Мамин сибиряк
Шрифт:
– Учти, меня ужин ни к чему не обязывает! – на всякий случай предупредила я, испугавшись, что, возможно, я слишком поздно решила прояснить сей момент. Это в моем мире приглашение на пиццу означало просто пиццу. А в его? Что если Олег только и ждет, когда я доем, а стоит последнему кусочку исчезнуть, как он закинет меня на плечо и потащит в пещеру? Я громко сглотнула, поймав его насмешливый взгляд.
– Ты испачкалась кетчупом. Вот тут…
Как под гипнозом я смотрела на потянувшуюся ко мне руку. Олег легко мазнул пальцами по моей щеке, стирая развод, напоследок щелкнув меня по носу. Я затаилась, почувствовав, как по щекам растекается
– Теперь ты чистенькая. Доедай.
– А ты?
– Пожертвую свою порцию нуждающимся. Тебя что, на пару с Гераклом морили голодом?
– Не так уж много я съела, – буркнула, фокусируясь на последнем куске. Конечно, в глубине души мне хотелось проявить хоть немного принципиальности и отодвинуть от себя тарелку, но голод искушал послать гордость куда подальше. Пицца с беконом! И грибочками, и сырным соусом… М-м-м…
– Ты это делаешь специально!
– Что именно?
– Смущаешь меня и закармливаешь, усыпляя бдительность. Типичное поведение хищника.
– Серьезно? – деланно изумился Олег. – Ну, тебе лучше знать.
– Почему же?
– Потому что из нас двоих ветеринар именно ты. Исходя из логики, в которой я хищник, тебе, очевидно, отводится роль жертвы?
– Держи карман шире! – возмутилась я. – И руки. При себе. Мы просто ужинаем.
– Так я вроде еще ничего и не делал, – усмехнулся Олег. Вот это «вроде еще» меня и настораживало. Я не знала, как себя вести. Как к этому относиться… Я начала встречаться с Женей еще совсем юной. Поэтому слабо понимала, чего от меня ждет сосед, не считывала подтекста. Может, его вовсе не было, а я зря парюсь. Или наоборот. В любом случае, мне казалось не лишним очертить границы дозволенного. Что я и сделала, не оставив между нами двусмысленностей. Но Олег продолжал на меня смотреть так, будто границы его не очень-то волновали. Он лениво потянулся, сжал в руках бутылку с водой и хрипловато спросил:
– Так что, жертва? Готова признать поражение и добить последний кусок?
Ну и сволочь! Он знал, что я не смогу отказаться. Но так же я не могла просто взять и проиграть. Глядя ему в глаза, я ухватила пиццу и сделала самый вызывающий, самый демонстративный укус в своей жизни. Сосед зааплодировал:
– Браво!
– Ой, да заткнись ты.
Я с наслаждением прожевала беконное блаженство и откинулась на спинку, потирая набитый живот. Вытащила из-под локтя брошенные на подлокотники бумажки. Обычный печатный текст не вызвал бы во мне никакой заинтересованности, если бы Олег, завидев стопку в моих руках, не бросился ту отнимать. Взвизгнув, я кубарем скатилась с кресла, сунув в текст свой на беду любопытный нос.
– Анжелика. Двадцать восемь лет. Английский, кулинарные курсы… – продекламировала я, быстро-быстро пробегаясь глазами по написанному. Шурша страницами, взялась за следующий лист. – Марина. Тридцать два года. Синхронный переводчик… Интересно. М-м-м… Это что? Резюме для посольства? Только не говори, что ты мидовец, – ахнула я, мысленно прикидывая, как бы мне поскорее слиться и проклиная себя за проявленную беспечность. Олег, напротив, глухо застонал.
– Я тренер! Ясно? – буркнул сосед, – а это… так, глупости.
И вот тут у меня в голове кое-что щелкнуло. Тренер. Олег… Анкеты со ссылкой на тот самый сайт. Мои глаза непроизвольно округлились. Нет! В жизни не бывает таких совпадений!
–
– Допустим, – насторожился тот.
– Серьезно? Ты правда, что ли, Мамин Олег?
– Слушай, если ты фанатка, то…
– Какая еще фанатка? – презрительно сощурилась я.
– Хоккейная!
– Да ну тебя. Я клюшку от шайбы не отличу!
– Тогда откуда ты меня знаешь? – сощурился сосед, сканируя мою тушку подозрительным взглядом. Да что с ним?
– Так это твое объявление?
– Тише ты! – Олег оглянулся, словно опасаясь, что из-за кадки с фикусом выскочит его мать наперевес с очередной партией предложений. Я тихонько хихикнула, зажимая ладошкой рот, но это уже было не остановить.
– Ты… Тот самый Олег. Аха-ха-ха. Я не могу…
– Люба…
– Извини. Это просто очень смешно. Мы всей ветеринаркой ржали… – я осеклась, только теперь почему-то подумав, что ему самому было наверняка не до смеха. Мамин этим воспользовался, чтобы с рыком выхватить у меня из рук злосчастные бумажки. Ну и ладно. Подумаешь. Мне они зачем? Я увидела достаточно, чтобы вспомнить о своих комплексах. Подобные анкеты идеальных женщин не были проблемой, но ровно до тех пор, пока я помимо воли не начала себя с ними сравнивать. Эх… Размышляя о том, как выкрутиться из глупейшей ситуации, в которую не от большого ума я сама себя и загнала, я слишком поздно услышала, что у Олега зазвонил телефон. И не подумав меня отпустить, тот зажал мою тушку под мышкой и приложил новенький сверкающий айфон к уху.
– Да, мам. Алло…
Мама?! Та самая, то есть? Ох…
– Привет, сынок. – В голосе женщины читалась настороженная радость. – Ну как, надеюсь, тебе есть чем меня порадовать?
Я завозилась, но вместо того, чтобы освободиться, лишь сильнее вжалась носом в подмышку соседу. Самое смешное, что мне грех было жаловаться – пах он просто божественно. Вот если бы еще не его мать…
Олег тяжело вздохнул.
– А тебе? Надеюсь, ты уже удалила свое объявление?
– А ты выбрал кого-нибудь из анкет, которые я привезла?
– Я же сказал, что не буду этого делать! – психанул Олег, опустив руку мне на затылок и плотно фиксируя, что было совершенно лишним, ведь я и так уже практически не шевелилась, вслушиваясь в разговор. Из которого выходило, что не такой уж он мамин, как я поначалу подумала. По крайней мере, он умел ей перечить.
– Тогда и я не буду удалять объявление, – холодно заметила женщина на том конце связи. Олег глубоко вздохнул. Богатырская грудная клетка раздулась, словно кузнечные меха. Из-за чего у меня почти не осталось пространства для вдоха, и я слабо пискнула. Олег ослабил медвежью хватку. С облегчением вынырнув из его объятий, я сделала глубокий-глубокий вдох, подняла ресницы и… утонула в его глазах.
– Твои инициативы смешны, мам! – бросил он. – И крайне неуместны.
– Это еще почему?
Олег прошелся по моему застывшему в панике лицу. Остановился на подрагивающих от эмоций губах. И проделал обратный путь к смущенно мечущимся глазам.
– Потому что моей девушке это не нравится!
О, боги… Я, кажется, понимала, куда этот невыносимый человек клонит. Но если так, лично я на это подписываться не собиралась! Отчаянно дернув головой, дескать, не смей! Вроде как, только попробуй… Я, тем не менее, послушно замерла, не в силах вымолвить ни слова. Да даже пошевелиться не в силах. Вот же гад, а?! Гипнотизер хренов!