садике; но бабушка не унималась, продолжая жаловаться на то, что информацию о синеве Иисуса от неё сперва всю жизнь скрывали, а теперь заламывают за неё такие цены, что только спекулянтам по карману.

– Уж лучше я эти двенадцать рублей тебе на будущее отложу!

– Деду на машину, – сказал я, прекрасно зная, что такое будут в будущем эти жалкие советские рубли.

– Или так, – сказала бабушка. – А всё же тебе надо покреститься. Больно часто болеешь... Сейчас-то хоть соплей нет?

– Здоров я.

– Хорошо. Чуть не забыла! У меня же для тебя вода заряженная! Дед хотел её выпить, но я не дала. Надо в нос тебе будет закапать для профилактики. Соседка ей рассаду поливает, говорит, она растёт как на дрожжах! Они всей семьёй закаляются этой водой...

– Баб, может, в магазин вон в тот зайдём? – Почти безнадёжным голосом предложил я, кивнув на галантерейный.

Женщины ведь

любят магазины, верно? Может, бабушка начнёт там всё рассматривать и хоть на время прекратит нести всю эту ахинею?..

– Да ну, что там делать? Я на днях заходила, так резинок для трусов, и тех нет в продаже. Белых ниток вообще днём с огнём не найдёшь в наше время...

– А вдруг появились?

– Да как же! Если бы их выбросили, Андрюша, тут бы уже очередь стояла до самой до трамвайной остановки!

– Всё равно давай зайдём! – Канючил я.

Мне показалось, что я уже сбил бабушку с дурацкой темы, и, если она окажется в магазине, то уже точно не вернётся к ней, по крайней мере, до конца прогулки. Пусть хотя бы говорит о дефиците. Это всё же адекватнее.

Дальше я стал апеллировать к тому, что на магазинных окнах очень красивые рисунки с мужчиной с портфелем и женщиной в бусах, так что пройти мимо него, не зайдя внутрь, мне уж никак нельзя. Потом пообещал, что не проведу внутри больше пяти минут и не буду просить ничего-ничего, даже ножик складной. Если будет, и я им просто полюбуюсь...

В общем, бабка согласилась.

4.2

– Нет, ты представляешь, – рассказывала она деду за ужином несколько часов спустя. – Сперва к богу потянулся. Дальше оказалось, он читать уже умеет! А потом уговорил меня зайти в магазин, где, оказывается, только что выбросили в продажу белые нитки! Там ещё даже очередь выстроиться не успела! Я подозреваю, что Андрюшка – вундеркиндер!

– Да ну, глупости. Просто совпало.

– А вот и не совпало! Сердцем чую: это не случайно! У него есть способности.

– Способности у всех есть, да, Андрюшка? – Отозвался философски дед. – Другое дело, надо ещё вырасти, чтобы понять, какие именно из них тебе достались. А читать я тоже начал в шесть.

– Вундеркиндерам не надо вырастать, – сказала бабушка. – Их по-особенному воспитывать надо, а не грести под одну гребёнку со всеми, как в наше время делали! Между прочим, ты бы тоже это знал, если бы прочитал ту статью в «Огоньке», которую я тебе тогда подсовывала! Шире надо на вещи смотреть! Прогрессивнее! А то закоснел в своём материалистическом мировоззрении как мамонт и думаешь, что лучше всех всё знаешь!

– Да про этих вундеркидов я давно знаю! – Ответил дед. – Тоже мне, новость! Их ещё в пятидесятые в МГБ разводить пытались, чтобы против ЦРУ потом использовать! Мне Анатолий Степаныч рассказывал.

– Ну вот. А от нас как всегда всё скрывали, – резюмировала бабушка. – В общем, ты как хочешь, а к ребёнку надо будет приглядеться. Он у нас несколько месяцев не был, а так измениться успел, повзрослел прям!

– Ну так что же, растёт! – Сказал дед. – Толковый, весь в меня, Андрюша, да? На прочитай-ка! Что написано?