Мама
Шрифт:
– Если не ошибаюсь - то среди укушенных были и руководитель Департамента по борьбе с коррупцией и Руководитель службы по мобилизации и ГО. И...- Женя замялся.
– Чем все закончилось, догадываешься?
– Боюсь, что моей фантазии тут не хватит.
– Большая часть покусанных пострадала не сильно, - в основном кисти рук. Раны им обработали и все за исключением 'коррупционера' оправились по своим Службам и Департаментам.
– Хреново.
– Угу. Знал бы ты, что тут позавчера творилось. Кто поумней -
– Добавил Евгений, щурясь каким-то воспоминаниям.
– А 'папа'?
– Не пострадал. Еще вчера утром пытались разобраться - в силах, задачах и полномочиях, а сейчас уже просто плюнули. Слышал что 'папа' давеча доказывал кому-то в Киеве, что разгребать все это гамно - в первую очередь обязанность СЭС, МЧС и МВД, ну и никак не наше. А наше дело - сторона и самооборона. А сейчас, наверное, уже и доказывать то некому.
– В смысле?
– В том смысле, что со вчерашнего дня, с вечера, столица уже не отвечает.
– А шеф?
– Он сейчас всех кто более-менее с головой вокруг себя собрал.
– Много собрал?
– Тех, кого наскреб?
– Мало! Народ ныкается. Один Вы у нас такой, который из отпуска вернулся. Народ сейчас в большей степени, наоборот, - в 'отпуска' уходит. А некоторые...
– Женя, замялся, а потом продолжил, - С Ольховским часто пересекались?
Кравчий задумался. Михаила Семеновича Ольховского, начальника Департамента оперативного документирования, он знал в целом неплохо: мужик как мужик, без закидонов, не псих, на себе ездить не даст. Но и без острой нужды другим свинью не подложит.
– Так что с Ольховским?
– Он на совещании был. Кажется, не пострадал. Физически не пострадал, - так правильнее сказать. А сегодня утром... У него там что-то дома случилось. Короче, он позвонил вчера 'папе', мне и еще Ващенко, кажется, Царствие ему небесное, и заявил, что б его не ждали - он уходит в партизаны.
Чего можно было ожидать от других, если даже сам Ольховский, кремень - Ольховский, не выдержал напряжения и послал такое сообщение?! Короче, Ольха не выдержал и спрыгнул.
– А чем сейчас занимаетесь?
– Да в принципе уже все что можно - сделано. Покойный нач-СЭС предположил, хотя правильнее сказать - предполагал, что это подвид бешенства. А кто его разносить в первую очередь могЁт?
– Собаки и кошки! Вот сейчас послали охотничьи команды от нас, ДПС-ников и прочих, - послали тех, кто еще есть, и, - Женя понизил тон, - тех кого не жалко. Приказ 'папы': отстреливать 'ушедших' и всю попавшуюся на пути живность - тоже, всю. В первую очередь - собак.
– Они же..
– Не учи ученых, Петрович, - все предусмотрено. ЛюдЯм дана инструкция - живая дворняга или обратившаяся - валить сразу и в голову. К домашним это, кстати, тоже относится.
– А люди проинформированы? Людей кто
– Люди - не наша компетенция. Этим уже МВД занимается. Вернее то, что от него осталось.
– В смысле?
– Со столицей связь плохая, вернее уже никакая. Но ценные рекомендации БЫЛИ получены. Надо сказать - вещь вполне себе разумная. На вот, почитай - уже как четыре часа транслируется во всех диапазонах и по ТВ.
Он сунул Кравчему лист, но то, что там будет, Сергей Петрович уже и сам знал: простые рекомендации населению, что делать, если рядом умирает человек от полученных укусов.
– Что делать, что делать - пробурчал про себя Кравчий, - башку ему сразу после смерти проломить, - вот что делать.
Конечно, текст радиообращения был написан куда как в более мягких тонах, но сути это не меняло.
– Слушай, Евгений, а что тут делают пожарные, МЧС-Ники и прочий люд?
– На усиление прибыли, или сами прибыли усиливать нас, или...Петрович, сейчас такой бардак, что я сам не знаю - кто тут главный. Есть 'папа', есть два его зама, и есть еще пара-тройка глав департаментов и служб, которых уже можно по пальцам одной руки пересчитать. Ты вернулся - И то хорошо! Где твои?
– У меня в кабинете.
– Это хорошо, - лицо Евгения вдруг помрачнело.
– Только пусть в коридор не сильно выходят. Люди сейчас нервные, и многие уже домашних недосчитываются. Я, слава Богу, холостой.
– А что у нас хозяйством?
Евгений усмехнулся.
– Все что у нас есть - это то, что в этом здании. Все остальное, то, что в Аулах на складе, еще утром армейцы к рукам прибрали.
– А 'папа'!!?
– А 'папа' сказал - пусть берут, раз сами защитить не сможем.
– Так легко отдал?!
– Да, так легко! По-моему он сам и предложил их поделить.
– Женя, едва не перешел на крик шепотом, - не знаю, ЧТО они там с 'папой' порешАли, но теперь все наше складское хозяйство - это я, ты, да с десяток кладовщиков и охранников, которые сейчас по городу ездят да собачек с хомячками отстреливают.
– Ах, да, Вы сейчас формально 5-е или 6-е лицо в здешнем террариуме, а я - ваш зам. 'Папа', так и подчеркнул, - вернется Петрович из отпуска, возвращаешься под его начало.
– Женя, а что у тебя в кабинете, Центр Управления Полетами, какой то?
– Это Кранч мне зону контроля организовал..
– Кранч это..?
– Да-да, наш дорогой Кранч Иван Николаевич, экс глава Департамента Контрразведки, а ныне Главный действующий и здравствующий комендант здания Управления..
– А ты НЕ-главный?
– А я - неглавный. Временно исполняю, так сказать, обязанности. Ивана Николаевича 'папа' с собой взял. Его, и практически всех более-менее боеспособных, когда в Аулы поехал - склады с военными делить. Меня, вот, временным и назначили.