Мамба и большой Куш
Шрифт:
Я только усмехнулся на эти слова. Наверное, это действительно так.
— Может быть, но я спас селение, когда вы уже сдались, а ведь я тебя предупреждал, старейшина…
В ответ раненый застонал, держась за свой разорванный живот. Под ним уже натекла целая лужа крови, но некому оказалось ему помочь и спасти, а я пришёл слишком поздно. Мне даже на мгновение стало жаль его, но решение принимал он, а не я, и вот результат. Пришлось довольно долго ждать, пока раненый вновь соберётся с силами и ответит. Наконец, он смог произнести следующую фразу.
— Да, но ты чужак, и я не смог переломить себя. Я ухожу к предкам. Кем
— Нет, ты ошибаешься, старейшина, я не смогу тебя проводить к ним, у каждого свой путь. Я мог бы тебя спасти, но сам валялся, приходя в себя, время уже упущено. Прощай!
— Прощай, сбереги селение и… — старейшина замолчал и откинулся на травяную подушку. Взгляд его остекленел, а душа ушла к богам.
Жаль, что здесь нет Змееголового, хоть какая-то польза для меня, но придётся жить, как получится, без всякой мистической помощи. По всегдашней привычке я прикрыл руками веки умершего, и зычно крикнул наружу. Никто не отозвался. Хижина тоже опустела, все разбежались. Я вышел из неё, огляделся, и заметил только Апа. Немного поодаль собиралась толпа из местных жителей, среди которых находились и воины, и женщины, и даже дети.
Обращаясь уже к ним, я вновь громко крикнул.
— Старейшина ушёл к богам и назначил меня новым главой селения до тех пор, пока царь не назначит вам другого. Слушайте и повинуйтесь мне!
На этот раз до всех дошло, и они стали осторожно подходить ко мне, с опаской поглядывая то на меня, то на Апа. И если Ап был просто страшным на рожу и неизвестным для них чужаком, то я выглядел страшным не из-за лица, а из-за крови и того образа, в котором я предстал ещё днём. Деваться им всё равно некуда, и люди стали подходить. Пока они привыкали ко мне, я решил собрать своё разбросанное оружие, да и вообще, пройтись по трофеям.
— Найти всех жителей селения и вернуть в него. Ты, — ткнул я в одного воина, — возьми два десятка мужчин и женщин, и копайте яму на въезде в село, будет братской могилой. Ты, — ткнул я пальцем во второго, — берёшь также двадцать человек и собираешь трупы к тому месту, где будет братская могила, их надо схоронить до ночи, в крайнем случае, до утра. Кто не выполнит мой приказ, тот ляжет вместе с ними. Понятно?
Оба воина кивнули и стали искать себе людей, а я пошёл за своим оружием, попутно ловя местных и отправляя всех к дому старейшины. К ночи возвратились многие, если не все, и включились в работу по захоронению трупов. Мы успели их найти и скинуть до глубокой ночи. Завтра будет целый курган сверху, но это завтра, а сегодня надо успеть отдохнуть и подсчитать потери.
Глава 19
Отряд
Из-за произошедшего боя, унесшего жизни многих мужчин, мне пришлось взять на себя управление селением ещё почти на месяц. Пока гонец добежал до ближайшего крупного отряда аксумской армии, пока вернулся обратно в сопровождении десятка солдат, прошла неделя. Затем известие о произошедшем отправилось в столицу, откуда вернулось обратно уже вместе с наместником и решением царя. А пока суд да дело, я рулил селением.
В ходе внезапного нападения погибла примерно четверть жителей и почти все воины, в живых осталось семнадцать человек,
Руководство селением для меня интереса не представляло, но если взялся за гуж, то не говори, что не дюж. Так оно и вышло. Не знаю, что обо мне думали воины Аксума, но, видимо, поговорив с жителями, сделали определённые выводы. Так что, на пятой неделе своего командования, я принял большой отряд, присланный из Аксума, во главе которого стоял человек, который должен был назначить нового старейшину.
Им оказался весьма упитанный пожилой вельможа средних лет, с длинной курчавой бородой и буйной шевелюрой. Его приближающийся караван заметили издалека и предупредили меня. Пришлось выходить, встречать дорогих гостей. Сначала я не хотел этого делать, посчитав лишним подобные почести, но, поразмыслив, решил не вносить напряжение в отношения. Пока я один, да ещё и зависим от других, не стоит выёживаться. Придёт время, тогда посмотрим. А пока из соратников есть у меня только чёрный Ап, да и тот — чёрная лошадка, неизвестно, что и когда выкинет.
Встречать наместника я вышел при полном параде, надев защиту и вооружившись. Правда, льняная броня, пострадавшая в бою, отстиралась плохо в отсутствии мыла и стирального порошка, но я решил, что воина красит кровь врагов, а не собственное лицо. Пусть видят и знают мои подвиги, ведь слухи о них уже наверняка дошли до этого наместника. А если ещё и не дошли, то тут расскажут.
Возле хижины, которая стала после нападения только моей, стоял Арчи, нагруженный поклажей, его охраняли Ап и рыжий котёнок Джа. Джа, правда, и себя пока не мог охранять, но я всё равно постараюсь из него вырастить цепного пса, тьфу, кота. Будет гонять всех окрестных шакалов.
Сам я давно был готов уйти из селения: восстановился и подготовился к походу, да и надоело мне находиться здесь. Управлять деревней из двухсот человек нисколько меня не увлекало, но я попытался наладить в селении порядок, восстановить разрушенное после боя. Конечно, местное население многие мои нововведения воспринимало с трудом, не понимая и не желая менять привычный уклад жизни.
Но, несмотря на сопротивление, я продолжал продвигать свои требования и не давал никому праздно проводить время. Пусть ненадолго, но они меня запомнят. К приезду наместника люди под моим руководством захоронили всех убитых, собрали оружие, отремонтировали хижины. Я смог вылечить многих раненых, и теперь со спокойной душой ждал, кому передадут управление деревней. Если это предложат мне, в чем я очень сомневался, то откажусь.
Процессия подъехала и остановилась. Вместе с наместником прибыло пятьдесят бойцов, которых требовалось расквартировать здесь же, они планировали заняться укреплением рубежей. Сам чинуша и не подумал слезать с верблюда, предпочитая говорить свысока, указывая на моё место.
— Так это ты возглавил деревню?
— Да.
— Как тебя зовут, воин?
— Меня зовут Егор.
— Странное имя.
«Блин, для них тут что Мамба, что Егор, всё странное», — подумал я про себя, но вслух ничего не сказал. В принципе, мне стало безразлично, оставят меня или нет, я знал, что в любом случае найду выход из положения. В общем, я промолчал, ожидая дальнейшего развития событий.