Мамы-мафия: противоположности разъезжаются
Шрифт:
– Герр Альслебен сказал, что теперь за это отвечаете вы, – возразила фрау Хиттлер.
– В самом деле? –вздохнула я. – Ну, тогда давайте.
Фрау Хиттлер передала мне две толстые папки.
– Наши дети могли бы договориться поиграть вместе, – сказала она, показывая на Фрица и Юлиуса.
– Да, могли бы, – ответила я.
– Как, кстати, Юлиус сдал речевой тест?
– Хорошо, – ответила я. – А Фриц?
– Тоже хорошо, – сказала фрау Хиттлер. – И к какому логопеду пойдёт Юлиус?
– Ни к какому, – ответила я. Алло?
– Почему?
– Потому что у него нет речевых проблем, – сказала я. Конечно, он говорил «мясная трина» вместо «мясная витрина», «макартошка» и «этого недостаточно мало». Но это были не речевые проблемы, а милые маленькие перлы, которых мне будет не хватать, когда он заговорит «правильно». – Он в речевом отношении очень развит. Зато он плохо считает.
– Это вы так думаете, – сказала фрау Хиттлер. Она, похоже, была не совсем нормальная. Но поскольку я ничего больше не сказала, она решила отложить договорённость о встрече на другой раз.
– Позвоните мне, когда захотите осмотреть дом, – холодно сказала она, садясь в машину.
– Да, конечно, – ответила я так же холодно. Если я кого и не люблю, так это людей, которые говорят: «Это вы так думаете».
– Ты когда-нибудь шепелявил при фрау Хиттлер? – спросила я Юлиуса, надевая на него шлем.
– Нет, – ответил Юлиус. – Я с ней ни разу не говорил. И с Фрицем я играть не хочу.
– Почему? Он что, кусается?
– Нет, – ответил Юлиус. – Но у меня уже есть друг. Яспер.
– Маленький мой, но ведь можно иметь много друзей. Это даже хорошо, если у человека больше одного друга, поверь мне.
– Тогда я хочу не Фрица в друзья, а Леона. Или Дариуса. Мне можно самому выбирать себе друзей?
– Конечно! Ты можешь выбрать себе любого друга, какого захочешь, – ответила я. – Кроме Марлона. И Фрица. И Денниса.
*
С ноябрём пришла мокрая, грязная погода. Хотя я такую погоду не любила, но у неё на сей раз было большое преимущество: никакого гольфа. Если повезёт, то моё новенькое снаряжение можно будет до весны отправить в подвал.
Поездка Мими и Труди в Милан оказалась очень успешной. Благодаря протекции Пэрис мы получили возможность эксклюзивно представлять в Германии модели Франческо Джорджо Сантини. В начале декабря Мими и Труди собирались ещё раз туда слетать и привезти первые 126 пар обуви. Шесть моделей во всех размерах и многих вариациях. Для начала.
Шесть моделей, которые Мими и Труди привезли с собой в качестве образца, вызвали полный восторг у нас с Анной.
– Кто бы мог подумать, что новая подружка твоего бывшего окажется такой полезной! – сказала Анна. – Она мне очень нравится, ведь она так помогла нам с этими туфлями.
Мими в восторге рассказывала о фабрике, материалах, эскизах, профессионализме Сантини и даже о коробках. Труди
– Это нормально для итальянца, – заметила Анна, но Труди её не слышала. Она сказала, что у Сантини янтарные глаза.
– Когда я в первый раз посмотрела в эти глаза, я сразу поняла, что это будущий отец моих детей, – сказала она.
– Труди, ты ведь не хочешь детей.
– Теперь хочу, – ответила Труди. – Этот мужчина был послан мне небом, чтобы я передумала насчёт детей. Мне очень хотелось тут же сорвать с себя одежду и показать ему Уильямя и Гарри.
– Ах, Труди, я надеюсь, что ты не поставила нас в неловкое положение, – сказала я. – Этот деловой контакт очень важен для нас.
– Мне действительно показалось, что Уильям и Гарри произвели на Сантини большое впечатление, – заметила Мими. – Я уже испугалась, что он начнёт проектировать бюстгальтеры – настолько он заинтересовался Уильямом и Гарри.
– Вы знаете, что я не понимаю ни слова из того, что вы говорите? – мрачно сказала Анна. Затем её лицо посветлело.
– Зато я тоже сделала для магазина кое-что полезное, – сказала она. – Я организовала нам новенькую кофемашину. Автомат. Бесплатно!
– Не совсем, – напомнила я. – Тебе пришлось подписаться на газету. Но всё равно здорово!
– Вообще всё здорово, – сказала Анна. – Вы уже видели, как Ронни и Джо продвинулись с паркетом? Он так прекрасно смотрится! Даже герр Мозер был в восторге.
– На следующей неделе начнём красить, – заметила Мими.
– Тогда давайте начнём уже спорить насчёт красок, – сказала Труди. – Я за сочный янтарный тон с вкраплениями золотого.
– Я за бархатный баклажановый оттенок в комбинации с золотом, – откликнулась я.
– Кремово-белый, – высказалась Анна.
– А я за ярко-малиновый цвет, – ответила Мими. – В комбинации с бледно-розовым и золотым.
– Видите, – засмеялась Труди. – Хорошо, что мы уже начали об этом спорить.
Я не решилась заговорить с Мими о Неллином айподе, но поскольку и она не затронула эту тему, я поняла, что Ронни не рассказал ей о моих возмутительных подозрениях в отношении Корали.
И Нелли, что удивительно, не сказала ничего. Она только спросила:
– Ты мне что-нибудь принесла? – имея ввиду, разумеется, айпод, но Мими подумала, что Нелли имела ввиду сувениры из Италии.
– Ох, про тебя-то я не подумала, – сказала она с сожалением. – Но я купила в Милане маечку для Корали.
– Ну понятно. – Нелли выглядела слегка обиженной.
– Я бы с радостью купила ей ещё больше, но я не знаю, как отреагируют на это её родители, – сказала Мими. – Может быть, они не будут возражать, если мы немного побалуем Корали материально, но, может быть, они решат, что это несправедливо по отношению к её сёстрам. Корали и так много получает благодаря проекту. Зоопарк, кино, музей, театр, детская опера, цирк… Если жить на пособие, то всего этого себе не позволишь. Поэтому я и считаю этот проект таким важным.